Есть такая народная традиция – ходить к батюшкам, задавать разные вопросы. Вроде как априори священникам положено знать все. Батюшкам это дело, случается, льстит, ответы они раздают охотно (бывает, и тогда, когда их уж и не спрашивают: с амвонов, в СМИ и в соцсетях). Даже и книжки такие издают: «2308 ответов батюшки на недоуменные вопросы». Книжки эти раскупаются бойко, тиражи у них немалые.
Священник Сергий Круглов
Сами батюшки – тоже люди, они точно также ходят за ответами: к другим батюшкам, в книги святых отцов, в Священное Писание, в Типикон и в требник Петра Могилы. Словом, все ищут объяснений, по возможности легкопонятных и удобоисполняемых.
Между тем, давно замечено, что жизнь ставит перед человеком гораздо больше вопросов, чем дает на них ответов.
Куда ни кинь, везде неразрешимые задачи.
Например, распространенная история: подавать милостыню попрошайкам или не подавать?
С одной стороны, вроде как надо, Бог же велел просящему у тебя — дать? У нас в Минусинске, недалеко от Спасского собора, одно время был магазинчик (сейчас нету, снесли) со всякой мелочью: жвачка там, сникерсы-сигареты. Это был киоск «подавальный»: шли прихожанки на службу в собор с автобусной остановки – и разменивали там специально мелкую купюру на еще более мелкую мелочь, а потом благочестиво раздавали по копеечке веренице сидящих на паперти, по прилипчивому выражению служителей храма, «инкассаторов». Чтоб всем хватило.
Со стороны – очень фотогенично: легкий ветерок развевает платочки, милосердные руки кладут копеечки во смиренно протянутые длани, «Спаси Господи, матушка! – Во славу Божию!», ну, а что до неизбежного в этой ситуации легкого привкуса тщеславия , вот мол как я красиво и продуманно милостыню творю, так на то сейчас и исповедь будет, покаемся.
С другой стороны, греха не оберешься с этой милостыней. Во-первых, осуждение. Одна тетенька этак-то подавала, а у одного из нищих (помню, рыжий Володя, Царство ему Небесное…) мобильник зазвонил. Сколько соблазна, сколько прямо горя было у тетеньки: у него мобильник лучше, чем у меня, а копейки клянчит, лицемер! Надругательство над чувствами верующей!.
Другая тетенька была оскорблена видом другого такого «инкассатора», пьяно храпящего у паперти в луже мочи: что за безобразие тут у вас! На что ей настоятель резонно ответил: «А кто виноват? Ты и виновата. Зачем ему денег подавала? Он и напился».
Действительно, ведь во-вторых получается, что, подавая, рискуешь потакать грехам пьянства и тунеядства, вон и в Дидахе написано, что подумай два раза, и пусть милостыня запотеет в руке твоей?..
(Это я про милостыню, повторяю, только к примеру, подобных вопросов – множество).
Ну, вот и спрашивают люди: что делать, батюшка, научите чётко и ясно, как быть?
Батюшки в этом вопросе более-менее равно делятся на два лагеря: одни за подавать, другие за не подавать, свои доводы со ссылками на православие есть у тех и у других.
Фото: Ирина Гавва
А есть еще и третьи батюшки. Они говорят: а я откуда знаю, подавать или нет. К свободе призваны вы, братья, свободно и действуйте. Но главный акцент делайте не на всех этих житейских резонах, а на том, что у вас внутри, не только и не столько на просящего смотрите, сколько внутрь себя подающего. Много есть заповедей в Евангелии, а среди них – такая: «Прииди и виждь». Ответа на твой вопрос – словами на слова – нет. Ответ поймешь только в живом действии. Причем ответ может быть совсем не о том, о чем ты спрашиваешь, но гораздо больше и выше, у Бога так сплошь да рядом бывает, вспомни, например, как Он Иову отвечал на вопросы…
После таких слов девять из десяти вопрошающих отходят обескураженными и чаще всего отправляются искать другого батюшку, попроще и поконкретнее, чтоб «руководил», а не тень на плетень наводил.
Но один из десяти – остается и молча задумывается. И такой один – дороже, как говорится, злата и топазия… Нет, конечно, Бог всех любит, и тех девять любит, и этого одного. Просто нет у Него уравниловки, Он не коммунизм строит для Своих чад, а хочет поселить их в Царстве. И насколько разнится проявление Его любви в отношении к разным людям, того разнообразия даже помыслить невозможно. Живой Он, Бог-то, и люди – живые. Бог – великая тайна, и человек –великая тайна, как ни пытайся свести Того и другого к простым схемам. Стал Бог человеком, стал как никогда к нам близок – но не стал Он от того ни примитивнее, ни объяснимее нашей черно-белой логикой.
***
«Прииди и виждь»…
Есть в Фейсбуке такой мем: «кот Шрёдингера». Раз я встретил этого кота в ленте, два, пять… Что за зверь, думаю, чего его честнЫе блоггеры поминают, интересно же. Полез в Википедию. Википедия рассказала мне примерно следующее: был такой знаменитый физик Шрёдингер. Придумал он мысленный эксперимент, чтоб, говоря простейшим языком, показать неполноту квантовой механики при переходе от субатомных систем к макроскопическим системам.
Мысленного кота поместили в мысленный же стальной ящик вместе с механизмом (тоже мысленным), в котором есть радиоактивное атомное ядро и ядовитый газ, и держат там этого кота час. Если ядро за час распадется, то выделится газ, и кот помрет. Если ядро за час не распадется – кот выживет. Вероятность того и другого – половина на половину. По законам квантовой механики, кот в ящике одновременно и мертвый и живой. Но это бред, не бывает такого состояния, значит, несовершенны эти квантовые законы и их объяснения, говорит Шредингер. А мертвый кот или живой, то есть распалось ядро или нет, узнать можно только, открыв ящик и поглядев. Ну или хотя бы детектор установить, чтоб уловить момент, когда ядро распадаться станет (или не станет)…
В общем, во всей этой истории мне только кот и был интересен. Его погладить можно, вискасом накормить, он урчать у меня в ногах будет, украшать своим профилем вечереющее окно, смешить вельможным выражением морды лица, мои жалобы на жизнь мудро выслушивать и глупых советов давать не спешить… Кота как-то звать, он живой. Пусть и дальше живет, не в этой вашей научной камере, а сам по себе. А что для меня это ваше ядро и ваши научные выводы? Абстракция, ноль без палочки.
***
Простите, увлекся — не в коте дело… А в том, что вот так-то и Бог наш.
Сидит Он у нас ни живой ни мертвый в стальном ящике.
И мы, верующие рекомые, все про Него знаем, только Его Самого плохо знаем, в глаза не видели и руками не трогали… Мы — вокруг ящика сидим. Поем седальны, читаем св. отцов и другую душеполезную литературу, побиваем еретиков, не сходя с места творим «дела милосердия», говорим о «духовности», ждем результатов эксперимента.
А какой Он вообще, Бог, живой или мертвый – можно узнать только открыв ящик, выпустив Бога наружу, к нам.
Потому что христианство несводимо к теории, к умозрению, к учению, даже к Евангелию самому по себе — несводимо. Это не учение, а жизнь. С Богом надо – жить.
Тогда и ответы на неразрешимые вопросы появятся, а потом – новые вопросы и новые на них ответы, и следом еще более невероятные вопросы… И конца этому не будет никогда. Потому что жизнь, как открыл нам Бог – вечная. Она не кончается.
***
Э, э, куда пошел, дергает меня за полу читатель. Всё ты верно говоришь, но а все же – с милостыней-то как быть? Доскажи хоть как-то, раз заикнулся, сделай милость, вопрос ведь для меня важный!
Да говорю же, не знаю, отвечаю я. Это ты сам должен ответить, исходя из опыта своей жизни во Христе, из опыта риска, проб, падений, ошибок, обретений. Ну, вот могу, например, ответ другого батюшки пересказать. Он так говорил: даешь милостыню – за собой наблюдай. Если даешь, а тебя жаба давит, типа последнее от сердца отрываю – это хороший признак того, что дело ко Христу близко. Не единственный, но где-то в верном направлении.