Священники Православной церкви Молдовы должны будут получать благословение на комментарии для прессы. Такое решение было принято на заседании Синода.
Насколько может быть продуктивным подобное решение? Не подойдет ли подобной опыт для Русской Православной Церкви, особенно на фоне того, что то и дело встречаешься с вольными трактовками, интерпретациями слов священнослужителей в прессе? Или этот опыт для нас неприемлем?
О стремлении к церковной пользе в общении со СМИ
Дмитрий Сладков
Дмитрий Сладков
Вчера лента новостей принесла два сообщения.
С учетом многочисленных спекуляций и интерпретаций, опубликованных в прессе и порочащих репутацию Молдавской Православной Церкви, ее Священный Синод решил привлекать к дисциплинарным санкциям тех служителей церкви, которые будут делать заявления для СМИ без предварительного согласования и архиерейского благословения.
Премьер-министр Австралии Джулия Гиллард подтвердила, что запретила членам Кабинета министров общаться с журналистами без ее разрешения. Джулия Гиллард ввела правило для министров, согласно которому они обязательно должны получать ее личное разрешение на беседы с журналистами.
Несколько ранее распространилась новость о том, что президент Эквадора Рафаэль Корреа подтвердил свое решение о запрете министрам правительства давать какие-либо интервью неподконтрольным государству средствам массовой информации
Хорошо видно, что все эти решения выстроены в одной логике управленческого контроля. Эта логика понятна и в ряде случаев бывает оправдана.
Видно также, что обеспокоенность молдавских архиереев реальна и за их решением – определенное понимание блага Церкви.
Существенный вопрос состоит в том, является ли это понимание исчерпывающим.
Никому из нас не нужны ни вседозволенность, ни отрицание дисциплины, ни «подрыв устоев». Но все мы хорошо знаем, что действенность административных прещений, порой необходимых, на самом деле весьма ограничена. Подлинное уврачевание болезни может быть только пастырским, в любви и свободе.
Систематическое обучение священников азам общественных коммуникаций тоже не помешает. Не помешает им и нарабатывать опыт повседневного общения с прессой – и просто с людьми, не только прихожанами. В этом деле, как и в других делах, нужна умелость.
Да, наличие рядом опытного «водителя-инструктора» может уберечь новичка от аварий, вполне возможных при получении реального опыта общения в открытом мире.
Но это уже не о запретах, это совсем другая история.
Возможно, именно так и надо трактовать новость из Молдавии.
Поживем – увидим.
Выхваченное из контекста
Протоиерей Владимир Вигилянский. Фото Юлии Маковейчук
Протоиерей Владимир Вигилянский
Когда-то Патриарх Алексий II не один раз говорил на епархиальных собраниях примерно следующее: «Если не можете общаться с представителями средств массовой информации, если у вас не получается – не нужно этого делать. А то иногда читаю комментарии некоторых священников в тех или иных изданиях и ужасаюсь, что люди, не умеющие объяснить позицию Церкви, пытаются это делать».
Общение с прессой – дело крайне сложное. Человек не просто за себя отвечает, но может дискредитировать Церковь.
Я, например, отказываюсь отвечать, если вижу, что не компетентен в чем-то, знаю, что есть люди, более сведущие в тех вопросах, которые задают мне. Поскольку понимаю, нас и так цензурируют, редактируют, подлавливают на каких-то моментах, оговорках и так далее.
Какое-нибудь неосторожное слово или фраза, выхваченная из контекста, могут негативно повлиять на репутацию не только священника, но и Церкви. У меня, например, таких случаев немало. Когда-то кто-то выхватил из контекста мой комментарий для агентства РИА Новости по поводу переиздания пушкинской сказки «О попе и его работнике Балде». И до сих пор перепечатывают его, подавая меня как поборника цензуры и невежественного ретрограда…
Но я-то знаю, что не виноват и всегда могу показать, что в оригинале. В контексте звучит все иначе. То же самое может показать отец Всеволод Чаплин, высказывания которого, скажем, про ту же набоковскую «Лолиту» так же выхватили из контекста. И он, и я не раз во время публичных встреч, пресс-конференций, могли еще раз объяснить, как обстоит дело в реальности.
Бывают неприятные случаи, когда СМИ намеренно не редактируют и печатают дословно устную речь, полную повторов, оговорок, пропусков, желая показать священнослужителя косноязычным, не умеющим сформулировать свою мысль.
На большую часть вопросов, которые ко мне направляют СМИ, я не отвечаю. Только потому, что уже хорошо знаю ситуацию, понимаю – с какими СМИ стоит общаться, а с какими – нежелательно, на каком языке и с какой интонацией общаться с каждым конкретным изданием, телеканалом.
Есть издания, с которыми я, в принципе, не имею дела. Так, канал НТВ бил все рекорды по абсолютно бестактному, непрофессиональному использованию комментариев священнослужителей. Пока мы, не сговариваясь, просто не объявили каналу негласный бойкот.
Я отказываюсь, если приглашают на радио, где моим собеседником будет какой-то непорядочный человек или церковный враг. Достойного диалога с ним все равно не выйдет.
Только что мне звонили с канала «РЕН ТВ». Сказали, что им нужно мнение священника в программу о магии. Но я знаю, на этом канале идут передачи про экстрасенсов, про колдунов и понимаю, что если я скажу что-то, мое высказывание возможно вставят в ненужный контекст, так что священник будет выглядеть глупо, и это перенесется и на восприятие Церкви. Ведь текст актуализируется контекстом. И в ненужном контексте даже серьезный и значимый текст может выглядеть смешно, нелепо.
