Леночка шла по улице и несла в руках красную стеклянную лампаду-фонарик. Огонёк, укрытый от ветра за её стенками, то разгорался, то становился маленьким тусклым пятнышком. Девушка часто поглядывала на язычок пламени и переживала, как бы он совсем не затух. Это был необычный огонёк.
— Какое чудо!- думала Леночка.- Я несу в руках частицу настоящего Благодатного огня.
Ещё вчера в далёком Иерусалиме тысячи верующих с радостными возгласами встречали его появление, умывались огненными всполохами, чудесным образом не обжигавшими их лица. А сегодня Благодатный огонь впервые привезли в город, где жила Леночка. Каждый, кто хотел принести в свой дом частичку этого пасхального чуда, мог возжечь свою свечу от большой лампады, расположенной в центральном соборе. Разве это не чудо?
Фото: kemerovo.bezformata.ru
Да и мало ли чудес в этот весенний солнечный день. Только успевай видеть! Пасха – день, взятый взаймы у вечности. Царственным покоем наполняет душу благодатная истома. Этой ночью вместе с другими верующими Леночка радостно пела: «Воскресение Христово видевши..». А сегодня, преодолевая лёгкую застенчивость, она неоднократно произносила торжественные и сладостные слова пасхального приветствия: «Христос Воскресе!» И радостным эхом ей отвечали: «Воистину Воскресе!»
На службе в храме так много говорилось о любви, о победе над смертью и злом, о благодати. Также звучали слова о том, как важно делиться этим даром пасхальной радости с близкими: с больными и немощными, с одинокими и обделёнными. Помнится, Леночка подумала, что в её семье, слава Богу, всё в порядке. Но, словно уловив эти мысли, проповедовавший батюшка заговорил о тех людях, которых мы обычно не замечаем: о соседях, сотрудниках по работе, да и просто случайных прохожих — в транспорте, в магазине, на улице. И, вспоминая эти слова, Леночке хотелось обнять весь мир братской любовью, как обнимали её ладони лампаду с танцующим пламенем Благодатного огня.
Леночка завернула за угол пятиэтажного дома и оказалась в родном дворе. Всё здесь было как обычно весной: червяки тополиных серёжек густо устилали землю, соцветия тюльпанов в палисаднике красными всполохами горели среди набирающей силу зелени, дворовой кот грелся на солнце, и его рыжая шёрстка отливала золотом. Во дворе играли дети. Маленький народец то толкался, то обнимался, то ссорился, то мирился, и было бесконечно тепло на душе от звука заливистого детского смеха.
Леночка подошла к старому, потрескавшемуся от времени столу и поставила на него свою лампадку. Только теперь она заметила маленькую сгорбленную фигурку пожилой женщины, сидевшей на скамье рядом со столом.
— С праздником! Христос воскресе! – звонко поприветствовала Леночка.
Старуха зашевелилась, будто очнулась от сна, поправила сползший на самые глаза старый шерстяной платок, и посмотрела на Леночку одним глазом. Второй её глаз был скрыт под белой марлевой повязкой. Баба Ася — так, кажется, звали старуху, натянуто улыбнулась.
Леночка помнила её с детства. У Аси был муж – дед Ваня, так его звали все во дворе. Он был герой. Дед Ваня потерял ногу на войне, и до конца своих дней носил в петлице разноцветные планки. На день Победы он надевал блестящие медали и гордо вышагивал своей единственной ногой в общем строю ветеранов.
Кроме того, дед Ваня был заядлый рыбак. Весной, когда он собирался на рыбалку, вся окрестная детвора с интересом рассматривала снасти и удочки с разноцветными поплавками и блёстящими приманками, которые он вынимал из своего гаража. Его жена Ася, неизменно весёлая и дружелюбная, сопровождала мужа и смешила весь двор своими огромными рыбацкими сапогами.
И вот теперь не осталось ни деда, ни резиновых сапог, и только искорки озорства в её взгляде напоминали прежнюю бабу Асю.
— Что это у тебя? – спросила баба Ася Леночку и закашлялась.
— Это Благодатный огонь. Сегодня праздник, Пасха, — пояснила девушка.
— А для меня нет праздника! — неожиданно с некоторым вызовом произнесла баба Ася.
— Почему? — удивилась Леночка.
— Потому, что я одна. – Произнесла старуха, вложив в эти слова всю тяжесть и безнадёжную горечь своей жизни. – Муж умер, деток Бог не дал. Вот, глаз и тот один остался. Операцию сделали.
И баба Ася неловко подмигнула уцелевшим глазом.
