Фотографии гибели семьи Джуссоевых обошли, казалось бы, весь мир, но мало кто знает, насколько глубинной и необычной оказалась история жизни и смерти этой семьи…
Трудно понять, что происходит, когда вокруг идет непрекращающийся обстрел. Вероятно, пули достигли своей цели сразу: Аслан склонил голову на плечо к отцу, как будто задремав, потом машину охватило пламя. Обезумевшая от горя мать рвалась к своим самым дорогим на свете людям.
Невозможно понять, почему Бог решает забрать ту или иную жизнь. Наверное, даже на ее исходе будет казаться: что-то не доделано, не исполнено, не сбылось… Когда в вечность уходят юные безыскусные души, это вызывает особую скорбь…
Всю ночь с 7 на 8 августа в Цхинвале не прекращали рваться снаряды, и только утром наступило временное затишье. Маир Джуссоев решил спасти своих близких и вывезти их во Владикавказ. Он не знал, что после массированной артподготовки орудия замолчали лишь для того, чтобы в город смогли войти бронетехника и пехота. Маир с женой Нелли, детьми и родственницей с ребенком сели в машину и направились к Зарской дороге. На перекрестке улиц Исаака и Героев им стали кричать, чтобы они сворачивали – в зоне видимости появилась грузинская техника. Машина остановилась, и Маир, не расслышав, спросил, что случилось, в этот момент по ним открыли шквальный огонь. Первые пули пролетели мимо, следующие попали в цель. Водителя убили сразу, вероятно, тогда же погибли дети Аслан (15 лет) и Дина (14 лет), сидевшие со стороны отца.
Машину продолжали расстреливать… на несколько минут все смолкло (наверное, перезаряжали оружие), и на помощь подоспели находившиеся неподалеку люди. Женщинам и ребенку помогли выбраться и укрыться в безопасном месте.
– Там у меня дети! – кричала Нелли.
– Не волнуйся! Сейчас мы пойдем за ними! – успокаивали ее, зная, что идти никуда не придется.
Мать была в шоке и не увидела, что детей уже нет в живых. Подойти к ним было невозможно. Грузинские БМП подъехали ближе и продолжили расстреливать машину. Гранат ни у кого из осетин не было, да они были и бесполезны из-за дальности расстояния. Машину уже охватило пламя. Горе придало Нелли нечеловеческие силы, мужчинам с трудом удавалось ее удерживать. До сих пор никто из них не может спокойно вспоминать, как женщина с распущенными волосами рвалась под обстрел к полыхающей машине, где горели ее муж и дети.
Свидетельство
Вадима Цховребова нельзя назвать ни экзальтированным, ни излишне впечатлительным – депутат парламента, директор единственного в Цхинвале хлебозавода, даже под обстрелами выпекавшего хлеб. В дни августовских событий у Вадима было два боевых поста – с ополченцами на огневых рубежах и на заводе со своими работниками. Как и многим осетинам, ему присуще врожденное благоговение перед Богом и Его святыми. И то, свидетелем чего ему довелось стать, было воспринято в простоте сердца, без лишних эмоций и ненужных мыслей о своем избранничестве.
8 августа утром на моих глазах погибла семья Джуссоевых – Маир, Аслан и Дина. Нелли мы вытаскивали из машины и держали, когда она рвалась к своим детям. Их сгоревшие тела удалось забрать только на третий день, до этого из-за обстрелов подойти было невозможно, а обугленный остов машины так и остался стоять на улице. Все это случилось неподалеку от дома, где я живу.
Напряжение военных дней стало постепенно ослабевать, люди понемногу приходили в себя – наш завод работал на полную мощность, все магазины были закрыты, продукты нигде не продавались. Мы выпекали хлеб и раздавали его людям, отправляли солдатам в военные части и на боевые посты. Почти все время я проводил на работе, приходил домой всего на несколько часов, привести себя в порядок и поспать.
В тот день (число точно не помню, это было между 13 и 15 августа) я вышел из дома ранним утром. За многие годы у меня сложилась привычка перед выходом смотреть на часы, время было без пятнадцати пять. Машина, о которой речь шла выше, находилась метрах в 100-150 от моего дома, ее уже перетащили на тротуар. Я шел по обочине, и вдруг заметил женщину в темном одеянии с ребенком на руках. Со склоненной головой Она стояла перед машиной – было видно, что она скорбит.