Я более-менее известный человек, открытый. Мои взгляды можно проверить по другим источникам, по моим статьям, различным высказываниям. И всегда видно несоответствие, если материал подается нечестно, с тем, что я говорил раньше.
А молодых священников или священников, неискушенных в работе с прессой – нередко подлавливают, что называется «на слове». Не может быть в курсе всей жизни СМИ какой-нибудь священник, молитвенник, который телевизор включает раз в году. И вот позвонят ему, предложат выступить против магии, он искренне и хорошо выступит. А на выходе, в программе уже получится уже нечто далекое от того, что он хотел на самом деле донести.
Поэтому я призываю к разуму священнослужителей: если не умеешь, то лучше не заниматься комментариями в СМИ.
Некоторые факты использования прессой порой некомпетентного, непрофессионального или неостроумного, немудрого ответа подводят к мысли, что, может быть, не всем священнослужителям стоит участвовать в подобного рода выступлениях на широкую аудиторию слушателей, читателей или зрителей СМИ. Я с пониманием отношусь к тому решению, которое принято в Молдавской Церкви.
Внутрицерковное дело
Елена Зелинская. Фото Анны Гальпериной
Елена Зелинская, вице-президент Медиасоюза:
Я считаю, это внутреннее дело Церкви.
Как там сочли нужным, так и решили. Это в любом случае вопрос внутрицерковный, внутреннего устройства Церкви, церковной иерархии. И если подобное решение захотят принять в Русской Православной Церкви – тоже не вижу правомерности во вмешательстве светских журналистов.
Давать ли возможность тому или иному священнику общаться со СМИ, или сделать так, чтобы такую возможность имели все священнослужители – это полностью дело Церкви, а не журналистского сообщества. Обсуждать это нам – то же самое, как комментировать монастырский устав.
Понятно желание отрегулировать отношение Церкви и СМИ
Андрей Золотов, заместитель руководителя Объединенной редакции иновещания РИА Новости
Андрей Золотов
Если эта мера относится к любому появлению любого священника в средствах массовой информации с комментарием, в качестве и интервьюируемого, автора статьи, то в этом случае будет решение не очень рабочее, его вряд ли можно воплотить в жизнь.
Правда, может быть, в Молдове достаточно маленькие епархии и очень доступные архиереи. Настолько, что каждый священник в любой момент может набрать по мобильному своего архиерея, тот снимет трубку и даст благословение. Тогда – никаких трудностей.
Мне кажется, что в российских условиях, даже в тех местах, где разукрупнены епархии, все равно подобное вряд ли будет рабочим вариантом в условиях, когда комментарий порой нужно дать в течение нескольких минут, а даже не часов и тем более – дней.
Я вполне допускаю ситуацию, при которой именно заявления, позиции от имени епархии, или православной Митрополии действительно должны делать специально уполномоченные священнослужители или миряне.
В этом плане решение закономерное и разумное.
Думаю здесь, как и всегда в нашей жизни, мы столкнемся со сложностями градации между разными формами присутствия и авторитета. С одной стороны, у нас любого человека в черном воспринимают говорящим от имени Церкви. В независимости от того, от чьего имени этот человек в черном говорит, какое положение занимает.
С другой стороны, мы имеем и официальных лиц церковной администрации, которые позволяют себе чересчур неформальные высказывания по разным поводам, которые вызывают массу соблазнов и нареканий.
Так что желание как-то отрегулировать эту область взаимодействия Церкви и общества мне понятна. И я согласен с тем, что здесь нужно стремиться к этому регулированию Но если это действительно принято в варианте, когда каждый священник будет просить разрешение на каждое появление в СМИ, повторяю, это мне кажется неработающим механизмом.
Нужно быть внимательными к своим словам
Протоирей Димитрий Смирнов
Протоиерей Димитрий Смирнов
Решение Церкви Молдавии представляется абсолютно нормальным. Архиерей имеет такую власть и нет ничего удивительного, если он будет благословлять или не благословлять общение некоторых священнослужителей со СМИ. Как и в любом сообществе для медиа контактов выделяют специального человека. Не всякий священник готов к общению с прессой, не всякий умеет это делать.
Так что, если говорить о возможности применения молдавского опыта в каждой епархии, священноначалие может определить круг священников, к которым могли бы обращаться журналисты.
Да, порой, придется ждать благословение на то или иное появление священника в средствах массовой информации. Зато это появление будет ценно, и не возникнет сомнений в том, что человек в рясе объявляет мнение, Церкви.
Сегодня из уст священников можно услышать иногда высказывания, не соответствующие общей церковной позиции.
И это на том фоне, когда, можно сказать, что идет информационная война против Церкви. Если определенным СМИ дается сигнал «пли!», то стреляют со всех стволов. Так что желательно быть внимательнее к своим словам.
У нас до чего доходит – один священник что-то говорит тому или иному изданию, а другой – отрицательно комментирует его комментарий. В общем, в этой области частенько наблюдается хаос. В Молдове решили навести порядок.
Если нам Священноначалие скажет, что на некоторое время или вообще хватит общаться с прессой, духовенство должно умолкнуть. Святейший Патриарх Кирилл справедливо сказал – не ходить на ток-шоу. И слава Богу!
Вот сегодня мне звонили с «РЕН ТВ»: не смогу ли я рассказать, как Церковь относится к магии. А они же – магию пропагандируют, им не ценно, как таковое, мнение священника и Церкви. И чего я буду делать в их программе? Антитезу создавать?
Вообще – чрезмерное общение с прессой просто надоедает. От этого устаешь.
Тем более главная задача духовенства – все-таки далеко не в том, чтобы трудиться комментаторами в СМИ.