Протоиерей Игорь Прекуп

Страданиями человек ставится порой перед радикальным нравственным выбором. Не между лучшим и менее хорошим, а между доблестью и низостью, например. И все, третьего не дано.

Мы – поколение со сломанными нравственными рефлексами: не хотим 'париться', нам все 'влом', нам кажется верхом бесцеремонности, когда кто-то начинает нас 'грузить', и мы не собираемся 'впрягаться' за постороннего человека, потому что 'жить надо в кайф' и 'брать от жизни все'.

Самое худшее, однако, если празднословие совершается грамотно: цитаты только из лиценз… ой, простите, из благословленных источников, голос приглушен, глаз увлажнен слезой, накал благочестия на грани перехода барьера, аналогичного звуковому: вот-вот, кажется, ба-бах!!!.. – и нет его рядом: переместился в райские кущи.

Нормально для человека, начинающего путь покаяния, чувствовать стеснение «плениц греха» – вся жизнь уходит на то, чтобы «размотать саван». Главное – незамедлительно откликнуться на призыв Христа и пойти на Его голос.

Да, вот так мы хотим: чтобы наши братья и сестры, наипаче же отцы — все были «без прошлого», бесстрастные, чтобы это «прошлое» никогда и никак не давало о себе знать, иначе мы выясним, вспомним и напомним всё и всем!

Уныние не следует сводить к подавленности, бессилию, точно так же, как и праздность — к лени. Это явление объемное и многоаспектное. Сводить уныние к депрессии — по меньшей мере, поверхностно.

Разумеется, мало только знать путь добродетели, его признаки, надо понимать и в чем состоит тот или иной порок. Иначе рискуем или отсечь то, что злом не является, или вместе со злом отшвырнуть от себя нечто доброе, ценное, без чего мы становимся ущербными, и весь наш дальнейший путь добродетели становится тогда неблагонадежным...