Священник Сергий Круглов
Начало Рождественского поста ознаменовалось двумя церковными медийными событиями: собственно, самим началом поста и публикацией интервью известного священника Павла Великанова «Многодетность – высокое призвание, а не печать православия», которое вызвало немалый резонанс.
Называя оба эти события «церковными», я вижу их важными в первую очередь именно для христиан, а не для тех, кто считает сообщение «У православных начался пост» всего лишь строчкой в топе светских новостей или поводом изучить перемены в меню модного ресторана. И многое из того, что сказал отец Павел о проблеме многодетности, важно для осмысления в первую очередь именно людьми Церкви, ведь от века и поднесь актуальны слова из Первого соборного послания апостола Петра: «Время начаться суду с дома Божия»…
У этих тем я усмотрел одну общую черту, о которой сейчас и думаю… Обе они побудили задуматься о том, чего нам, на мой взгляд, катастрофически не хватает во всех областях жизни: об ответственности как одном из аспектов свободы.
О многодетности
История №1
А теперь о многодетности без имен и точных координат. Случай первый – оба родителя из церковной среды. Семеро детей, старший еще учится, младший еще ясельный. Трудно ли им? Конечно, трудно. Устают ли папа и мама, и не только с детьми, но и от того факта, что дети рождаются раз за разом? Да, подчас устают, они – обычные живые люди, со своими немощами, но люди глубоко верующие: раз Бог дал ребенка – надо рожать. И принимают новопришедшего в семью, и любят его.
Еще у них есть важная черта: чувство собственной ответственности за семью и детей. Оба они трудятся, чтобы вырастить детей, дать им полноценное воспитание, организуют семью как небольшую коммуну: папа с мамой со всем не справятся, поэтому у всех детей есть обязанности по дому, в огороде, и с каждого спрашивается за его участок ответственности (нет-нет, там нет никаких ужасов домостроя: в доме есть и телевизор, и компьютер, много хороших книг, никого не истязают вожжами, дом очень гостеприимен, посты соблюдают неукоснительно, но без фанатизма). Детские болячки, нехватка средств, столкновения с чиновниками всех мастей и другие проблемы многодетных семей им знакомы. Но они справляются.
Притом, что очень важно, им бы и в голову не пришло из своей многодетности сделать лозунг, гордиться ею и так далее. И еще: эти папа и мама сделали важное – они сделали в своей семье УКЛАД. Ту естественную атмосферу многодетного домашнего уюта и любви, не сусальной, фонтанирующей эмоциями, а настоящей, которую, верится, выросшие дети унесут с собой в свою взрослую жизнь. Эта семья для меня – один из примеров свободного выбора людей и ответственности за эту свободу.
История №2
И второй случай. Правда, не «семьи» в полном смысле слова – там только мама. У нее тоже семь детей (не уверен, что от одного и того же мужчины – был какой-то муж, наездом из дальних краев, но бросил их…). И никакой гарантии, что не появятся следующие.
Мама, молодая и здоровая, никогда не работала и не работает, живет на пособия. Она регулярно приводит ребятишек к причастию, возит их по больницам, нельзя сказать, что не занимается детьми. Но глубоко убеждена, что львиную долю заботы о ее детях должны брать на себя все вокруг: работники храма, подкидывающие им еду с панихиды, умиляющиеся «подвигу матери-героини» прихожане, приносящие детям то учебники, то поношенную одежду, крестные, которые по доброте сердечной посчитали когда-то, что святой долг – отвечать за крестников, и так бывают вымотаны решением проблем этой мамы, что в собственных семьях нажили проблемы, социальные службы, которые то и дело улучшают этому семейству жилищные условия…
Я не осуждаю эту женщину, никоим образом. Но мне не по себе. Потому что я помню ее девочкой из неблагополучной семьи, прибившейся когда-то к Церкви, постоянно обитающей в храме и воскресной школе. И именно здесь ее научили тому, что «рече закон Божий: женщина спасается чадородием, а предохраняться – смертный грех», но совершенно не научили другим наиважнейшим вещам: что, кроме чадородия, должна быть семья и любовь, что надо брать на себя ответственность за свою жизнь.
Мы не научили. Священники, преподаватели воскрески, благочестивые прихожане, те, кто был рядом. И она так и осталась по сути своей девочкой из неблагополучной семьи, совершенно не умеющей жить, с множественными потребностями, но с глубокой травмой в области любви и свободы.
Художник Вильям-Адольф Бугро. «Бедная семья»
О посте
О посте: на размышления об ответственности меня навел тот факт, что в дни начала поста, когда в Церкви начинается определенная, простите за такое слово, «движуха», когда церковные витии в сотый раз вдохновенно говорят с амвонов, страниц газет и мониторов о необходимости поста и его духовном значении, когда в соцсетях возникают кулинарные холивары о том, являются ли креветки пищей животной или растительной, появляются и многочисленные материалы, в СМИ, в тех же соцсетях, на тему «Как постить детей». Равным же образом и многие прихожане приступают к батюшкам с одним и тем же вопросом: «Как поститься моему ребенку?»
Частный случай, но в нем, как в капле воды, отражаются многие серьезные проблемы…
Казалось бы, чего проще: в очередной раз пересказал такому вопрошателю типикон о посте, когда у нас сухоядение, а когда разрешение на елей, потому ребенку давайте то-то и то-то, да благословил, и вопрошатель ушел умиротворенный… Но нет. Этого я делать не стану.
По одной простой причине: считаю, единственная категория детей, за которую несет ответственность священник – свои собственные дети.
За всех прочих отвечают (что им есть и пить, как часто приходить в храм, во что одеваться и играть, какие мультфильмы смотреть и так далее) их родители.
И вот тут мне снова тревожно…
Я слышу голос: «Ну хорошо, согласны с вами, свобода есть ответственность, и все такое. Но ведь если мы, прихожане, сами начнем отвечать за себя, сперва за свою семью, а потом и за Церковь, за свой пост, за свое молитвенное правило и так далее – зачем тогда вы-то, батюшки, будете нам нужны?..»
Уместный вопрос. Ведь, чего греха таить, мы, священнослужители, к этой несвободе так часто приучаем прихожан – сами… Проповедями про то, что «на все воля Божья», про «послушание паче поста и молитвы». Страхом за то, что, если прихожане сами начнут читать стопы записок о здравии и упокоении, а не нести их в алтарь, то и ручеек денег за эти записки оскудеет. Опасением: вдруг услышат «тайные» молитвы священника, научатся понимать смысл Литургии – и чего-то неблагочестивого натворят. Тайным наслаждением властью, желанием «вязать и решить» жизнь и судьбы приходящих к тебе людей. Боязнью потерять «жреческий статус», если народ Божий станет более самостоятелен во многих церковных вопросах, а ведь так, чего доброго, и до революционных переворотов недалеко… И так далее – каждый священник может сам продолжить этот ряд.
Да и сам-то я – свободен ли?..
Что такое вообще свобода, возможна ли она в нашем падшем мире? К какой именно свободе призывал нас Христос, говоря, что истина сделает нас свободными?
Что со всем этим делать, надо ли что-то делать вообще?
Всё, что я здесь пишу – не статья. Это пришедшие в голову мысли, пометки на полях того, что прочитано в эти дни. Публикую их только для того, чтобы кто-то, прочитав, искал на все эти вопросы свои ответы.