Чиназ… для простого обывателя ни о чем не говорящее название. А между тем, слово «Чиназ» в переводе с узбекского языка означает «мало правды, истины». С чем это связано, почему такое странное для населенного пункта название?
Священник Марк Мазитов
Местные жители приводят самые разные версии, в правдоподобности которых можно не сомневаться: каждый думает, что его версия и является истинной. Но практически все они сводятся к двум версиям: о скудости (во времена основания поселка) растительности, в связи с чем нельзя было где-либо спрятаться от знойной летней жары и пронизывающего зимнего холода, то есть название связано с природными особенностями здешнего края.
И вторая: это люди, которые жили здесь (в которых и предполагается «мало правды») и, возможно, отличавшиеся редким суровым характером и неискренностью намерений, хитростью и коварством.
Эти две версии имеют право на жизнь. В этих краях, по воспоминаниям дипломата, военного востоковеда Льва Феофиловича Костенко, совершившего путешествие из Ташкента в Бухару через Чиназ в составе русской миссии, снаряженной туркестанским генерал-губернатором Константином Петровичем фон Кауфманом в мае 1870 года, действительно, природа была сурова и по-восточному коварна: летом испекало «на нет», а зимой задувало ветром так, что люди старались не выходить из дома без особой надобности. Да и жившие здесь люди, как пишет в своих заметках дипломат, не отличались особой воспитанностью и культурой. Есть и другие источники, которые так или иначе говорят нам об этом.
Итак, что-то мы с вами увлеклись топонимикой. Пора начинать рассказ о самом Чиназе. История этого поселения, которое ныне находится в Ташкентской области Республики Узбекистан, очень богатая, но мало изученная. Вот такой парадокс! Упоминание о нем в исторических анналах восходит к монгольскому присутствию в Средней Азии. Известно, что в этих местах проходило одно из важнейших монгольских сражений. И название «Чиназ» впервые становится известным нам именно с тех самых времен.
Тем не менее, когда Россия пришла в этот край, и первые русские переселенцы основали здесь укрепление (а было это в 60-е годы XIX столетия), то название ему было взято из уже имеющегося с прибавкой «Новый». Ничего особо придумывать не надо было. Так появилось укрепление Чиназ или официально – Новый Чиназ (точный перевод этого наименования имеет нынешнее название поселка – Янги Чиноз). Расположилось новое поселение между двумя реками – Сыр-Дарьёй и Чирчиком – в месте их слияния. И находилось от собственно Чиназа в пяти-семи километрах.
А почему именно здесь оказались русские переселенцы, основная часть из которых были казаками и военными? Дело в том, что здесь имелись определенные военно-стратегические и экономические выгоды. Как пишет Л.Ф. Костенко, «при сооружение этого укрепления имелось в виду, с одной стороны, держать в своих руках переправу через многоводную и главную реку Средней Азии, а с другой, устроив здесь порт, или, по крайней мере, пристань для пароходов аральской флотилии, извлечь возможно большую, пользу от пароходства на этой реке». Поэтому здесь были и военные (в том числе казаки), и простые переселенцы (как сейчас принято говорить, «гражданское население»).
Высланный в ссылку в Туркестан Великий князь Константин Романов, по приезду занявшийся освоением здешнего края, привлекал к строительным работам казаков для возведения мостов и плотин, действующих и поныне. Здесь он проводил активную исследовательскую работу, занимался мелиорацией и возводил гидротехнические и ирригационные сооружения, занимался многими другими полезными делами во имя процветания Туркестанского края. Есть также исторические сведения, что именно Великий князь впервые привез сюда культурный хлопчатник (т.н. «дикий» хлопок здесь был и раньше, но во много раз меньше по размеру и урожайности). Вот такая у него здесь была «ссылка»!
Так вот, казаки и простые переселенцы в своих поселениях стали строить храмы, дома, заводить хозяйства, заниматься, как бы сейчас сказали, «бизнесом и коммерцией».
