Священник Сергий Круглов
После окончания войны христиане молятся о том, чтобы Бог помог восстановить оставшееся, то, что удалось уберечь от разрушения воинственными вандалами, более-менее целым. И еще — хоронят и оплакивают погибших, собирают их имена и помещают, поелику возможно, к Богу в вечную память. Все это я — приблизительно — считаю единственно значимым предметом молитвы (о тех, кто одержим военной паранойей и отравлен — под любыми лозунгами и флагами — пропагандой войны и силы, я не говорю, таковые, думается, пока еще лишены просвещения разумом и духом Христа).
Да, мы — слабы, немощны, зависим от всякой земной силы и всякой земной необходимости, и так же вхожи в общую расстрельную яму с миллионами убитых задешево, как и те, кто не декларировал при жизни своей веры, общности с Церковью, принадлежности к Царству… Но у нас с вами есть Христос, собравший нас в Церковь и желающий, по слову апостола Павла, не только жить Самому, но и чтоб мы жили, свободно и осознанно, и Он — в нас и через нас. Ситуация беды всякий раз дает Церкви благой пинок и напоминает: то, что явил, сделал, говорил вочеловечившийся, распятый и воскресший Сын Божий — актуальная, живая, единственная правда как руководство к действию для христиан в сей привременной жизни.
Потому для христианина — важно, особенно во время войны: еще и еще раз напоминать себе и ближним о том, что война, чем там ее ни оправдывай — квинтэссенция греховных страстей и всякого зла.
Что война начинается на почве гордыни в сердце человеческом, что первый шаг на пути к истреблению войны — шаг к покаянию, метанойе своей собственной и обращение ко Христу Спасителю, возрастание в собственном христианстве. И, конечно, молитва, неустанная и упорная, несмотря на обескураживающие помыслы, и — дела милосердия, прощения, любви, утешения, помощь, любая, посильная, тем, кому днесь еще тяжелее, чем тебе.