У нас в церкви Клавдия есть. Хороший человек, но очень уж все от буквы до буквы стремится выполнить. Недавно был у меня такой инцидент. Иду я причащаться, нервничаю ужасно перед Чашей по недостоинству своему. Вдруг, смотрю, Клавдия впереди меня забежала, и страшные глаза такие делает и знаки мне подает. Глаза к носу скосила, будто ребенка пугает бабайкой, бровями двигает и что-то еще жестикулирует.
Я растерялась, затормозила, оказывается, сзади меня мужчина стоял и Клавдия всячески сигналила, чтоб я его вперед пропустила. В итоге запинка вышла. Мужчина тот топчется, головой мотает, мол, «только после вас». Священник торопит:
— Следующий.
Короче, причастилась я с изгаженным настроением, скомканно. Только к запивке подошла, Клавдия тут как тут со своим театральным шепотом:
— Ты разве не знаешь, что в первых веках сперва мужчины причащались, потом женщины, а потом дети. Надо было по сторонам смотреть по ситуации.
Иди, объясняй ей, что я вообще была максимально в себя погружена и в голову не пришло всю очередь оглядывать. С ней вообще немного сложно общаться. Она мне говорила, что хочет в монастырь уйти и читает только духовные книги, а когда я ей сказала, что я человек мирской, она с таким ужасом на меня посмотрела, будто сам Дракула перед ней.
Прихожу я в это воскресенье в церковь, смотрю: Клавдия с заплаканными глазами и ее кто-то из бабушек утешает. Что такое, спрашиваю. Оказывается, горе у нее, сын запил, семья рушится. Я ей предложила прочитать молитву по соглашению.
— Ой, надо у батюшки благословение взять, — говорит испуганно. — Как бы чего не вышло. Я без благословения даже в гости по праздникам не хожу.
— Хорошо, — говорю, — возьмем.
У нее духовник молодой, недавно рукоположенный. Ему и тридцати нет. Хороший батюшка, горячий.
— Только ты и подходи к нему! — говорит мне Клавдия. — А то я его боюсь. Вдруг рассердится.
Я подошла и изложила суть дела. Он нахмурился.
— Не благословляю. Вычитаете всякую ересь в своих интернетах, потом экспериментируете. Нет, и все.
— Как же, батюшка, ересь, — отвечаю. — Это же очень известная молитва. И чудеса от нее бывают.
— В ГПЦ такого нет, — отрубил он и в алтарь зашел.
Клавдия недалеко стояла, наблюдала за ходом переговоров. Совсем сникла. Мне ее жалко, слов нет.
— Хочешь, — говорю, — телефон православного психолога дам? — Клавдия смотрит на меня с ужасом, будто я ей шамана с бубном предложила.
— А благословение у нее на деятельность есть?
— Есть. Я уточняла, — и называю конкретного, всеми уважаемого священника.
— А вдруг он ошибся и случайно его дал? — не унимается Клавдия. — Как бы чего не вышло.
—Так хуже не будет. И так семья рушится.
Клавдия, смотрю, отодвигается от меня шага на два. И выдает заученное.
— В духовных вопросах мелочей не бывает. Надо все взвесить. И вообще, ты — нецерковный человек, что хорошего можешь посоветовать?
Я обомлела.
— Это я-то нецерковная? Да у меня предки даже в коммунистическое время от Церкви не отошли, и я в этом приходе с рожденья!
Она, думаете, замолчала? Куда там. В наступление перешла.
— Ну-ка, скажи, ты вчера какую главу Евангелия читала?
Я запнулась. Вчера утреннее правило скомкала, работы было много. А она шпарит:
— Глава от Луки такая-то, стих такой-то.
Потом следующий вопрос:
— Я за тобой наблюдаю, ты редко сюда ходишь.
— У меня грипп был и с работой завал. Хожу, когда могу. Праздники не пропускаю, посты держу и по четкам молюсь.
— Это все отговорки и самоуспокоение! — прямо грудью на меня идет. — Сказано, кто три службы подряд пропустит, от того Дух Святой отходит и нужно тому сугубое покаяние, чтоб снова присоединиться к Матери-Церкви.
В общем, отошла я от нее в испорченном настроении. А так хотелось от души помочь.
Примечание: в грузинском молитвеннике «Молитва по соглашению» имеется на совершенно законных основаниях.