Я видел его всего несколько раз. А разговаривал с ним только однажды или, скорее, дважды. Но эти встречи изменили меня настолько, что я, можно сказать, стал другим человеком. Кем я был раньше? Человеком, жившим лишь своей наукой, своей семьёй, своим умом, мерившим всё с позиций своего рационализма. Я рассчитал свою жизнь на годы вперёд и неуклонно осуществлял задуманное. Писал книгу, в которой обобщал свой многолетний врачебный опыт, надеясь передать его молодым коллегам. А потом был тот донос, следствие и - Соловецкий лагерь. Жизнь кончилась. От самоубийства меня удерживал лишь животный страх перед смертью.