Леночка смотрела и не верила своим глазам. Всё было так, как говорили недавно в храме. Сколько раз она проходила мимо Аси, небрежно кивая головой при встрече, и не замечала её. И вдруг сегодня перед ней словно распахнулось окно чужой судьбы и оттуда потянуло обжигающим холодом одиночества. Но что же делать? И Леночка стала рассказывать — сбивчиво, несвязно, но оживлённо и искренне. Она рассказывала про Пасху, про Благодатный огонь, про Христа. А как же? Надо было делиться, и она делилась…
Старуха ловила каждое слово, хотя многого в Леночкиной речи она не понимала. Человеческое присутствие, внимание — вот всё, что было ей нужно в этот момент. На её маленьком сморщенном личике отразилось такое счастье, такая преданность, что Леночке стало не по себе. От жалости ком подступил к горлу, и девушка отвернулась в сторону, чтобы смахнуть слезу.
— Подождите, я сейчас вернусь…- пробормотала она, и вскоре кулич и несколько крашеных яиц стояли на столе перед растерянной бабой Асей.
— Спасибо…- удивлялась та, — Так это, как? Это мне? Это же надо домой отнести? Или как? Поможешь?
Вместе под руку они зашли в квартиру, расположенную на первом этаже, и опять вышли на улицу. Потом Ася вспомнила, что она не заперла дверь. Вернулись назад. Проделав несколько раз путь туда и обратно по выщербленным ступеням подъезда, Леночка догадалась, что баба Ася просто хочет продлить мгновения, когда о ней кто-то заботится, кто-то ждёт. Сердце Леночки словно накрыла тёплая волна сострадания, и показалось, что сам Христос невидимо коснулся его.
С тех пор, подходя к своему дому, Леночка отыскивала глазами бабу Асю и спешила её поприветствовать или чем-нибудь угостить. Иногда они беседовали, и из обрывков Асиных воспоминаний перед Леночкой складывалась долгая, нелёгкая, но честно прожитая жизнь. Однако постепенно девушка стала замечать, что всё чаще старуха рассказывала о каких-то злоумышленниках, о том, что за ней уже давно следят и что вода в кране отравлена. Старческое безумие цепкой хваткой вцепилось в Асино горло и не собиралось отпускать.
Зашелестела опадающей листвой осень. Ася всё так же прогуливалась с соседками вокруг дома или сидела на лавочке. Когда же похолодало, гулявшие во дворе старушки уселись возле телевизоров и без лишней надобности не покидали своих тёплых квартир.
Не было видно и Аси. Возвращаясь с работы, Леночка часто заглядывала в Асино окно, пыталась уловить в глубине комнаты человеческий силуэт и понять, жива или нет её знакомая. Однако стёкла были настолько грязными, что сквозь них ничего не было видно. Леночка не выдержала неизвестности и вскоре после наступления зимних холодов отправилась в гости.
…Леночка нажала на выпуклую кнопку звонка и ещё долго ждала пока, наконец, дверь не отворилась. На пороге стояла баба Ася в бумазейном халате, поношенной шерстяной кофте ярко-зелёного цвета и смешных комнатных тапочках с помпонами. Из глубины квартиры тянуло запахом затхлости и подгоревшего молока. Озираясь по сторонам, баба Ася провела гостью по коридору к дверям своей комнаты.
— Тут опасно!- прошептала она, и огонёк безумия промелькнул в её взгляде.
Комната была маленькой и затемнённой. Громоздкая старая мебель — дубовый шкаф, стол с резными ножками, кровать с высоким изголовьем, казалось, занимала всё пространство. Клочья паутины свисали с потолка. На стене над столом висел чёрно-белый фотопортрет. На нём была изображена круглолицая девочка, лет девяти-десяти. Светлые волосы крупными локонами ниспадали на плечи, кружевной воротничок украшал ворот тёмного платья. Девочка с бесстрашной улыбкой взирала на свою состарившуюся копию. Разглядывая портрет, Леночка вдруг подумала, как милостив Господь, что не даёт людям видеть своё будущее.
— Вы из собеса? — вывел её из задумчивости голос бабы Аси.
— Нет, я — Лена. Мы живём в одном доме.- Ответила девушка. — Я принесла Вам угощение.
Ася вынула из протянутого ей пакета маленькую шоколадку, повертела в руках. Повисла неловкая пауза. Леночка присела на край кровати рядом с хозяйкой и попробовала завести беседу. Но на все вопросы Ася отвечала односложно, и неподдельный испуг выражался на её, как показалось Леночке, ещё более состарившемся лице.
