В дни Страстной Седмицы Правмир предлагает вниманию читателей статью протоиерея Илии Шапиро, объясняющую богослужения, совершаемые в эти дни в храмах, и опубликованную в журнале «Альфа и Омега» в 2008 году.
Читая службы Великого Понедельника (+ аудио)
Читая службы Великого Вторника
Читая службы Великой Среды
Читая службы Великого Четверга
Вечером Четверга собираемся в храм слушать 12 Страстных Евангелий. Но прежде замечательной службы, именуемой “Последованием Святых и спасительных Страстей Господа нашего Иисуса Христа”, послушаем в чине повечерия последний трипеснец Андрея Критского. Надвинулась на Христа всемирная тьма человеческой и сатанинской злобы.
Пирязева Елена Михайловна. «Путь на Голгофу»
Мрак души моея разжени, Светодавче Христе Боже, началородную тьму изгнав бездны… — поёт Церковь и словами преподобного Андрея свидетельствует о происходящем на наших глазах — от Тайной вечери до Распятия, следуя по стопам Спасителя дорогой скорби: Ят быв Боже наш от беззаконных людей… ни вопия Агнче Божий, претерпел еси вся, испытатися, и судитися, и биен быти, связан и ведом быти… к Каиафе.
И Церковь, под крики улюлюкающей толпы “возми, возми, распни со злодеи” достигая Голгофы, у подножия Креста в трепете уразумевает тайну спасения: Биен быв Зиждителю мой, и предался еси мене ради распятися, да спасение мое посреде земли соделав, источиши мирови жизнь: и обезсмертиши Честною Твоею Кровию покланяющияся Тебе.
Наступает время утрени, которая начинается с обычных двух “царских” псалмов — 19-го и 20-го. Они, как и многое в эти дни, звучат от Лица Христа-Царя-Страдальца: Желание сердца Его (пострадать за людей) дал еси Ему и хотения устну Его (“про¬сти им — не ведают”) неси лишил Его. Яко предварил еси Его благословением благостынным (об этом была паремия Великой Среды), положил еси на главе Его венец (терновый)… Господи, спаси Царя (воскресни, Боже!) и (тогда обретём дерзновение) услыши ны.
В шестопсалмии — та же пронзительность: Гласом Моим ко Господу воззвах, и услыша Мя от горы святыя Своея (Голгофы). Аз уснух и спах, востах (Христова смерть и воскресение)… Ты поразил еси вся враждующия Ми всуе. Ещё сильнее звучание 37-го псалма: Стрелы Твоя унзоша во Мне, и утвердил еси на Мне руку Твою.
Возникает вопрос: как тогда понимать слова беззакония Моя превзыдоша главу Мою? Митрополит Антоний Сурожский говорит, что безгрешный Христос, взяв на Себя грехи мира, пережил во всей полноте эти грехи как Свои Собственные. И псалмы с необычайной выразительностью открывают нам эту великую тайну. И далее опять так явно: яко Аз на раны готов, и болезнь Моя предо Мною…
И вскоре, по мирной ектении,— тропарь “Егда славнии” с каждением всего храма. Благоухание слова Божия переполнит умы и сердца, вопрос только в том, как отзовёмся на слышимое. И первой зазвучит прощальная беседа Господа с учениками. Не станем её подробно комментировать, пусть каждый слушающий воспримет самое дорогое, отозвавшееся в его собственной судьбе. “Не оставлю вас сиротами; приду к вам” — слышат новые и новые ученики и прилепляются любовью к Божественному Учителю.
Мы не будем и далее, за редким исключением, объяснять Евангельские тексты: толкований множество и замечательных проповедей на тему Страстей Христовых — более чем достаточно (отметим для интересующихся слова трёх новых Златоустов: святителей Илии Минятия, Филарета Московского и Иннокентия Херсонского).
Возвратимся к службе 12-ти Евангелий. В пяти первых чтениях после прощальной беседы Спасителя описывается собственно предательство Иуды, взятие Господа Иисуса под стражу, суд Синедриона, суд Пилата, скорбный путь до Голгофы. Тем временем между чтениями поются 15 антифонов — по три после каждого Евангельского фрагмента, каждую же троицу антифонов завершает малая ектения и певаемый по ней седален. Тексты антифонов раскрывают события от Великой Среды до Распятия и смерти Спасителя.
