Священник Феодор Людоговский

За год до того я купил «шестерку» у А. С. Десницкого. И вот стою я в начале июля на нерегулируемом перекрестке, где сходятся три улицы. Мне нужно повернуть налево. На знаки я посмотреть не успел, поэтому кто кого должен пропускать – это приходится решать в процессе опытным путем. Справа от меня пристраивается какая-то черная иномарка.

Откуда, с какого года, с какого века начинается история моей семьи? Если моя семья – это я, моя жена и наши дети, то этой семье нет еще и десяти лет. Если же это мои родители, я и мой брат – тогда уже почти сорок. Но цепочка поколений рода Людоговских уходит значительно глубже…

Каковы евангельские основания запрещать женщинами причастие Тела и Крови Христовых в период кровотечения? Должно ли напоминание о греховности нашей природы адресовано в первую очередь женщине и длиться четверть ее жизни?

На литургии верные приобщились воскресшему Христу, на братской трапезе вкусили праздничных яств. Дома отоспались после бессонной ночи и нескольких предшествующих напряженных дней. Проснулись – а впереди еще почти целый день. Чем его заполнить?

Часто мы слышим и читаем: нельзя осуждать людей, нельзя ненавидеть грешников – однако можно и нужно ненавидеть грех. Но как это сделать? Каковы основания для этой ненависти? И откуда взять на это душевные силы?

Иисус, постоянно находившийся среди толпы, был одинок. Его не понимали ни родственники, ни друзья. Он, как и все люди, испытывал порой потребность раскрыть душу другому человеку – но не было рядом таких людей, которые вполне бы поняли Его.

Негоже нам требовать признания и любви к себе со стороны «внешних»: мы не лучше и не выше нашего Учителя, «Который, вместо предлежавшей Ему радости, претерпел крест» (Евр 12:2). Царство Его – не от мира сего; так и Его Церковь, доколе она остается Церковью, не может и не должна встраиваться, вписываться в мир сей: она – и шире, и выше его. Это относится и к каждому христианину в отдельности: быть в мире – но не от мира.