В дни Страстной Седмицы Правмир предлагает вниманию читателей статью протоиерея Илии Шапиро, объясняющую богослужения, совершаемые в эти дни в храмах, и опубликованную в журнале «Альфа и Омега» в 2008 году.
Читая службы Великого Понедельника (+ аудио)
Читая службы Великого Вторника
Читая службы Великой Среды
На малом повечерии накануне Четверга — вновь трипеснец Андрея Критского. На фоне Божественной тишины, наполняющей Сионскую горницу, громом священного негодования звучит тема “Иудина окаянства”. Мы призываемся горницу сердце предуготовить и вечерю благочестие и одновременно содрогаемся от мысли о предателе-ученике, являющем нрав сребролюбия… образ безумия… жестокаго сердца утробу… лобызание льсти.
Далее раскрывается святая тайна Тайной Вечери: Христос — новая Пасха, “тайная и живожертвенная”. И вскоре — другая тема Великого дня: “честное умовение”, Божественное смирение, толковать которое “неудобно есть”, но можно благоговейно описывать: Смирився нас ради Богатый, от вечери востав, лентий прием, сим препоясался еси, и преклонь выю, омыл еси ноги учеников и предателя. — Что Тебе принесем, Христе? — отзывается в душе, и в конце трипеснца слышим торжественный ответ и призыв: Христос учреди мир, Небесный и Божественный Хлеб: приидите убо христолюбцы, бренными устнами, чистыми же сердцы, приимем верно жремую пасху, в нас священнодействуемую.
Утреня… Начало обычного чтения шести псалмов звучит особо, как говорилось — от Первого Лица. Перед учреждением величайшего Таинства, ради которого поистине и существует мир, умножаются “стужающии” Христу — в их числе уже и объединившиеся фарисеи с саддукеями, в их числе по намерению своему — и ученик-предатель. Но пока в большинстве рядом с Господом другие ученики — по благодати друзья Его, общники Тайной Вечери. Звучит тропарь Егда славнии ученицы, в котором “Иудину окаянству” даётся простая и уничтожающая характеристика: несытая душа. В невечернем дни Царствия, где будут вечно и “истее” причащаться Христу, не будет места неблагодарным — несытым бесчисленными Божьими милостями, данными им на земле. Потому, человек, бежи несытыя души.
Евангелие дня: Иуда сговаривается о цене предательства, другие ученики готовят вечерю, все причащаются Великому таинству — с ними и Иуда. Господь и Учитель даёт последние уроки смирения и завещает последователям Своим Царство вечного причащения.
И тут же пророчествует Петру отречение и самое страшное и непостижимое ученикам: конец того, что о Нем, то есть земной Его жизни. Церковь отзывается на услышанное каноном Великого Четверга. Глубокое постижение Божественного таинства соединяется в каноне — и в тропарях, и в чудных ирмосах его — со свидетельством об имеющей принестись Жертве, которую Христос на вечере совершает заранее — Сам Сый Себе предпожре.
Кондак дня — предупреждение нам на всю жизнь: руки, принимающие бесценного живого Христа, не могут простираться к тому, что, имея цену, дерзает Его подменить. Принятие такой подмены для нас по сути предательство. От этого охранить может только верность, растворённая Божественным качеством — смирением, да творим, якоже видим, друг другу покаряющеся, и друг другу нозе умывающе, Христос бо тако повеле Своим учеником… но не услыша Иуда, раб и льстец.
А пока в конце канона из того, что должно в нас произойти, возвращаемся к тому, что совершается здесь и сейчас: Странствия Владычня и безсмертныя трапезы… приидите насладимся. Но чтобы насладиться, надо с чистым сердцем приступить. И вновь и уже в последний раз: Чертог Твой вижду, Спасе мой, украшенный, и одежды не имам, да вниду вонь: просвети одеяние души моея, Светодавче, и спаси мя.
