“Без ДНК поняла, что Юля моя дочь”. Семья из Белоруссии нашла пропавшего ребенка в Рязани спустя 20 лет
Двадцать лет назад в Рязани на вокзале нашли четырехлетнюю девочку. Она называла картошку “бульбой”, а лук — “цыбулей”, но никто не догадался искать ее родных в Белоруссии. Пока Юля Моисеенко росла в России, в приемной семье, ее кровные родители оплакивали ее на родине. “Правмир” по открытым источникам собрал историю о пропавшем и обретенном вновь ребенке.
“Проснулся в крови, а Юли нет”
Четырехлетняя Юля Моисеенко из Пуховичского района Белоруссии пропала 1 октября 1999 года в вечерней электричке Минск-Осиповичи.
Девочка ездила с отцом в соседний городок Пуховичи продавать картошку. Как вспоминает ее мать, Людмила, дочь сама уговорила мужа взять ее с собой. До Нового Села, где они жили, было всего три станции. После продажи картошки Виктор немного выпил и не помнит, что именно произошло в электричке.
"Муж проснулся в Осиповичах — его растолкали машинисты. Был весь в крови. Деньги были при нем, а Юли не было", — говорит Людмила.
Дома мужчина побоялся рассказать, что дочь исчезла, и соврал, что оставил ее в Пуховичах у бабки, которая продает семечки. Семья сразу же туда поехала, но девочки, естественно, там не оказалось. После этого Моисеенко обратились за помощью в милицию.
Людмила была уверена, что ее дочь украли цыгане. Тогда, 20 лет назад, они стояли рядом с их деревней. После исчезновения Юли табор уехал.
В пресс-службе белорусского МВД рассказали, что на поиски девочки подняли всю местную милицию, о ней писали газеты и снимали сюжеты на телевидении. Родители опрашивали уличных продавцов, расклеивали фотографии по городу, общались с пассажирами, обследовали все колодцы в округе.
Так выглядела ориентировка на Юлю.
Милиция разослала фотографии Юли и ее приметы во все районные отделы. Девочку искали в поездах и на вокзалах, но так и не нашли. Юлия Моисеенко считалась пропавшей без вести до сегодняшнего дня.
Через два года после исчезновения Юли ее родители переехали подальше от ж/д станций, настолько невыносимо было смотреть на поезда.
“Мы прятались от милиции в заброшенных домах”
Через 20 дней в России на станции «Рязань-2» полицейские нашли девочку. С ней не было взрослых, кто ее родители никто не знал.
«У меня в руках была книга, на которой стояла печать библиотеки города Ряжска, это небольшой провинциальный город под Рязанью. Поэтому никто и не мог представить, что я белоруска. Думали, что я то ли из Рязани, то ли откуда-то рядом, проверяли местные города и села», — вспоминает Юлия.
Своих похитителей она не помнит.
«Я понятия не имею, были это цыгане или какие-то бомжи… Как выглядели люди, с которыми я там ходила те несколько недель, я тоже уже не помню: кажется светловолосый мужчина был, женщина тоже светленькая, худощавая… Да и какая уже разница», — говорит она.
Я тогда не понимала, что происходит, даже думала, что тот мужчина, который высадил меня в Рязани, это мой отец, который почему-то вот так со мной поступил".
Незнакомец тогда высадил ребенка из поезда. Девочка хотела в туалет, поэтому ее спустили прямо на рельсы. После этого к ней подошли сотрудники милиции. Они передали ребенка в центр психологической поддержки для детей, попавших в трудную жизненную ситуацию.
Потом Юля оказалась в детдоме, где ей дали фамилию Иванова. Возможно, таким образом переделали фамилию ее биологической матери — Бова. В мае 2000 года у нее появились приемные родители, которые и вырастили ее.
Юля Моисеенко. Фото из личного архива
“Родители, которые меня воспитали здесь, в Рязани, рассказывали мне, что я, маленькая, говорила тогда, — вспоминает девушка. — Я ходила с какими-то дядей и тетей. Мы собирали деньги и прятались от милиции в каких-то домах заброшенных. Помню, очень боялась попасть в милицию, потому что мы были без документов. Даже когда жила уже со своими новыми родителями, очень боялась попасть в милицию. Когда мимо проезжала милицейская машина, я говорила: «Мам, я боюсь, мало ли они нас заберут». Этот страх меня всегда преследовал».
Девочка говорила опекунам, что у себя дома она выходила во двор и всегда видела коров. Вспоминала маленького брата, старшую сестру и бабушку.
Полицейские пытались найти ее родных, однако поиски по России не принесли результата. Никому не приходило в голову искать ее семью в Белоруссии, хотя девочка произносила белорусские слова: «цыбуля» вместо «лук», «бульба» вместо «картошка».
“Мама мне звонит каждый день”
В Рязани Юлия закончила школу, затем поступила в училище на товароведа, сейчас учится в медицинском колледже на фармацевта. Она пыталась найти своих родителей сама, но безуспешно. Ни в Рязани, ни в России такого ребенка никто не искал.
В марте парень Юли, Илья, решил помочь ей в поисках. Он искал информацию о девушке в интернете. По ключевым словам: «потерялась девочка Юля», «потерялся ребенок 4 года» он нашел ориентировку, где сообщалось о пропаже 4-летней Юлии Викторовны. Позже он нашел еще и заметку в газете «Оршанка», после которой сомнения развеялись — по приметам совпало все, даже шрам на лбу.
«Илья начал поиск по ключевым словам и наткнулся на какой-то белорусский сайт. Показал мне. Первой моей мыслью было: ого, неужели это про меня? Поговорила с опекунами, они сказали, что может это и правда, почему нет… Тогда мы связались с белорусской милицией. И уже на следующий день милиционеры дали нам контакт моих белорусских родителей, пригласили приехать в Беларусь», — рассказала Юлия.
В Белоруссии у нее и предполагаемой матери взяли биологический материал на генетическую экспертизу, и она подтвердила материнство.
"Сама я сразу поняла, что Юля — моя дочь, как только ее увидела. Никакие тесты ДНК не надо было делать", — говорит Людмила.
Сейчас дочь называет ее мамой, но на «вы».
Кроме дочери, Людмила познакомилась сразу и с внучкой: у Юли есть пятилетняя дочь от первого брака.
«Отец просил у меня прощения за то, что так вышло, — говорит Юлия. — Мы были на станции Новое Село, они там мне все показали. Конечно, все плакали. И к маминой сестре ездили. На первой встрече даже не знаешь, что сказать, как себя вести. В таком растерянном состоянии пребываешь, что не до этого. Следующий раз собираемся поехать, наверное, уже зимой. Пообщаемся подольше, узнаем друг друга. Сейчас мама звонит мне каждый день, все родные пишут. Мы постоянно на связи. Они зовут меня к себе все время…»
Девушка признается, что ни о чем не жалеет и не держит зла на кровных родителей. “Так сложилась жизнь”, — заключает она.