Благотворительность или милостыня. Сам Господь очень подробно говорил о том, как надо творить милостыню, какими принципами руководствоваться и как при этом соблюдать свое сердце. Поэтому что-то придумывать от себя не стоит. Все уже сказано.
«Всякое деяние доброе и всякий дар совершенный нисходит свыше, от Отца светов…» (Иак 1:17).
Итак: добрые дела – это одно из главных дел в жизни христианина.
Далее:
«Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут» (Мф. 5:7).
И еще: «Смотрите, не творите милостыни вашей перед людьми с тем, чтобы они видели вас…» (Мф. 6:1).
«У тебя же, когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая…» (Мф. 6:3).
Это те основные принципы, которыми должен руководствоваться христианин, желающий делать добрые дела и при этом получить награду не от людей, а от Бога, а еще лучше желающий делать добрые дела не ради награды, а ради любви к Богу.
С этим все понятно, скажут некоторые. Кто-то скажет, что вот я так и поступаю, и вот Господь знает мои дела, все они перед ним, а не перед людьми. И это будет правильно.
Теперь о фондах, благотворительных фондах. Какое они имеют отношение ко всем этим библейским принципам. Многие сейчас говорят, что зачем все эти фонды, не нужны они, все это коммерция и нажива. Лучше оказывать адресную помощь самим из рук в руки. Как показывает опыт, это говорят люди либо не желающие делать добрые дела и таким хитрым образом себя оправдывающие, либо не понимающие самого принципа работы фондов, непонимающие их необходимости.
Я в этой статье ни в коем образе не хочу умалить значение личной адресной помощи, я лишь хочу объяснить значимость работы благотворительного фонда. Я хочу, чтобы люди понимали пользу и той и другой формы благотворительности. И конечно, чтобы не судили о том, что не знают и в чем мало разбираются.
Сразу оговорюсь, что мы как фонд «трубим» о своих делах, но не для того, чтобы иметь похвалы от людей, а потому что творим милостыню чужими руками, следовательно, обязаны отчитываться перед жертвователями.
Две лепты или с миру по нитке
Да оказывать адресную помощь или, как говорят, помощь из рук в руки – это та же милостыня и благое дело, о котором говорит Господь. Но есть некоторые нюансы.
Во-первых, чтобы оказывать адресную помощь, нужно обладать значительными средствами, чтобы эта помощь была действительно помощью. Например, вы можете принести бедной семье пакет продуктов или даже купить необходимую одежду, но можете ли вы сделать ремонт в их квартире или даже приобрести им жилье, купить им машину или бытовую технику или оплатить дорогостоящее лечение? Скорее всего, рядовой человек это сделать будет не в состоянии.
Поэтому здесь на помощь может прийти такая благотворительная структура как фонд, в который как раз и стекаются средства от самых разных людей. Принцип работы любого фонда – с миру по нитке, голому рубашка.
А теперь вернемся к Евангелию. Когда Христос наблюдал, как люди кладут пожертвования в сокровищницу, вспомним, что он сказал о двух лептах бедной вдовы. К нам в фонд очень часто приходят как раз те самые лепты, духовный смысл которых Господь особо подчеркнул. Очень часто нам переводят пятьдесят или сто рублей бабушки-пенсионерки с просьбой помочь той или иной семье.
Такие лепты всегда трогают до глубины души. И если пятьдесят или сто рублей конкретной семье погоды не сделают, это и понятно, то для жертвователей таких вот сумм – это огромная духовная польза, а для наших подопечных это как раз и есть с миру по нитке.
Второй момент: фонд является неким гарантом, что помощь действительно придет к нуждающимся людям, а не к мошенникам. Люди, жертвуя свои средства, все же не хотят, чтобы их средствами воспользовались нечистые на руку ловкачи. А таких желающих легкой наживы очень много.
Поможите, сами мы неместные
Да, именно поэтому приходится иметь штат сотрудников и волонтеров, чтобы деньги, которые нам доверили для нуждающихся, не попали к «неместным». Таких сомнительных обращений очень много. Часто звонят откровенные мошенники, рассказывают какую-нибудь длинную плачевную историю: вся семья смертельно больна, дом сгорел, с квартиры погнали. У некоторых обнаруживается такая богатая фантазия, что в пору писать приключенческие детективы.