Лицо Ее закрывала накидка, но я каким-то внутренним чувством понял, что передо мной Мады Майрам, Пресвятая Богородица. Ребенок – светловолосый голубоглазый Мальчик – спокойно сидел на руках у Матери.
Я почувствовал страх, Богородица была выше человеческого роста, около 2,20-2,50 метров, ноги Ее не касались земли. Она неподвижно стояла в воздухе, и только одежда слегка колыхалась от ветра. Я решил подойти поближе (расстояние между нами было 5-7 метров), но вспомнил, что взял с собой пистолет (в город с окрестных деревень сбежалось много голодных бродячих собак), а приближаться с оружием к Божией Матери посчитал неправильным. Я пошел дальше, и как только поравнялся с Богородицей, она пропала – как будто я пересек некую невидимую черту.
На работе никому ничего рассказывать не стал – после войны психика у человека нарушается, невозможно дать объективную оценку ситуации. Только внутри у меня появилась радость, уверенность, надежда – очень светлые чувства, хотя я и видел, что Она оплакивала погибших. В этот же день я спросил у священника, случались ли ранее явления Богоматери. Он ответил, что подобные случаи были, например, в бывшей Югославии. Но все равно я не стал ничего рассказывать.
На следующий день рано утром (без двух-трех минут пять) я вышел из дома, предварительно оставив на полке пистолет, думаю, вдруг снова встречу Божию Матерь – будет неудобно. Я очень внимательно смотрел на это место – издалека ничего не увидел, но как только приблизился на расстояние 5-7 метров, Она вновь появилась. У меня дух перехватило, на этот раз я решил остановиться (в первый день все видел мельком) и внимательно все рассмотреть.
Как я сказал ранее, Богоматерь стояла со склоненной головой перед самым капотом машины: она была выше человеческого роста (намного выше меня), ступни ног были направлены вниз (так бывает, когда человек стоит на цыпочках) и не доставали нескольких сантиметров до земли. Свободное длинное платье с расширявшимися книзу рукавами очень напоминало рясу священников или монахов. Поверх находился деревянный крест. Рук Ее я не увидел. Большое покрывало, доходившее до пояса, скрывало лицо и волосы. Вся одежда была одинакового сине-серого цвета, с изображенными впереди, на покрывале, на уровне плеч тремя красными розами и белыми листьями с волнистыми краями, наподобие дубовых. На ногах – белая обувь на плоской подошве (она показалась мне похожей на светлые «саламандры», которые одно время были в моде). Лица я не видел, но уверен, что возраст Ее около 50 лет.
Мальчика она держала левой рукой, вторая рука была опущена. Ребенок находился ко мне спиной, но когда я подходил, успел увидеть, что Он был голубоглазый, с чуть курносым носом и светлыми кудрями, одежду не запомнил. Держала Она Его чуть сбоку. Он вел себя спокойно, за все время издал только какие-то два детских звука. Возраст Сына мне трудно определить, здесь неприменимы человеческие мерки. Но мне кажется, около 2-3 лет, Он был уже не новорожденный, самостоятельно мог ходить.
Поравнявшись с Ними, я вновь пересек какую-то невидимую линию, и Они исчезли, я решил вернуться, сделал шагов пять назад, думаю, что же будет, неужели появятся? Богоматерь с Младенцем вновь появились.
Я хотел подойти, но сначала был с оружием, потом в военной форме, кроме того, интересное явление происходило с моим разумом: мозг не давал команды физическому телу приблизиться, он как бы работал автономно. Потом, я подумал, что мешаю совершению какого-то обряда – весь вид Богоматери выражал скорбь, и я решил, что Она оплакивает погибшую семью.
Не могу объяснить свое состояние на тот момент – какие-то неземные чувства испытывал, душа радовалась. Нельзя это описать, насколько можно человеческим языком сказать – дух положительный появился. Но интересно, что разум этой радости недопонимал, не мог до конца осмыслить, дать оценку. Я находился как бы в нейтральном состоянии: голова противоречила внутреннему «я». Из-за этого, по большей части, и не стал никому ничего рассказывать, самому надо было разобраться.
