О грехах и добродетелях

Фоменко интуитивным образом дошел до того, о чем святые отцы пишут, — как страсть действует в человеке. Каким образом человеческая жизнь может превратиться в ад. Каким образом человек игриво, самовлюбленно и эффектно погружается в адскую жизнь и в этой адской жизни чувствует себя на своем месте.

Что делать, если родители крещаемого младенца не только не живут церковной жизнью, но находятся в состоянии тяжкого греха, которого сами не осознают? Надо ли отказывать родителям или родителю в крещении младенца, если они (или он) родили его от суррогатной матери? Следует ли отказать в крещении ребенка гомосексуальной паре?

Человека пожилого и немощного сердцем нельзя волновать. Если ты знаешь, что правда его убьёт, подумай, сказать её или промолчать; сокрыть её, отделавшись общим рассуждением, или ударить ею со всей силы, как саблей, подвергнув человека сердечному приступу.

Складывается впечатление, что для нас, современных грешников, одна из самых неприемлемых добродетелей — целомудрие. Даже упоминание о, например, смирении, послушании или посте не вызывает порой столько неприятия, раздражения, насмешек, попросту непонимания, как упоминание о целомудрии и девственности.

Раз за разом слышу на исповеди признание: 'Батюшка, я не знаю, как мне быть. Я опять унываю!'. Нередко могу совершенно честно ответить: 'И я тоже'. Правда с одним небольшим, но существенным отличием: как быть, как справиться с этим состоянием, я знаю.

В сети публикуются письма подростков, преследуемых родителями и одноклассниками за гомосексуализм. можно ли вылечить и вылечиться от гомосексуализма — об этом Правмир спрашивает священников.

Что будет после смерти с теми, кто не делал ничего плохого, но и хорошего не делал? С теми, о ком даже вспомнить нечего, такими они были «никакими»? Размышляет протоиерей Андрей Ткачёв.