Наши современники

Мое детство прошло в послевоенных бараках. И я тогда не мог предполагать, что попаду на искусствоведческое отделение МГУ и буду слушать лекции, скажем, по искусству Древней Греции. Такие мысли не приходят, когда встаешь в 5 утра, чтобы записаться в очередь за подсолнечным маслом или мукой.

Представление о карающем, одержимым жаждой справедливого воздаяния за грехи Боге абсолютно чуждо Восточной Церкви. Для нас Бог, даже в гневе Своем, всегда любящий Бог Отец. Но мы так же приучены думать, что на земле ничто не может происходить помимо Его воли и ведения. Появление ВИЧ -- не исключение. Не получается ли тогда, что, выступая на борьбу со СПИДом, мы противимся воле Божией?

Денег за требы батюшка не брал, но старался при этом не обидеть хозяев. Бывало, если очень настаивают, возьмёт, а сам потихоньку куда-нибудь за сахарницу положит, да ещё и от себя десяточку добавит. Один раз заметил, что я разгадала его маневр, и очень строго велел никому не говорить.

Подходит ко мне такой светящийся, радостный молодой человек в костюме, мы с ним знакомимся. Он показывает на свой галстук, который сделан из двух тесемочек, и говорит: «Это у меня епитрахиль», а потом отворачивает рукава рубашки (тогда были приняты рукава с манжетами), а под манжетами тоже завязаны тесемочки на обоих руках: «А это - поручи».

Он был наставником совершенно разных людей. Это еще одна характерная особенность его прихода: здесь собрались верующие абсолютно всех возрастов. Старики и старушки, глядя на которых трудно представить, как они сюда добираются, – иные едут на Маросейку за тридевять земель; люди среднего возраста, как правило, очень занятые, загруженные массой проблем и забот; молодежь, которую не так часто вообще в храме можно встретить; мамы с маленькими детьми.

Не согласен я с картинами, где разные актеры изображали Христа. Считаю, что трогать не надо — ни одной стороны, ни другой. Ни добро, что мы называем господом Богом, ни зло, что мы называем дьяволом.

Приход в христианство означает, что какое-то количество людей будет жить невозможной с мирской точки зрения жизнью. Конечно, случится и такое, что человек по-прежнему будет делать то, что нам, жалким, несчастным и смешным, свойственно. Может надраться как сивый конь. Может влюбиться не тогда, когда надо. В общем, все человеческое в нем останется. Но отсчитывать поступки и мысли ему придется от Христа.