Обычно такие люди рассчитывают на мимолетную жалость, так называемые «истории, рассчитанные на дурака». Причем жертвами таких ловкачей, как правило, становятся не фонды, а те самые добродушные и доверчивые люди, которые привыкли не доверять фондам, а оказывать помощь всякому просящему.
При самой поверхностной проверке обман быстро вскрывается, а люди внезапно исчезают.
Есть более сложные случаи, когда некоторые ушлые типы прикрываются именами и историями реальных людей. Опять же проверка сразу показывает наличие обмана. То есть собирают на нужды некой многодетной вдовы или болящего батюшки, говорят, что у них есть разные благословения на эту деятельность, обычно очень убедительны и настойчивы. Собирают пожертвования, но на данную семью ничего не приходит или почти ничего. Когда начинаешь проверять их деятельность, ведут себя очень агрессивно, контакты своих «подопечных» давать категорически отказываются под разными предлогами, что не надо беспокоить больного батюшку или убитую горем вдову.
Есть третья категория – это люди, действительно нуждающиеся или некогда нуждавшиеся, но увлёкшиеся сбором средств, как неким бизнесом. Такие люди устраивают целые кампании по сбору средств в интернете, просят о массовых срочных перепостах и репостах. Размещают информацию о себе, где только можно на различных сайтах и ресурсах, пишут письма в коммерческие и благотворительные организации. Таких еще сложнее проверить, я имею в виду проверить простому человеку.
Люди доверяют репостам, думая, что информация идет из первых рук, и что пользователь, который размещает у себя на странице в соцсетях информацию и реквизиты, уж точно знает, что у себя размещает. В этом и есть ловушка. То есть кликая на репост, каждый думает, что информация достоверная и была проверена до меня.
Опять же фонду приходится проделывать целую работу, чтобы понять, насколько нуждается данная семья, действительно ли у них случилась беда, и поэтому люди так активно откликаются в сетях, или это просто профессиональные сборщики милостыни.
Бывает так, что для некой семьи действительно объявляется сбор средств, но когда полученная сумма уже набрана, люди не могут остановиться. Некоторые честно пишут, что сумма набрана, больше не присылайте, помогайте другим нуждающимся, а другие продолжают собирать деньги по привычке, по инерции, из страха опять оказаться на грани нищеты или из желания сытой незатруднительной жизни. Я это пишу не для того, чтобы кого-то осудить, а для того, чтобы объяснить чем, собственно, занимаются фонды, какую работу приходится проделывать, чтобы понять степень нужды нуждающихся.
А для этого фонду нужно заниматься и бумажной волокитой, в первую очередь собирать документы, подтверждающие личности тех, кто просит помощь и степень нужды. Кстати, именно на этапе сбора документов многие потенциальные подопечные почему-то пропадают. А далее следует уже личное знакомство, подключаются волонтеры, которые идут посещать семью, знакомиться, посмотреть, что называется, своими глазами на ситуацию в семье. Не буду далее утомлять читателя методиками проверки. Я это написала лишь для того, чтобы люди понимали, что проверка информации – дело отнюдь не простое.
Фото Е.Степановой, Милосердие.ru
Наши семьи
Напомню, что наш фонд специализируется на помощи вдовам священников и некоторым священническим семьям, оказавшимся в сложной жизненной ситуации.
Лично наш фонд работает по принципу неформальной помощи. Мы стараемся узнать максимум информации о той или иной семье. Действительно неформальная помощь подразумевает неформальные отношения с нашими подопечными. Соответственно помощь оказывается и ежемесячная и сугубо целевая.
Что такое целевая? Ну, это, например, когда надо купить машину, потому что в данной ситуации в данной семье машина – не роскошь и даже не средство передвижения, а жизненно необходимая единица. У нас были случаи, когда вдовам мы покупали машины, помогали продать старую машину. Зачастую одинокой многодетной женщине продать машину не под силу, ее могут обмануть, дать цену значительно ниже рыночной.
Я здесь рассуждаю не гипотетически, а на конкретном примере, когда покупалась машина для одной вдовы, одновременно продавалась ее старая машина, оставшаяся от батюшки. Надо было купить хорошую, с оптимальным сочетанием цены и качества, проверить ее на сервисе, купить зимнюю резину, перегнать эту машину в ее город. Эта большая работа была проделана фондом и волонтером, который активно помогал, ездил по объявлениям, смотрел машины…
Семьи действительно становятся нашими. Вот и на примере с машиной можно ведь было просто перевести разницу в деньгах и сказать матушке, что вот продавайте старую и покупайте новую. Но такая работа повторюсь, женщине не под силу.