— Она меня не узнаёт и боится, — с горечью поняла Леночка. — Я больше не смогу ни чем ей помочь!
Леночка была бессильна что-либо изменить, как была бессильна улыбка маленькой Аси с портрета на стене развеять тягостное ощущение безнадёжности и обречённости, царившее вокруг. Леночка понимала, что, возможно, они видятся в последний раз. Она погладила склонённую голову старухи и потянулась к Асиной руке, чтобы пожать её.
— До свидания! Храни Вас Господь! — дрогнувшим голосом произнесла девушка. Но Ася вдруг сжала в ладонях Леночкину руку и поцеловала кончики её пальцев.
— Спасибо, — тихо сказала она,- Спасибо!
Старуха подняла голову и посмотрела Леночке прямо в глаза. В этом взгляде не было и доли безумья. Наоборот, он был настолько осмыслен и глубок! Это было настоящим чудом, как будто сам Господь вывел Асю из сумеречного сна. Словно на какое-то мгновения её душа ожила, собрала все силы и вложила в одно единственное слово всю свою благодарность, красоту и мужество. Как будто баба Ася поняла Леночкину растерянность перед своим собственным горем и даже пыталась ей помочь, утешить.
И в этот момент Леночка вдруг так ясно поняла, что в этом мире живёт страдание, живёт смерть. Они неизбежны. И что иногда даже самые чистые намерения помочь бывают бессильны. Можно только своим сочувствием поддержать другого человека, как поддержала сейчас её баба Ася. Но каждый встречается со своим и испытаниями, со своей судьбой один на один. И в этом, наверное, и состоит настоящее человеческое достоинство и сила.
Ася устало улыбнулась, легла на кровать и закрыла глаза.
— Иди, деточка, я посплю.- Еле слышный звук слетел с её выцветших губ.
… В коридоре Леночка столкнулась с Асиной соседкой, расторопной полной женщиной средних лет. Леночка не знала её имени, хотя не раз пересекалась с ней во дворе.
— А ты что тут делаешь? — спросила женщина, и окинула Леночку изучающе-подозрительным взглядом.
— Хотела узнать, жива ли баба Ася.
— Жива, всё с ней в порядке! Сыта, в тепле. Мы её кормим, купаем, — словно оправдываясь, затараторила соседка. — А ты, это… не ходи к ней лучше, она чужих боится. Как пенсию принесут, так она потом несколько дней нервничает, всё деньги свои прячет.
— Я это уже поняла,- с грустью ответила Леночка, — Спасибо, что Вы о ней заботитесь.
— Не за что,- отозвалась соседка, — Что ж я, не человек, что ли?
Она распахнула входную дверь перед Леночкой, всем своим видом показывая, что с нетерпением ждёт, когда та удалится.
Когда незванная гостья уже стояла на лестничной площадке у неё промелькнула неприятная догадка:
— Наверное, она подумала, что я приходила из-за комнаты, которая останется после смерти бабы Аси.
В этот момент дверь из Асиной квартиры приоткрылась, и из за неё выглянула недоверчивая соседка.
— Не переживай! — Потеплевшим тоном произнесла та, — Тётя Ася под присмотром. Тяжело, конечно, но что ж, у каждого свой крест!
…Всю оставшуюся зиму, проходя мимо Асиного окна, Леночка с облегчением вздыхала, видя грязные разводы на стёклах:
— Как умрёт, перейдёт комната новому хозяину, тогда и вымоют…
Горько, как горько бывает, когда ты бессилен перед горем, даже чужим.
Весной окно заменили. Новые металлопластиковые профили белели издалека, и сквозь чистые стёкла можно было разглядеть опустевшую Асину комнатку.
— Похоронили…, — поняла Леночка. — Прошла целая человеческая жизнь, и ничего от неё не осталось. Хотя нет, осталось…
То чудесное «Спасибо» навсегда врезалось в Леночкину память и стало для неё маленьким, но важным уроком мужества.
… Шли годы. Леночкино обаяние и отзывчивость не остались неоценёнными. Она вышла замуж, и вскоре звук детских голосов наполнил её дом. И однажды, в храме, наблюдая за тем, как мама выводит на бумаге с надписью: «Об упокоении» имена их покойных дедушек и бабушек, старший Леночкин сын спросил :
— Мама, а кто эти Иван и Ася? Ты никогда о них не рассказывала.
— Это очень мужественные люди, которых, скорее всего, больше никто не поминает…
А по пути домой Елена Сергеевна взяла сына за руку и рассказала ему про одноногого героя войны, про его весёлую жену-рыбачку, и про то, как первый раз в их город привезли Благодатный огонь.