Чиназ не стал исключением. По роду занятий здесь были как земледельцы и садоводы (благо, две рядом расположенные реки делали эти земли плодородными), так и торговцы с кабачниками. Как пишет всё тот же проницательный и любознательный дипломат, «сколько-нибудь больших капиталов в Чиназе не имеется: здешнее население – мелкие торгаши, стремящиеся эксплуатировать и своих, и туземцев. Чтобы умерить подобную эксплуатацию, местное управление устроило здесь ряд лавочек для туземцев. Хотя эти лавочки и составляют главную улицу слободки, но оне стоят по большей части пустыми и наполняются лишь раз в неделю, в базарный день (по понедельникам), когда наезжают сюда туземные купцы из соседних деревень (особенно из Старого Чиназа) и из аулов, с мелким товаром, который и продается как русским солдатам, так и кочевникам-киргизам, приходящим из-за Сыр-Дарьи». Но по точно предсказанному его прогнозу, что «значение Нового Чиназа, бесспорно, должно увеличиться в настоящее время, с учреждением почтового тракта из Ташкента в Самарканд», так оно и получилось…
Со временем Чиназ стал ключевой позицией в военно-техническом обеспечении безопасности края. Ещё в царское время недалеко от поселка произошла битва за переправу и железную дорогу с басмачами и бандитами. Тогда погибло много солдат и офицеров, братское захоронение которых до сих пор имеется на кладбище поселка Янги Чиназ, где установлен монумент с православными крестами на каждой стороне и на вершине.
В раннее советское время, когда большевики боролись с басмачеством и бандитизмом повсюду в Средней Азии, Чиназ внес в это свою «кровавую» лепту.
Да, здесь надо уточнить о том, что в царское время поселение Чиназ охватывало и Новый, и так называемый «старый» Чиназ. Уже в советское время документально это поселение разделили на две административно-территориальные единицы – город Чиназ (ныне – центр одноименного района) и поселок Новый Чиназ (названный «Русским Чиназом» по причине высокой концентрации там русскоязычного населения), название которого впоследствии было заменено на узбекский эквивалентный вариант – Янги Чиноз (который сохраняется и поныне, хотя люди по старой привычки именуют его «Новым» или «Русским» Чиназом, а тот – «Старым» или «Узбекским»).
Как уже отмечалось выше, в Чиназе как и во всех поселениях и городах, где селились русские, был основан церковный приход. По материалам архивных данных произошло это историческое событие в 1869 году. Причем, Туркестанская (ныне – Ташкентская) и Среднеазиатская епархия была основана только двумя годами позже!
Первой «временной церковью» Чиназа в честь святого благоверного князя Александра Невского был шатер «из кокандской маты» (мата – материал для набивных тканей, употребляемых в Коканде в качестве подкладок в верхней одежде), простоявший с 1869 до 1871 года. Затем общиной был приобретен и переоборудован под храм частный дом, оказавшийся очень непрочным.
Вот что в 1873 году писал по этому поводу благочинный протоиерей Андрей Малов: «Дом, в котором помещается Чиназская Александро-Невская церковь, построен на солонцовой разрушительной местности. Посему северо-западный угол дома отвалился, северная сторона дома осела и угрожает падением. Поставленные внутри церкви в два ряда столбы для поддержки земляной крыши при падении могут покривиться и пасть вместе со стенами. Кроме сего, они производят тесноту в церкви и безобразие, и лишают церковь подобающей храму Божию красоты. Все это говорит о постоянной надобности построить в Чиназе храм новый, приличный и на лучшем месте. Но крайняя бедность православных жителей лишает права даже мыслить о том, чтобы они собственными силами построили в нем храм». Попытки отца Андрея получить субсидию из казны или собрать достаточно частных пожертвований на храм в Чиназе успеха не имели.
В 1883 году храмовое здание пришло в окончательную негодность, церковное имущество из него было передано в джизакский приход. На целых десять лет чиназские православные остались без дома молитвы и были вынуждены ездить для посещения богослужений в Джизак или Ташкент. Но в 1890 году нашелся щедрый благотворитель – ташкентский купец 2-й гильдии А.В. Степанов. Его дар чиназской общине был сделан «в память о чудесном спасении императора Александра III и его семьи при железнодорожном крушении». Возведение храма продолжалось три года. Новый храм во имя преподобного Александра, игумена Куштского (назван, возможно, в честь небесного покровителя благотворителя), был выстроен в Чиназе на новом месте (самом высоком месте, чтобы разливавшееся по весеннему паводку вода не могла подняться до его уровня) по проекту знаменитого архитектора А.Л. Бенуа и освящен Преосвященным Епископом Ташкентским и Туркестанским Григорием (Полетаевым).
На проекте храма в Чиназе, подготовленном Бенуа, Преосвященный Епископ Ташкентский и Туркестанский Неофит написал: «Бог благословит Степанова по сему проекту выстроить Чиназскую церковь». Следует отметить, что православных храмов во имя преподобного Александра, игумена Куштского, больше нигде нет, и в этом его уникальность.
Проект А.Л. Бенуа 1890 года. Боковой фасад храма
Интересно, что в архиве обнаруживаются любопытные документы, связанные со строительством храма. Там есть сведения о том, что были случаи, когда строители отходили от проекта, но проверяющая комиссия заставляла их все переделывать, строить «выверено и основательно», поэтому сооружение получилось очень прочным.