Или вот еще пример со стройками и строителями. Надо делать ремонт или строиться, и опять же женщине все это делать самой сложно, даже при наличии материальных средств. А работники, видя беспомощное положение своего заказчика, могут воспользоваться этим, назначить цену выше, чем она есть на самом деле. Поэтому приходится проверять, контролировать и опять же это работа фонда.
И хочется сказать о жертвователях. Среди жертвователей не только бабушки пенсионерки, те самые, что приносят библейскую лепту для сирот, но и очень состоятельные люди. Они, имея много попечения и забот, не в силах оказывать кому бы то ни было адресную помощь, не в силах искать на рынке машину или квартиру, они могут обеспечить материальную сторону вопроса, а вся рутина, все проверки, работа с документами достаются работникам фонда. Так было и с покупками квартир для вдов. Когда благодетель давал нужную сумму на покупку квартиры, просил всю остальную работу провести фонду. И мы это делали.
Поэтому фонд и наши подопечные – это почти как одна семья. Мы поздравляем друг друга с праздниками, радуемся радостям, а главное – у нас есть общая молитвенная поддержка. Если что-то у кого-то случается, сразу делаем рассылку по матушкам с просьбой молиться. Ну и конечно, матушки молятся о наших благодетелях, на которых держится работа фонда. А общая молитва – это самое главное.
Вещи: или вы же фонд, вы должны
Хочется сказать и о вещах. Почему я поднимаю этот вопрос? Потому что люди зачастую придают огромное значение сбору разных вещей. Некоторым кажется, что это чуть ли не самое великое дело в благотворительности. То есть кто-то хочет расхламиться, а заодно и думать, что сотворил милостыню, облагодетельствовал бедного человека своими старыми тряпками. Почему я так об этом грубо пишу? Скажу сразу, что я не против благотворительности старыми вещами, если вопрос касается исключительно бомжей. Да, для бомжа, скажем, старое, но теплое и добротное пальто жизненно необходимо, и ему неважно, что оно двадцатилетней давности, потерто на спине и давно вышло из моды.
Но наш фонд не занимается бомжами и соответственно не занимается ношеной одеждой, потому что у нас матушки и их дети, а не бродяги.
Однако очень часто звонят и говорят примерно следующее: я собрала вещи, жалко выкинуть, я хочу передать их в ваш фонд. Мы говорим, что не занимается б/у вещами – обижаются: как же, вы же фонд, вы должны.
Мы объясняем, что вещи можно отнести на помойку или на вокзал, тем, кто их у вас с удовольствием возьмет. Опять обижаются: но я не хочу бомжам, я хочу матушкам пожертвовать, и начинается перечисление кримпленовых пиджаков, сапожек «прощай молодость», ночных сорочек и комбинаций и прочего… Когда объясняешь еще раз, что место таким вещам на помойке, опять обижаются и со словами «вы же фонд» бросают трубку.
Не понимаю, почему если мы фонд, то мы должны. Нет, мы сами решаем, как и с кем работать по каким принципам и какую стратегию выбрать.
Есть специальные организации, которые занимаются сбором и сортировкой таких вещей, конечно, это тоже благотворительность и это хорошо. И это кому-то необходимо, особенно сбор и обмен детскими вещами, но для этого нужно специальное помещение, специальный персонал. Наш фонд этим точно не будет заниматься.
Если мы и занимаемся вещами, то только рассылкой новых. У нас есть благотворители, которые жертвовали нам много качественных и современных вещей, в которое не стыдно одеть ребенка. Ведь и новые вещи бывают разные.
Радость
Делать доброе дело – всегда огромная радость, даже если ты просто посредник. Я всегда говорю нашим сотрудникам, что наш фонд работает и будет стараться работать по евангельскому принципу: мы – рабы, ничего не стоящие, – делаем то, что нужно делать.
Да это нужно делать. И делать, помня эти евангельские слова, чтобы не думать о себе много, не думать, что мы делаем что-то великое или исключительное. Мы делаем то, что необходимо делать.
Очень радостно видеть наших матушек, когда получается сообща решить ту или иную проблему, получается помочь. Главное – неформально помочь, каждый случай – он как свой собственный, мы его переживаем, мы им живем. Делаешь и получаешь в награду радость, от того, что другим становится хорошо или чуть-чуть лучше.