Церковь-Невеста дивится красоте Жениха-Христа, Его Божественному смирению, неизречённому долготерпению, ничем не помрачаемой любви. Священное недоумение вызывает суетное, тщетное “шатание” врагов Христовых. Место негодования занимает слушание обличений Иуде, Каиафе и всему “соборищу иудейскому”, эти слова — совершенно ясно — обращены к каждому из нас как совиновнику происходящего: На умовении Твоем Христе Боже, учеником Твоим повелел еси: сице творите, якоже видите. Беззаконный же Иуда не восхоте разумети. И небесным громом оглашает воздух тишайший седален по втором Евангелии: Кий тя образ, Иудо, предателя Спасу содела? еда тя от лика апостольска разлучи? еда дарования исцелений лиши? еда со онеми вечеряв, тебе от трапезы отрину? еда иных ноги умыв, твои же презре? О коликих благ непамятлив был еси! И твой убо неблагодарный обличается нрав, Того же безмерное проповедуется долготерпение, и велия милость.
Антифоны обнаруживают также и глубочайшее постижение Христовой любви к врагам: Людие Мои, что сотворих вам… слепцы ваша просветих, прокаженныя очистих… людие Мои, что сотворих вам и что Ми воздасте? за манну желчь, за воду оцет, за еже любити Мя, ко Кресту Мя пригвоздисте. Но Божий ответ — и в правде: Се Агнец, Егоже вы распясте… но властию Своею воскресе, не льститеся иудее: Той бо есть, Иже в мори спасый, и в пустыни питавый… Ещё поражает в этих антифонах постоянное упоминание Божией Матери. Церковь величает Её Материнский страдальческий подвиг и, ведая великое дерзновение Пречистой у Креста, дочерне испрашивает укрепления нашей немощи.
По антифонах и 6-м Страстном Евангелии слушаем блаженны. Здесь хотелось бы сказать, что зачастую от того, что текст слишком знаком, мы перестаём воспринимать его глубоко, а ведь блаженны — это главные заповеди Христовы. Это ступени небесной лествицы, восход на каждую из которых сопровождается вздохом благоразумного разбойника: помяни нас, Господи, егда приидеши во Царствии Твоем.
Чем выше ступень — тем тяжелее дышать, тем острее чувствуешь несоответствие твоей жизни высоте заповедей. Здесь же, на этой службе, — речь о Самом Христе, исполнившем Свои повеления человекам. И мы, видя Господа, вознесённого на Крест, дерзаем свидетельствовать: И разбойник верный зовет с нами, Спасе: еже помяни во Царствии Твоем.
Далее — прокимен дня: Разделиша ризы Моя себе. Обнажение Христа — это и откровение прежде прикровенного — глубины Его слова, силы Его жизни, высоты пречистой Его любви. Да исполнится и на нас прежде, на литургии Четверга слышанное пророчество: Наказание Господне отверзает уши мои. 7-е Евангелие, от Матфея, — о смерти Спасителя. По 50-м покаянном псалме 8-е чтение, от Луки, — о покаянии разбойника. Затем — трипеснец Великой Пятницы преподобного Косьмы Маюмского.
Особое внимание обращает на себя икос, изображающий запредельную скорбь Божией Матери: Камо идеши, Чадо? чесо ради скорое течение совершаеши?.. иду ли с Тобою, Чадо, или паче пожду Тебе?.. не молча мимоиди Мене. И простой, от сердечных глубин наш ответ Божией Матери — в конце трипеснца: Честнейшую херувим и славнейшую без сравнения серафим, без истления Бога Слова рождшую, сущую Богородицу Тя величаем. И далее — песнь нашей веры, любви и надежды на несказанную любовь Того, Кто верит в нас и надеется на покаяние каждого из нас: Разбойника благоразумнаго во едином часе раеви сподобил еси Господи, и мене древом крестным просвети, и спаси мя.
Затем 9-е Евангелие — о стоянии у Креста Божией Матери, об усыновлении Ей возлюбленного ученика и в нём всех верующих в Распятого и Воскресшего. И сразу как благодарение Церкви на безмерное Божиих даров: Всякое дыхание да хвалит Господа.
Первая из хвалитных стихир начинается словами: Два и лукавная сотвори перворожденный сын Мой Израиль: Мене остави Источника воды животныя, и ископа себе кладенец сокрушенный. Поразительное указание на беседу Христа с самарянкой, противопоставление колодца Иаковлева, пиющие от которого “вжаж¬дут¬ся паки”: Ветхий Завет, предпочтённый Израилем Завету Новому, Христову. И если и беседа с самарянкой (конечно, и всё Евангелие) обретает, как видим, крестный смысл, то подлинно, каким ужасом давался Спасителю каждый Его шаг на земле.
Темы прочих стихир: неописуемые муки Господа на Кресте, ответ бессловесной природы на страдания Создателя и в конце — пронзительно простое откровение исконного смысла совершившегося: Плещи Моя дах на раны, лица же Моего не отвратих от заплеваний, судищу Пилатову предстах… за спасение мира. Последние три Евангельские чтения — о погребении Спасителя. Но в реальности время этому ещё не наступило, и стихиры на стиховне возвращают нас к Голгофе, непрестанно вознося воздыхания о Божественном Страдальце, пришедшем жизнь подати, а не смерть: Человеколюбче, слава Тебе. Заканчивается утреня — в великой тишине наступают подлинные часы Страданий Господа. Не отступим же от Него ни сейчас, ни после…
Наутро — “Сказание часов Святаго и Великаго Пятка”. В центре храма и в центре всей человеческой истории — Крест Христов. Поминутно Церковь живёт священными событиями дня Пасхи Распятия — так в древней Церкви именовалась Великая Пятница.