После октябрьского переворота 1917 года в Чиназе начались ожесточенные столкновения между различными политическими группировками. Во времена безвластья самым страшным в этих краях, по словам потомков поселенцев, был террор со стороны басмачей, нещадно убивавших русских казаков и других жителей, отказывавшихся сотрудничать с представителями вооруженных группировок и подчиняться им. Здание храма было единственным местом спасения, поскольку преследователи боялись в него заходить.
Храм был действительно «спасительным ковчегом» для местных православных жителей. Во время набегов в храме закрывались все окна и двери. Но, несмотря на это, около самого храма было совершено множество убийств казаков и мирных жителей.
Шло время, и в 1934 году постановлением новой советской власти приход был закрыт, а здание самого храма – этот шедевр русского церковного зодчества! – был варварски переделан богоборцами под свои «нужды». Они снесли высокий шатер, увенчанный куполом и крестом, находящуюся в притворе звонницу с тремя колоколами, а также верхнюю часть стен храма, заложили оконные проемы кирпичом. При этом изуродованный, обрезанный сверху храм, даже в таком плачевном состоянии сегодня резко выделяется своей архитектурой из окружающих его построек.
По бокам здания на стенах были уникальные барельефные кресты. Они продержались до шестидесятых годов прошлого века, но после письменных жалоб, что, мол, «здесь кинотеатр, молодежь ходит, а тут, понимаете, кресты православные», их взяли и просто сбили… Не нужны были тогда людям кресты…
Местные жители говорят, что у многих виновных в этом злодеянии людей плохо сложилась дальнейшая жизненная судьба… Хочется надеяться, что всё-таки кто-то одумался, вовремя покаялся и принес достойные плоды покаяния… Время тогда было тяжелое, люди становились другими… чужими. И, прежде всего, по отношению к самим себе…
Не имеющие своего дома молитвы верующие Чиназа на протяжении десятков лет были вынуждены посещать другие храмы.
В различные годы, включая и годы независимости Узбекистана, здание храма использовалось как школа, клуб, кинотеатр, дискотека. Но люди чувствовали, что неправильно было ходить на уроки, на танцы и в кино в храм Божий. Многие тогдашние «девчонки и мальчишки», а сейчас уже бабушки и дедушки, с горестью вспоминают, как «грешили» в храме, лузгали семечки, отплясывали… Но в душе, говорят, было неспокойно, «как-то неприятно, скверно что ли…». Сейчас, конечно, они понимают, что неправильно поступали, но тогда… Бесшабашная молодежь, которая не задумывалась о Боге и о вечной жизни.
В 60-70-е года прошлого столетия, по рассказам местных жителей, было ещё много верующих бабушек, которых крестили в чиназском храме, где они причащались, многие там венчались. Они многому учили тогдашнюю молодежь и призывали одуматься, вспомнить Бога, покаяться. Причем они делали это негромко, мягко, не навязываясь, как-то по особому любя, с пониманием и духовной чуткостью, тихой молитвой обращаясь к Богу о вразумлении своих родных… Многие услышали их, а многие – нет. И сейчас эти неуслышавшие тогда «многие» об это жалеют. Ещё и о том, что не переняли того молитвенного состояния души, навыка к молитвенному деланию, воздержанию души и тела… Ведь теперь приходится как бы заново учиться ходить, говорить, мыслить в духовной жизни, иногда не без усилий перестраивая себя и свою жизнь. А это, ох как трудно, особенно в их возрасте!
Говорят, что в 90-е и в начале 2000-х ещё были живы те, которые венчались в чиназском храме, ходили в него, исповедовались, причащались… А после закрытия храма они многое пережили и часто страдали за свою веру. Нынешнее поколение пока не может понять тех людей, для которых вера и Церковь – не дань традиции и моде – а истинная жизнь, настоящая жизнь во Христе.
К сожалению, эти духовные корни и преемственность для многих наших соотечественников безвозвратно потеряны. Многие из них не видят смысла в Церкви как источнике благодати и путеводителе по пути спасения, как духовного центра народа. Они просто живут как жили, особо не нуждаясь в Боге. Придут, в лучшем случае, на Рождество, Крещение и Пасху. И то не всегда. Или придут, чтобы покрестить-отпеть близких и родных. И всё! В них потеряна те духовные традиция (в хорошем понимании!) и преемственность, которые позволили бы им вступить на путь покаяния и спасения, в них нет навыка к молитве и деятельной любви к ближним. Не просто ведь в наше время в людях какая-то сатанинская злоба и страшная озлобленность! Ужасающее нетерпение и вспыльчивость! В потере «духа» современного человека, его духовно-нравственной опустошенности и лежат причины многих наших бедствий и несчастий.
