Великая Отечественная Война

При приближении советских войск о.Иоанн вместе с епископом Вениамином и тремя духовными дочерьми покинули Полтаву, зная, что им неминуемо грозят сталинские лагеря, и на открытой платформе товарного поезда эвакуировались на Запад. Немецкий военный поезд шел без остановок в Германию. По мере приближения к границе о.Иоанн и епископ Вениамин все больше ощущали, что не могут уехать из России.

И тут мы все четко услышали женский плач. Побежали. И я, держась за бок, за всеми поплелся. Видим за домом женщина стоит на коленях, перед ней вверх лицом мальчик лежит лет десяти—двенадцати. Голова его запрокину­та. Лежит он на снегу, усыпанном соломенной трухой...

Он с трудом передвигал ноги, огромные глаза на иссохшем старческом лице с ужасом вглядывались в окружающий мир. Ноги его заплетались. Тамара вытащила большой, двойной, кусок сахара и протянула ему. Он сначала не понял и весь сжался, а потом вдруг рывком схватил этот сахар, прижал к груди и замер от страха, что все случившееся или сон, или неправда...

С самого начала оккупации разработанные нацистами меры в отношении религии имели успех: значительная часть духовенства и мирян поверила пропаганде. Приход немцев рассматривался некоторыми как спасение веры и Церкви.

Патриотическая позиция Русской Православной Церкви была заявлена в первые дни и даже часы Великой Отечественной войны. Нацистская Германия напала на Советский Союз в День Всех святых, в земле Российской просиявших. В тот же день Местоблюститель Патриаршего престола митрополит Сергий (Страгородский) обратился с посланием к «Пастырям и пасомым Христовой Православной Церкви».

К началу Великой Отечественной войны отношения между государством и религиозными организациями в СССР были далеки от нормальных. Множество запретов опутывало Церковь со всех сторон, сотни священников томились в тюрьмах и лагерях. Так, в одной из крупнейших епархий страны - Ленинградской - к лету 1941 г. уцелел лишь 21 православный храм

Эта сцена не имела места в реальности. В действительности, вечером 30 апреля 1945 года красное полотнище было вывешено из окна верхнего этажа расстрелянного здания парламента. Тем не менее, превосходная инсценировка Халдея возникает перед глазами каждого, кто вспоминает о падении Берлина.