Структура службы Царских часов особая. Три псалма на каждом часе — избранные, не рядовые, тропарь каждого часа — свой. После Богородична вводится пение стихир, за которыми следуют прокимен, паремия, Апостол и Евангелие. Чтения из четырёх Евангелистов — по порядку часов.
Прежде остановимся на псалмах. Все они звучат как бы в своё, можно так сказать, время. Например, тема суда проявляется в чтениях 1-го и 3-го часа, но открывается с небесной высоты: не столько первосвященники и Пилат судят Христа, сколько Он Сам совершает “суд миру сему”: несть во устех их истины… суди им, Боже… суди, Господи, обидящия Мя. Так и тема крестных страданий слышится ещё на 1-м часе, но далее звучит всё сильнее: благоволиши Жертву правды… от человек неправедных изми Мя, иже помыслиша запяти стопы Моя… даша в снедь Мою желчь и в жажду Мою напоиша Мя оцта. На 9-м часе — смерть Спасителя и схождение Его во ад: Ниже да пожрет Мене глубина… сонм державных взыскаша душу Мою…, и уже видится тихий пока свет Воскресения: Избавил еси душу Мою от ада преисподнейшаго… Ты, Господи… утешил Мя еси.
Тот же порядок наблюдаем и в пении стихир. Особое внимание обращают на себя паремии, свидетельствующие пророческим словом о совершающемся таинстве спасения. Несомненно, важнейшей из них является чтение из Исаии на 6-м часе об Отроке Господнем, Который грех ради наших… яко овча на заколение… ради беззаконий людей… ведеся на смерть. Кульминацией же всего богослужения звучит торжественное исповедание на 9-м часе: Днесь висит на древе, Иже на водах землю повесивый; венцем от терния облагается, Иже Ангелов Царь; в ложную багряницу облачится Одеваяй небо облаки; заушение прият, Иже во Иордане свободивый Адама; гвоздьми пригвоздися Жених Церковный; копием прободеся Сын Девыя. Покланяемся Страстем Твоим, Христе; покланяемся Страстем Твоим, Христе, покланяемся Страстем Твоим, Христе: покажи нам и славное Твое Воскресение.
В середине дня совершаем вечерню Великой Пятницы. Поются стихиры из службы 12-ти Евангелий, читаются паремии об откровении Бога Моисею: тогда узриши задняя Моя: Лице же Мое не явится тебе (это и есть тема Пасхи Распятия: Божия Слава — в смирении), о благословении Иова после перенесённых страданий. Последнее пророческое чтение — из Исаии (быв¬шее на Царских часах): ветхозаветное Евангелие перед новозаветным.
Апостол исповедует спасительную тайну “слова крестного”, и далее — Евангелие о Страстях: от суда Пилатова даже до смерти и погребения Спасителя. Всё совершилось, настало время снятия с Креста Учителя и Господа. Благообразный пример всей Церкви — ставший явным тайный ученик Иосиф Аримафейский. Плащаница — Бездыханное Тело Спасителя — на Престоле-Кресте.
В знак совершившейся тайны спасения отверзаются царские врата: Церковь с Иосифом воспринимает “благосердый плач”: поётся неповторимое Тебе одеющагося. И сразу (при открытых же царских вратах!) читается молитва Симеона Богоприимца, теперь звучащая как свидетельство открывшегося рая, звучащая из умолкнувших уст Единого истинного Раба Божия Иисуса Христа: Ныне отпущаеши Раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему, с миром, яко видеста очи Мои спасение Твое…; Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный, помилуй нас, — дерзновенно взывает Церковь, и при пении Благообразный Иосиф выносится Плащаница — Тело Господа снимается с Креста…
Можно сказать слово любви, можно и молчать, но невозможно сейчас не плакать, невозможно вернуться в прежнюю жизнь необновлёнными, нераскаянными — слишком велика Цена. И будем петь Плач Пресвятой Богородицы, из-за наших грехов теперь взывающей: Радость Мне николиже прикоснется… Свет Мой и Радость Моя во гроб зайде: но не оставлю Его единаго, зде же умру, и спогребуся Ему. “Ублажив Иосифа приснопамятнаго”, припадём с Пречистой к Божественному Мертвецу: В радость воскресения… плач преложи. Покланяемся Страстем Твоим, Христе, и святому Воскресению.
Читайте также: