«Беднеем, но медленно». Эксперты об относительной, абсолютной и субъективной бедности в России
![](https://www.pravmir.ru/wp-content/uploads/2020/01/11447-936x560.jpg)
Президент Владимир Путин пообещал в обращении к Федеральному собранию особое внимание уделить вопросу повышения реальных доходов населения. С 2014 года они упали почти на 12%.
Эксперты — о том, что такое бедность в России и реально ли ее победить.
Снижение бедности будет чисто статистическим
Наталья Зубаревич, профессор кафедры экономической и социальной географии России географического факультета МГУ
![](https://www.pravmir.ru/wp-content/uploads/2019/12/986410.jpg)
Наталья Зубаревич
Есть широкий комплекс научных исследований, который разделяет бедность по критериям ее измерения. Первое — это критерий абсолютной бедности, когда государство устанавливает так называемую черту бедности. В России это прожиточный минимум. Все, кто ниже этой черты — бедные. Черта бедности разная для разных регионов, но суть ее в том, что в этой черте половина — еда, а в этой еде половина — хлеб, картошка, овощи, макароны. Это очень низкий критерий. По нему в России почти 13% населения являются бедными. Это история манипулируемая, потому что можно опустить прожиточный минимум и бедных у вас станет меньше.
Второй критерий — относительная бедность, он устанавливается в развитых странах. Они честно говорят, что бедность победить опусканием прожиточного минимума нельзя. Согласно этому подходу бедными являются те, чьи доходы составляют 50-60% от медианы (средней доходного распределения населения — прим.ред.). То есть половина населения имеет доходы выше, половина ниже, и бедность вечная — это те люди, которым их доходы не позволяют жить таким образом, как живет основная масса населения страны, поэтому им помогает государство.
Третий критерий — субъективная бедность, то, как люди сами себя ощущают, и здесь все очень по-разному. В малых городах и в селе люди чаще говорят: «Мы как все, мы средне, мы не бедные». Потому что вокруг все такие. В крупных городах люди видят большие различия, и большая часть относительно средней по стране причисляют себя к бедным, потому что другие живут лучше. Субъективный критерий бедности — довольно сложная история.
Что мы имеем в России: по объективным данным, основанным на критерии прожиточного минимума или черты бедности, до кризиса 11% считались бедными, в кризис - 13,5%, сейчас чуть меньше 13%.
Как только мы переходим в относительную бедность, тех, у кого 50-60% от медианы, уровень бедности подползает к 30%. Что касается субъективной оценки бедности, есть очень интересное исследование Росстата, который поквартально измеряет оценки почти 50 тысяч домашних хозяйств в целом по стране.
По итогам второго квартала 2019 года 1% сказали, что им не хватает даже на еду, 14% сказали, что на еду как-то хватает, а на одежду, обувь и ЖКУ уже точно не хватает, итого 15%. Это близко к нищете. 49% сказали, что на еду, одежду, обувь и ЖКУ хватает, но если сломалась стиральная машина или холодильник — это уже проблема, денег на покупку взять негде.
Государство сказало, что нужно уполовинить уровень бедности. Это можно сделать двумя способами — снизить или не наращивать черту бедности, то есть прожиточный минимум, и это статистика; или второй способ — больше давать реально бедным домашним хозяйствам, потому что в Российской Федерации система социальной защиты не заточена на помощь бедным, она заточена на помощь заслуженным, в основном пожилым. Но чтобы переформатировать систему социальной защиты именно на помощь бедным, нужно, во-первых, уметь считать доходы населения, потому что люди у нас простые, справочки приносят, что у них доходов нет, а реально чем они живут — большой вопрос; а во-вторых, сказать обществу, что мы больше пожилых и заслуженных не поддерживаем, мы концентрируемся на помощи бедным. Но что скажут в ответ пожилые и заслуженные?
Для того чтобы бороться с бедностью, надо работать на экономический рост и меньше денег тратить на геополитику.
Это практически невозможно при той власти, которую мы имеем. В том политико-экономическом дизайне, в котором мы живем, улучшение тренда снижения бедности, скорее всего, будет чисто статистическим.
Российская бедность распространена среди работающего населения
Евгений Гонтмахер, экономист, член Комитета гражданских инициатив
![](https://www.pravmir.ru/wp-content/uploads/2020/01/mxkldlxdkribg.jpeg)
Евгений Гонтмахер
Черта бедности была введена летом 1991 года указом Горбачева, она называлась минимальным потребительским бюджетом. Через несколько месяцев начались реформы 1992 года, уровень жизни резко упал и оказалось, что ниже этой черты бедности в России живет ⅔ населения. Тогда решили разрабатывать вторую черту — прожиточный минимум, который по нормам и по стоимости в два раза меньше минимального потребительского бюджета. Он назывался прожиточный физиологический — в скобках — минимум, потом слово «физиологический» убрали. По факту этот прожиточный минимум существует до сих пор, а минимальный потребительский бюджет, который по указу Ельцина был оставлен, постепенно перестали считать, потому что если по нему считать, то бедность в два раза больше того, что показывает прожиточный минимум. Этот подход к бедности — измерение абсолютной бедности — единственный, который у нас в России используется официально. В мире практически все от него отказались, только США продолжают считать по этой методике.
Все остальные страны используют относительную черту бедности. Это более справедливо, потому что позволяет не увеличивать социальную дифференциацию. В чем еще недостаток абсолютного подхода — у нас, как правило, продукты первой необходимости дорожают быстрее, чем все остальное. Инфляция для тех людей, кто живет по этой корзине, выше, чем в среднем та, которая официально заявляется. Если по итогам года инфляция была 3%, то по этой корзине она была около 5%.
В Европе сейчас стали использовать еще один подход — метод так называемых лишений. Есть некая модель потребления, которая признается нормальной в каждом обществе. В европейских странах, допустим, потребление мяса какое-то количество раз в неделю считается нормой. Если вы мясо едите раз в неделю, при том что у вас достаточно денег на хлеб, молоко, овощи, считается, что вы уже в чем-то лишены. Или, например, если вы не можете пользоваться качественным медицинским обслуживанием. Классический пример — стоматология, она вся в России платная, и для большинства поход к стоматологу — это целое дело, поэтому состояние зубов у нашего населения плохое. С европейской точки зрения это уже лишение. Год назад было исследование ВЦИОМа о том, что у нас чуть ли не 60% семей испытывали сложности со сбором ребенка в школу. В Европе такой факт считается признаком бедности. Или, допустим, вы не можете купить себе компьютер.
То есть лишение доступа к общественно признанной услуге или предмету — тоже подход к бедности. У нас его не используют.
Понятно, в 90-е население России было беднее, в 2000-е годы жить стали богаче. По официальным данным, с 2000 по 2008 год у нас реальные доходы в среднем увеличились на 2,3%, пенсии, зарплаты увеличились более чем в два раза. Начиная с 2009 года и до сих пор, если говорить в целом, положение населения стало хуже. Не радикально, как это было в 90-е, но в реальных доходах с 2014 года мы потеряли 10-12%. В прошлом году статистика показала небольшое увеличение реальных доходов, это еще не тренд, надо подождать несколько лет. Рост в районе 1-1,5% для многих ничего не значит. Это может быть за счет разных групп населения. Известно же, что чем богаче у нас люди, тем быстрее у них растут доходы — экономический кризис, а число миллиардеров увеличивается.
Беднеем, но медленно. В прошлом году произошел обвал здравоохранения, в конце года Голикова сказала, что у нас упало качество и доступность медицинской помощи. Это вклад в бедность, потому что один из признаков бедности — отсутствие доступа к качественному здравоохранению, собственно министр здравоохранения это признала.
Причина нашей, в общем-то, массовой бедности в России в низких зарплатах. Российская бедность отличается от бедности во многих других странах тем, что распространена среди работающего населения.
В европейских странах бедные — это одинокие пенсионеры, бездомные, мигранты, но работающий человек, как правило, не является бедным. Там достаточно высокий уровень зарплат, а высокий он, потому что другой тип экономики. У нас экономика отсталая, нефтегазовая, высокую зарплату вы получаете, только если работаете в Газпроме, Роснефти и подобных госкорпорациях, малый бизнес загибается, обрабатывающая промышленность в значительной части тоже, в бюджетной сфере зарплаты недостаточные.
Если мы построим современную экономику, если появятся хорошие рабочие места, высокая производительность, творческий труд, высокотехнологичная продукция, которая имеет высокую добавленную стоимость, то тогда будут высокие зарплаты и налоги с этих зарплат будут выше. А не меняя экономику, просто добавив людям пособия, что тоже, конечно, хорошо, радикально не решить проблему бедности в России.