Много лет назад, больше сорока, я (наверное, впервые) читала Розанова и просто подскочила от «радости узнавания» из-за слов о Скалозубе: он неприятен тем, что «доволен в себе».
Трудно передать, как важно это свойство, и еще труднее его ощутить, если ты в себе доволен.
Все Евангелие насквозь Христос описывает его то так, то сяк. Он вводит слово «лицемеры», которое Аверинцев не без оснований заменил на «лицедеи», он называет удивительно узнаваемые черты, особенно характерные для людей религиозных, – и ничего, словно этого нет. Помню, неофиты семидесятых солидно сообщали, что фарисеи были лучшими из всех. Тогда не совсем ясно, чего так волновался Христос, да и они не молчали, – но в том ли дело? Их надо было защитить, неосознанно защищая себя.
И вот, видишь верующих людей. Хорошо, если не у всех эта самая «сладкая клерикальная улыбка», чувство избранности, словно он (она) все время охорашивается. В отличие от тех, ветхозаветных, эти знают, что молитва фарисея не одобрена, и крутятся, кто как может.
Однако суть все та же – упоение собой, уверенность в своей правоте. Это они говорят, что твои беды – дар Божий, и не выносят малейшего неудобства («возлагают бремена неудобоносные, а сами и пальцем…»).
Христос сказал о каждой грани этого религиозного типа так, что лучше не скажешь, но все Его точнейшие метафоры и притчи, вся потрясающая 23 глава у Матфея – как будто их нет. Хвастовство и самодовольство, двойной счет, весь набор.
Считается неприличным это замечать. Конечно, прежде всего, скажут: «Не судите», хотя это вообще о другом, не о самом человеке с его слабостью и нуждой в любви, а об особом способе эту слабость закрыть от себя и от других. С теми, кому этот способ причиняет боль, как-то опасно.
Спасибо, если по отношению к ним не разыгрывается сюжет Евангелия. Нет, в отличие от Христа, они никак не безгрешны, это ясно, но они на это и не претендуют, ощущая себя кем-то вроде блудного сына. И сколько раз за две тысячи лет повторялись сетования Христа!
Но если ты сам не чувствуешь того, что так мучило Его, по этим повторениям скользнешь взглядом и пустишься обсуждать какие-то мелочи, которых иногда вообще нет в Евангелии. Столько всего наговорили и написали, а белое пятно остается белым пятном.
Фрэнсис Честертон
[акростих, посвященный Дороти Коллинз]
Давней порой по городу мы шли,
Ошеломленно дивясь его красе,
Розы бросали к смиренным ногам святых.
Около Девы Марии, Самой святой,
Ты мне сказала: «Она смотрит на нас»,
И не ошиблась, Она смотрела на нас.
Колокола вызванивали «Анжелюс»,
Облако скрыло сияние куполов,
Легкая тень пригасила краски дворца.
Лики Пречистой Девы и святых
Истаивали светом иных миров,
Но материнского взгляда кротких глаз
Забыть не сможем вовеки ни ты, ни я.
Н.Л. Трауберг. Домашние тетради (7 тетрадей в коробке)
Издательство: Книжные мастерские; Мастерская Сеанс, 2013 г.
Мягкая обложка, 412 стр.
Все шесть «домашних тетрадей» Натальи Трауберг спрятаны в специально оформленную, симпатичную коробку. Седьмая тетрадь – комментарии.
