30 июня вступил в должность президента Египта Мухаммед Мурси. Мурси является представителем панисламского движения «братьев-мусульман», в ряде стран, в том числе России, признанного экстремистским, поэтому предположения о предстоящей радикальной исламизации Египта выглядели небезосновательными. В связи с сопровождавшими революцию в Египте тяжелыми межконфессиональными конфликтами подобное развитие событий ставило бы под угрозу мирное и благополучное существование коптов-христиан, являющихся второй по численности конфессией в стране.
Президент Египта Мухаммед Мурси
Однако, вопреки опасениям, еще до инаугурации первый гражданский президент Египта заявил, что одним из своих заместителей назначит христианина.
Находятся ли под угрозой египетские христиане? Каковы перспективы решения Мурси? Вернется ли в Египет спокойствие?
Александр Шумилин, директор Центра анализа ближневосточных конфликтов Института США и Канады РАН
Миссия Мурси — усмирять радикалов и экстремистов
Александр Шумилин
Христианская коптская община Египта очень многочисленна и составляет от 10 до 15 % населения страны. Эта община — неотъемлемая часть Египта и его истории. В Каире находится собор на месте убежища, где, по преданию, скрывалось Святое Семейство во время преследования от Ирода. И вообще на территории Каира множество церквей, составляющих часть городского пейзажа.
Стабильные отношения между коптами и мусульманами — это залог общественного спокойствия в Египте, а взаимодействие двух общин — залог прогресса в стране.
Поэтому президент Мурси и назначает своим заместителем копта, а вторым вице-президентом -женщину. Это решение не должно вызвать критики у его сторонников — исламисты уже победили, взяли верх и будут проявлять милосердие и разум. Именно это и есть миссия Мурси в мусульманском сообществе Египта — усмирять радикалов и экстремистов.
Если раньше мусульмане, особенно милитаристски настроенные, видели в коптах врагов или по крайней мере соперников, то теперь у них появляются основания воспринимать их пусть и в качестве иноверцев, но своих сограждан, находящихся в ущемленном положении. А добивать поверженного — не только не ценится ни в одной религии, но и просто бесчеловечно и аморально.
Возможно, появится другая система отношений. Я ожидаю, что нападок на коптов станет меньше.
Разумеется, эта комбинация: Мурси — исламистский президент и два вице-президента — копт и женщина — согласована с высшим военным советом Египта. Генералы сохраняют у себя значительную часть полномочий, чтобы блюсти этот баланс и не позволить стране скатиться на радикально исламитстский путь.
Прошедшие президентские выборы стали первым подобным экспериментом в египетском обществе. Победивший должен понимать, что он не есть абсолютный победитель, о чем свидетельствует минимальный разрыв между кандидатами. Мурси это понимает, поэтому и предпринимает такого рода шаги.
Важно, что в Египте постепенно утверждаются демократические выборные процедуры, причем за развитием демократических механизмов наблюдает Высший военный совет. Мурси дал клятву на конституции страны соблюдать в течение президентского срока ее и другие правила демократического порядка.
Проигравшие имеют шанс взять реванш на следующем избирательном цикле и попытаться привести к власти политика другого типа и другой идеологии — но вряд ли другой религиозной веры.
Константин Эггерт, международный журналист, обозреватель радио «Коммерсантъ-FM»:
Наилучший вариант для Египта — развитие по турецкой модели
Константин Эггерт
Публичные заявления нового президента Египта пока внушают оптимизм. Его утверждения, что Египет останется светским государством и что своими заместителями он назначит копта и женщину — это все символически очень важные вещи. Мурси, действительно, человек не самый радикальный. Он учился в Соединенных Штатах. Из тех новостей, которые приходят из Египта, можно сделать вывод, что он наладил какое-то взаимопонимание с армией. После передачи власти от высшего совета Вооруженных сил президенту, фельдмаршал Мухаммад Тантауи будет назначен министром обороны. То есть, фактически, армия сохраняет те же позиции, которые были при президенте Мубараке.
Сейчас можно с уверенность говорить о том, что у «братьев-мусульман» пока нет возможности взять всю власть в Египте и, скорее всего, она появится, если вообще появится, не скоро. Выборы продемонстрировали, что страна серьезно расколота, и попытка навязать ей исламистскую модель вызовет жесткое сопротивление, как армии, так и светских сил — тех граждан, которые проголосовали за бывшего премьера Хосни Мубарака Ахмада Шафика во втором туре президентских выборов. Явка была низкой, но голоса разделились почти поровну — Мурси победил с преимуществом в пару процентов.
В ближайшей перспективе нужно будет смотреть на то, как будут складываться отношения между Мурси и армией и на международные отношения Египта. Я не думаю, что в ближайшее время Египет выйдет из мирного договора с Израилем, хотя, наверное, отношения станут более прохладными. Однако «Братья-мусульмане» и президент Мурси не могут себе позволить слишком радикальную повестку дня — ведь доходы Египта формируются фактически из трех основных частей: туризм, плата за пользование Суэцким каналом и американская помощь, которая поступает до тех пор, пока Египет остается элементом стабильности и предсказуемости на Ближнем Востоке, в том числе, пока он сохраняет отношения с Израилем. Так тут каких-то сюрпризов, думаю, не будет.
Что касается внутренней политики, то здесь также резких движений не предвидится. Мурси, наверное, будет исподволь менять чиновников и офицеров на более лояльных, но на это потребуются долгие годы. Cейчас Мурси и исламисты, его поддерживающие окажутся в довольно сложной ситуации. Им принадлежит власть, и они должны отвечать за две вещи, которые беспокоят египтян: безопасность и экономическое положение. В этой ситуации в интересах египетского правительства защищать права христиан, не допускать столкновений на конфессиональной почве. Потому что теперь вина за любые такие столкновения будет возложена на правительство.
В Египте угроза для христиан есть всегда — столкновения мусульман с коптами происходили сейчас, при Мубараке, при Садате, наверное, будут происходить и в будущем. Но я не думаю, что сейчас есть угроза массовых репрессий против коптов. Я не думаю, что в интересах исламистов поддерживать антихристианские настроения. Любое насилие на межрелигиозной почве вернет власть в руки армии.
Если страна начнет сползать в хаос, армия вернется со словами: «Вы хотели демократии — смотрите, что из этого получилось. Эксперимент не удался. Всем спасибо, всем свободны». Пока у нее есть на это силы. Армия является самостоятельным (не значит «идеальным») игроком в Египте. Значительная часть экономики находится под контролем армейских офицеров. Одна из их главных задач — сохранить свои привилегии, свое положение высшей и неприкосновенной касты в Египте.
Даже в странах, которые толком не знали демократии (как Египет в последние шестьдесят лет), существуют такие понятия, как легитимность и ответственность власти. Добившись политического успеха, «Братья-мусульмане» оказываются перед необходимостью руководить очень сложной страной.
Мне кажется, наилучшим вариантом для Египта было бы развитие ситуации по турецкой модели, когда могут сосуществовать военные и умеренно исламистские власти. С другой стороны, Турция довольно сильно отличается от Египта по целому ряду параметров — начиная от уровня грамотности населения и заканчивая институтами государства и общества. Но по крайней мере, я могу сказать, что на сегодняшний день Турция образца конца 1990-х — начала 2000-х, когда между армией и исламистами сохранялся баланс, могла бы служить примером для Египта: в Турции достаточно высок уровень демократических свобод, это стабильная страна с намного более ясными представлениями о себе и намного более ответственным политическим классом, чем в Египте.
Читайте также: