Проза

Представляешь, дед, линь? Я закинул наживку. Сижу, по сторонам поглядываю. С тобой вот разговариваю на разные темы. И тут линь как клюнул! Как клюнул! Так, что удочка даже согнулась! Представляешь? И мы его с тобой тянем-тянем,тянем-тянем. И никак не можем вытащить. Потому что он сильный, гад!

'Господь водички налил', – успокаивал он рассерженных шоферов, застрявших в луже. Может, и нужно было, по воле Божьей, остановиться им здесь, чтобы пообщаться с одиноким стариком. Но больше всего лужа мешала жить деду.

Денис представлял себя то Иоанном Кронштадтским, то Иоанном Крестьянкиным, то Николаем Японским, то Андреем Кураевым. Он утешал людей в скорбях и проповедовал Слово Божие, он исцелял больных и обращал на путь истины заблудших. Сердце горело в груди и рвалось в бой...

В трубке женский голос со слезинкой: 'Я уже с полчаса стою у себя на лоджии и наблюдаю как внизу по моей машине прыгает птичка!' - 'Романтично. Так что у вас случилось? Зачем звоните?' — 'Я же говорю, по моей машине прыгает птичка!'

Нет, о религии нам в школе, конечно, рассказывали, естественно, как о пережитке и полной ненужности, но то, что Христос может стать героем в рок-опере, было непонятным, а так как Сева пользовался безусловной репутацией, решили мы лондонского попа слушать, авось просветит. После двух-трех передач четко определилось: надо бы почитать Библию...

Богородица Дева – без Сына-Богомладенца на руках. Высоко над молящимися в церкви протягивает Она полотно Своего покрывала, омофора. Белое полотно, ткань Её ризы, Её одежды. Словно птица крыльями, защищает Она собравшееся человечество.

Одно только можно было зачесть батюшке в недостаток — его малый рост. Хотя, сами понимаете, рост - дело природное и от желания человеческого никак не зависит. Ещё лет двадцать тому назад можно было утверждать, что отец Филипп — мужчина среднего роста...