Семья

Было воскресенье, когда стены нашего сруба поднялись и загородили вид из окон старенького дома. Придя из храма, Вася и мать его возмутились тем, что в полутора метрах от окон теперь возвышалась сплошная бревенчатая стенка.

Они простят тебя, потому что твое раскаяние искренне. Все будет забыто. Ступай домой, в хижину своего отца, и будь угольщиком, как прежде. Если ты будешь честен и добросовестен, ты научишься чтить свое ремесло, а твои соседи будут любить и уважать тебя больше, чем если бы у тебя было десять бочек золота.

Как говорить с близкими о вере? Нужно ли скрывать свою веру? Что если после воцерковления человек становится "белой вороной" для окружающх? Можно ли с неверующими близкими ездить в паломничества? Как проводить свободное время с неверующей семьей? Может ли жена во время поста готовить мужу непостное? Что если родственники занимаются магией? Как молиться за инославных? Как вести себя на работе? Что если молодая семья не хочет жить с родителями - нарушение ли это заповеди? Как быть, если не складываются отношения с семьей жены (мужа)? Всегда ли нужно говорить близким правду, зная, что можно сильно огорчить домашних?

Утром, после обедни, меня поразил торжественный крестный ход. Шли около километра по селу, по полю, шли к развалинам древнего монастыря, которого и следа-то не осталось, лишь кое-где среди поля виднелись глыбы камня и кирпича. Тут под спудом находился гроб святого Саввы Стромынского, которого здесь почитали. К нему и шел на молебен народ. Шли с иконами, с хоругвями, с пением. Духовенство все в блестящих рясах, народ разодетый в пестрые платки и яркие платья. Солнце палило, а мы все шли, шли...

Так вот, когда воскрес Христос, звери тотчас же об этом заговорили. Сначала они были просто в недоумении, потому что случилась такая вещь в первый раз; но едва выяснилось, что после Воскресенья Христа будут воскресать и все люди, — звери чрезвычайно огорчились и обиделись. Люди будут воскресать, а про зверей ничего не известно.

Мы каждый день по ней, матушке, ходим, а радоваться ей не научились. А тут все на палубу повыскакивали. Ликуют, кричат, слезами умываются. Видят — остров впереди, весь в зелени. И волны их корабль к этой неведомой пристани подгоняют. Но кто там? Может, встретят их туземцы копьями и стрелами, да в котлы к обеду побросают?

В день свадьбы мама и крестная меня наряжали, завивали, причесывали и одевали... Я все молча переносила, не возражала им, но ни в чем не принимала участия, как будто свадьба меня не касалась. Какое-то тихое и торжественное настроение охватило меня, все стало безразличным, что было вокруг. Только к Господу беспрестанно обращалось мое сердце, прося милосердия, но это было без слов.