Богослужение

Уже несколько лет по средам Великого поста мы совершаем литургию Преждеосвященных Даров вечером. Время начала литургии выбирается таким образом, чтобы прийти на нее было удобно после работы. Служение литургии Преждеосвященных Даров вечером позволяет избежать ставшего, к сожалению, уже привычным литургического «номинализма»

Какие надежды несет каждый раз пост! Его первый день хотя бы в мечтах каждому, кто хоть немного хочет войти в церковную жизнь, грезится тем самым понедельником, с которого начнется «новая жизнь». Покаяние, подвиг… Это стремление внутреннего человека выражал Великий канон: «В покаянии мя приими и в разум призови, да не буду стяжание, ни брашно чуждему, Спасе, Сам мя ущедри»

Было уже далеко за полночь, а Иоанн все молился и молился. Повязка на его руке отяжелела от крови и слез, проливаемых на нее, а он, поддерживая ее левой рукой, все протягивал к иконе в великой вере и твердой надежде на чудо. Наконец утомление стало брать верх, молитва его становилась все тише и тише.

Только сели, уже пора выходит. Досифей спрашивает: – А есть-то будем? – Так ведь уже поели. – Как поели?! Это же только закуска была! – Я же тебе говорил, не сможешь. Ну ладно, ешь, но не объедайся. Раздели свою привычную порцию на восемь частей, семь съедай, а восьмую оставляй.

С некоторых пор – под видом христианства, превращаемого в государственную идеологию и эта подмена гораздо опасней открытого противоборства, от нас требуется еще более тонкая способность различения духов, чем когда государство уничтожало религию, не скрывая своего отношения к ней и к верующим. И еще вопрос: в каком обществе труднее быть христианином не по названию, а по существу: в тоталитарном или плюралистическом.

В этом году у нас самая ранняя Пасха, какая только может быть — и самый ранний Великий пост, и масленица соответственно. Пост начнется еще в самом начале февраля по церковному календарю — да и по-мирскому до середины месяца. А еще в этом году Бог послал Москве и большей части России настоящую зиму, уже и полузабытую

Если бы мы создавали Православие прямо сейчас, разве обязательно было бы делать его столь строго формальным? Может быть, та свободная, импровизационная форма, которой придерживаются протестанты, тоже имеет право на существование?