По милости Божией путем неимоверных усилий над собой человек может восстать из такого состояния, в котором он оказался. Вспомнить, что он – православный христианин, и должен следовать словам Спасителя, исполнять Его заповеди, воплощать их в жизнь. В конце концов, жить по-христиански!
После распада СССР духовные переживания и искания по ложному пути приводили многих людей в различные организации и секты, духовно чуждые нашему народу и противные Истине. После падения коммунистической идеологии образовался некий духовный вакуум, заполнить который устремились в страны бывшего Союза западные и восточные проповедники, решившие «христианизировать» или «духовно совершенствовать» постсоциалистические общества стран СНГ. Так было и в Чиназе.
Различные секты «орудовали» здесь, калеча души людей, ведя их по неверному пути в духовную бездну. Причем, как правило, они вели запрещенную местными законами деятельность. Некоторые понимали всю обманчивость и ложность этого пути и отходили, многие вообще никуда не ходили, их вопросы духовности не интересовали в принципе. Да, сложное было тогда время… Оно и сейчас сложное, но тогда… был какой-то духовный «шабаш», «разнузданность» сектантов всех мастей и направлений…
И в это тяжелое во всех аспектах время – в 1997 году – началось возрождение православных традиций в Чиназском районе. На состоявшемся собрании русскоязычной общины было решено возобновить церковную жизнь, благо здание храма местными властями было передано епархии в пользование. Тогда уполномоченные жителями поселка Янги Чиназ активистки (прошу прощения за советский «моветон») обратились к Архиепископу (ныне – Митрополит) Ташкентскому и Среднеазиатскому Владимиру с просьбой об открытии прихода и восстановлении в поселке православного храма.
Но прошло еще почти десять лет, прежде чем храм вновь открылся для верующих. Как и в царское время чиназские верующие на десять лет были лишены возможности совместно молиться Богу. Тому были различные причины. И дело не в запрете или притеснениях со стороны властей, они как раз таки были только «за». Просто, видимо, не пришло тогда время, к этому не были готовы сами люди… Поэтому, кажется, и старания отдельных энтузиастов не могли иметь успеха.
Но шло время… В людях начинался духовный подъём, они потихоньку начали ощущать свою духовную нищету, болезнь, опустошенность. Им нужен был Врач и, естественно, Больница, где Врач лечит и даёт лекарства… Можно было поехать в столичную Клинику или в соседнюю Больницу, которые находились не столь близко как кажется. Но хотелось свою, родную… которая рядышком, у дома, в своем поселке.
И вот, свершилось! По молитвам и чаяниям многих верующих чиназцев и по благословению Митрополита Ташкентского и Среднеазиатского Владимира 8 июля 2007 года состоялось учредительное собрание прихода, и впервые с 30-х годов XX столетия был представлен назначенный настоятель открывшегося прихода, которым стал иеромонах Нектарий (Блинов).
На собрании под руководством благочинного было решено начать сбор документов на регистрацию храма в органах юстиции и просить руководство местных властей о помощи в воссоздании былого благолепия храма.
Храм в 2007-2008 гг.
Здание храма и небольшая территория вокруг были переданы местными властями на баланс Ташкентской и Среднеазиатской епархии. Отец Нектарий раз в месяц-два приезжал из Ташкента вместе с певчим-пономарем, служил молебны, панихиды, исполнял другие Таинства и обряды Церкви. Редкость приезда настоятеля было обусловлено тем, что отец Нектарий возглавлял ещё один приход – в городе Ургенче – который находится за 1000 км от Чиназа, а также нес другие послушания.
Силами прихожан несколько раз были проведены субботники, на которых внутри храма было убрано много мусора, стены храма вычищены от старых обоев и надписей (ох, и каких там только не было надписей и автографов!).
Современный вид храма. Центральный вход. Осень 2010 года
Больше года иеромонах Нектарий возглавлял Чиназский приход. Но такое положение дел, при котором настоятель появлялся в храме лишь наездами (и те только по воскресным дням и некоторым праздникам, причем Литургия не служилась), дальше оставаться не могло. Здесь необходимо было восстанавливать полноценную приходскую жизнь и налаживать связи с внешним «светским» миром. Ну и, конечно, начать более активные ремонтно-восстановительные работы и мероприятия по благоустройству и ограждению территории храма.
25 сентября 2008 года указом Правящего Архиерея настоятелем храма был назначен я, священник Марк Мазитов, преподаватель Ташкентской Духовной семинарии.