Арсений Замостьянов

Пожалуй, таких тяжёлых обвинений Россия не слыхала ни от П.Я. Чаадаева, ни от П.А. Вяземского, ни от И.С. Тургенева, ни от других язвительных критиков российских пороков. На первый взгляд, славянофил Хомяков приближается к самым дерзновенным скептическим тезисам А.И. Герцена…

«Демократия», «гражданское общество», «честные выборы» - мы привыкаем воспринимать эти слова как сладчайшую музыку. Это гражданский символ веры, который мы «должны принять за образцы».

Семьдесят лет назад под Москвой отлаженная и неумолимая военная машина Третьего Рейха получила первый ощутимый удар. Поговорим об идеологии победы, о некоторых её сторонах, которые кажутся неприметными.

Суворов был одним из немногих русских аристократов того времени, никогда не прерывавших воцерковлённости. Поэтому неудивительно, что покаянные мысли сопутствовали ему постоянно.

О метаниях молодой души мало что известно, но для нас важно, что Ломоносов никогда не был железным прагматиком, холодным рационалистом и скептиком, голос Евангелия постоянно звучал в его сердце.

Весть о приближении многочисленного турецкого десанта застала Суворова в храме. Это был праздничный день, Покров. Казак доложил о высадке многочисленного десанта, но Суворов приказал не атаковать их и не прервал праздничной обедни. Только велел казакам стягивать резервы к Кинбурну.