Далее слышим ожившие от духа наступивших дней хвалитные псалмы и стихиры, которые повторятся на литургии этого великого дня. Среди незаходимого света возсиявающаго миру Таинства песнопения свидетельствуют о надвигающейся на Христа тьме неистовства Иуды и с ним — всех “беззаконных и неверных”. Оку Церкви открывается уже и ночь Страстей, и всё последующее. Христос-Агнец грядет на заколение вольное, и плещи дает на раны, ланиты на заушения, лица же не отврати от срамоты заплеваний, смертию же безобразною осуждается. Вся Безгрешный волею приемлет, да всем дарует из мертвых воскресение.
И далее стихиры на стиховне сугубо, до последних глубин, описывают видимое о лукавом соборище, о невольно пророчествующем Каиафе, а главное — о “приобретшем человеконенавидение” Иуде. К кому воззвать от боли, к кому обратиться: Ужаснися солнце, возстени земле, и движащися возопий: Незлобиве Господи, слава Тебе.
На первом часе читается потрясающее пророчество Иеремии, и снова — от Первого Лица, как обличение врагов, затем — ответ Отчий и далее — молитва за них и за весь мир: Аз же яко агня… ведомое на заколение… на Мя помыслиша: …вложим древо в хлеб Его, и истребим Его от земли живущих, и имя Его да не помянется ктому… сия глаголет Господь сил: …останка не будет от них, наведу бо злая… в лето посещения их… Праведен еси, Господи… обаче судьбы возглаголю к Тебе: что яко путь нечестивых спеется… Ты, Господи… искусил еси сердце Мое пред Тобою, собери их яко овцы на заколение, и очисти их в день заколения их… сия глаголет Господь: …обращуся и помилую их…
Поразителен образ древа, вложенного в хлеб: предел жестокости — с одной стороны, а с другой — указание нам на то, что Чаша Христова — страдания (святитель Игнатий (Брянчанинов)). Нельзя умолчать и о прокимне этой паремии, указывающем на вселенское миссионерское значение страдания за мир: Да разумеют языцы, яко имя Тебе Господь.
На литургии Великого Четверга, совершающейся на вечерне, после пения стихир, в основном слышанных на утрене, читаются три паремии, причём и прокимны их передают содержание происходящего: Изми Мя, Господи, от человека лукава; Изми Мя от враг Моих, Боже. Тема первых двух чтений (Исхода и Иова) — Бог, приоткрывающий Себя, и Бог непостижимый. Это двуединое ведение даёт причащение. Затем — снова приближение Страстей в чтении из Исаии, суд миру сему и изречение плачевного приговора врагам: Плещи Моя дах на раны, и ланите Мои на заушения… разумех, яко не постыждуся. Зане приближается оправдавый Мя… кто судяйся со Мною: да приближится ко Мне… Се вси вы огнь раждизаете… Мене ради быша сия вам, в печали успнете.
Далее — Апостол к Коринфянам, раскрывающий сущность причащения и страшную ответственность за этот величайший дар: “Да испытывает же себя человек”.
Евангелие дня повествует как о Тайной вечере, так и о последовавших событиях, глубоким вечером Четверга совершившихся: о Гефсиманских борениях, о предательстве Иуды, о взятии Спасителя под стражу, о суде Синедриона, об отречении Петра, о предании Христа суду Пилата.
И вскоре по Евангелии зазвучит Златоустова песнь Великого дня, песнь нашей жизни и нашей любви, песнь хвалы, покаяния и верности, даст Господь — и песнь вечности: Вечери Твоея тайныя днесь, Сыне Божий, причастника мя приими: не бо врагом Твоим тайну повем, ни лобзания Ти дам яко Иуда, но яко разбойник исповедаю Тя: помяни мя, Господи, во Царствии Твоем. Аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа.
Источник: Альфа и Омега, No. 3 (53) 2008 г.
Читайте также:
Великий Четверг: Тайная Вечера Христова
Вечеря Царствия
Богослужения Великого Четверга