Пошел на работу – внутри радость переполняет, а выдать ее никому не могу, думаю, сейчас обсмеют. Скажут, что на войне испугался или с ума сошел. В первый раз в жизни со мной такое произошло, никогда подобного не случалось. Я не стал ничего афишировать, решил подойти ко всему аккуратно: в церкви внимательно рассмотрел иконы, сравнил. В храме слева от бокового входа есть образ Богоматери, и хоть лица Ее я не видел, мне почему-то кажется, что на нем лик похож. Младенец похожий на иконах есть, только у Того, что я видел, кудри более крупные.
21 сентября, в день Рождества Пресвятой Богородицы, рано утром пошел на это место, зажег свечи, постоял. Меня никто и никогда не сможет убедить, что это не со мной было, или я этого не видел. Точно знаю, Матерь Божия с Сыном приходили и скорбели на месте гибели этой семьи.
Богом данный
Нелли замкнулась в своем горе. Никого не хотела видеть, не выходила на улицу. Было непонятно, почему она не осталась с ними в горящей машине? Для чего Господь сохранил ей жизнь? Три кровати в пустой комнате; портреты и вещи тех, кого больше нет; душераздирающие соболезнования приходящих… Зачем для нее поднимается солнце, если ей больно видеть его свет? В мiре не осталось ни правды, ни справедливости.
Когда-то, очень давно, другая Мать безмолвно смотрела, как убивали Ее единственного Сына. Она, познавшая всю глубину утраты, пришла и скорбно склонила голову перед другими детьми, на другой Голгофе. Позволила себя увидеть, чтобы утешить ту, другую мать. «Се Сын Твой», – сказал Ее Сын с Креста.
«Се сын твой», – повторил Он спустя две тысячи лет… Нелли вдруг почувствовала, что в ней живет другая, еще такая слабая и уже такая сильная жизнь. Господь подарил ей дитя, о существовании которого в те августовские дни никто даже не подозревал. Он позволил ему родиться, вопреки всем физическим законам, вопреки здравому смыслу. Он дал ему поразительное сходство с погибшим отцом.
3 мая 2009 года на свет появился мальчик, и пока мать приходила в себя, заботливые руки тех, кто молился за них все эти месяцы, уже держали это воплотившееся чудо. «Сколько же ты познал, еще не успев родиться? Сколько выстрадал?» – безмолвно вопрошали глаза из-под черного апостольника, а малыш сладко посапывал, всем своим видом давая понять, что нрав его беззлобен и характер тих.
6 сентября Нелли с сыном приняли святое крещение, младенец был наречен Александром в честь святого Александра Невского. И дай Бог, чтобы, обладая боевыми качествами своего небесного покровителя, ему никогда не пришлось бы применять их на деле.
Невмещаемое
Шаг за шагом складывались эпизоды этого повествования, дополняясь невероятными свидетельствами. Стараясь основывать свою работу на проверенных фактах, я ни на минуту не усомнилась в истинности и искренности. Там, в послевоенном Цхинвале, смотря в глаза этим людям, посещая их небогатые, но такие радушные дома, я училась Любви и Вере.
И быть может, на первый взгляд, эта семья ничем особым не выделялась. Ничем, кроме царящего между ними мира. Мало что зная о догматах веры, им было присуще подлинное христианское благочестие. Ведь даже после всего пережитого, стоящего на грани человеческих возможностей, Нелли не озлобилась и не отвергла Бога. Никто из них не был крещен. Вероятно, как и первохристианским мученикам, отцу и детям воды крещения заменила собственная кровь, а крещальной купелью стала полыхающая огнем машина.
Иной суд человеческий, иной суд Божий. Все мы скоры в оценках и суждениях, падки на внешнее, недоверчивы к непонятному… А быть может, стоит почаще урезонивать скептический разум и, расширяя границы привычного, пытаться вместить Неизведанное, Непостижимое, Невмещаемое.
Наталья Батраева,
Краснодар – Цхинвал
Впервые опубликовано на сайте автора: www.batraeva.ru как фрагмент книги-альбома «Южная Осетия: взгляд изнутри».
Читайте также: