Игумен Нектарий (Морозов)
…Говорю, что надо все-таки знать, почему это произошло, сама ли она приняла такое страшное решение. Но чем она жила, о чем переживала, что ее радовало и что огорчало — обо всем этом родители не могут сказать ровным счетом ничего. Вообще!
Выясняется — как-то случайно, что в тот момент она была не одна, с ней рядом находились какие-то ребята, «ее компания». Чем они занимались, что их связывало, как их имена, кто они — информации снова ноль. И на все мои вопросы ответ один:
— Да у нее вроде всегда все нормально было, она гуляла все время.
У девочки, которая «все время гуляла», жизнью которой абсолютно не интересовались ее самые близкие люди, все было «нормально». А ей на самом деле было очень плохо и очень больно — настолько, что и жизнь оказалась совсем не мила. Отчего? Много может быть частных причин, но эта — вакуум внутри семьи, по сути, отсутствующие в ней отношения любви, тепла, взаимного внимания — одна из основных. Точнее, она и есть основная.
Я бы, возможно, и не стал об этом писать: у людей горе, а я пытаюсь анализировать — почему оно случилось… Не стал бы, если бы ситуация эта была из ряда вон выходящей. Но она — стандартна.
Нет, далеко не каждый день к нам приходят родители, вот так потерявшие детей, хотя и исключительной трагедию эту не назовешь, скорее она стандартна.
Чаще приходят другие — тоже потерявшие детей, но по-другому.
Я не о людях, которые утратили человеческий облик, потому что пьют горькую или принимают наркотики.
Не о тех, кто живет на улице и питается тем, что удастся найти в помойке.
Не о тех, кто с малолетства приучает детей просить подаяния.
Не о беженцах, наконец.
Об обычных гражданах, более или менее (а иногда и очень) материально и во всех других смыслах благополучных.
Знаете, что их объединяет — разных и вместе с тем поразительно похожих?
Они ничего не знают о своих детях — точно так же, как ничего не знали о своей дочери и те родители, что пришли в наш храм после того, как погибла их дочь.
Родители спрашивают: «А почему он такой?»
Логика таких родителей раз за разом потрясает меня, их вопросы причиняют боль. Они говорят о своих детях не просто как о чужих людях, они говорят о них, как об инопланетянах, жизнь которых им совершенно непонятна. Спрашивают, словно не они, а ты растил их сына или дочь:
— А почему он (она) такой (такая)? Что с ним (с ней)? Почему так?
И ты, опять же, раз за разом отвечаешь:
— Постойте… Разве это я выносил и родил его или ее? Разве это я знаю вашего ребенка от самого рождения на протяжении 10, 15, 20 лет? Разве мои гены он унаследовал?..
И встречаешь недоуменный, совершенно не понимающий взгляд.
Кто-то скажет, что я утрирую? Пожалуй, скажет. Но сказавший точно не стоял у аналоя с Крестом и Евангелием лет 20, точно не пропустил через себя, через свое сердце тысячи самых разных человеческих судеб.
Можно назвать множество внешних причин, из-за которых дети и родители отдаляются друг от друга: напряженная работа, забота о пропитании, трудности в отношениях с супругом, болезни и так далее. Но за всем этим стоит на самом деле одно: НЕЖЕЛАНИЕ своих детей знать и НЕЖЕЛАНИЕ их понимать, принятое в какой-то момент страшное, ошибочное решение, что так жить проще, что на жизнь другую нет сил.
Это аксиома, не нуждающаяся, кажется, ни в каких доказательствах и обоснованиях, но совершенно забытая, деактуализированная: ребенка недостаточно кормить и поить, обувать и одевать, прививать и лечить. Возить в школу и на секции. Недостаточно даже читать с ним добрые книги и смотреть хорошие фильмы. И даже — ходить вместе в храм, исповедоваться и причащаться, молиться и ездить в паломнические поездки.
А чего достаточно и что нужно? Очень естественная и, как выясняется, очень сложная вещь: жить одной жизнью. Никогда не допускать в сердце этого горестного разделения: «Я и он, и она, и они…», а всегда иметь лишь одно чувство: «Мы».
Как не потерять своего ребенка
Это не определяется ни уровнем благосостояния, ни уровнем образования: ни знания, ни интеллект, ни даже врожденная или благоприобретенная интеллигентность здесь ни при чем. Определяющий фактор другой: любишь ли ты своего ребенка? Умеешь ли, готов ли учиться любить? В ответе на этот вопрос заключается все.
Ведь что это такое — любить? Ощущать себя и любимого как единое целое. Интересоваться тем, что интересно ему. Переживать о том, о чем переживает он. Радоваться оттого, отчего и ему радостно. И многое, многое другое, подобное тому.
Есть много ошибок, которые может совершить в жизни человек. Есть много дел, которые он может сделать не вполне, как это принято говорить — недоделать. Но мне кажется, что самая страшная ошибка — недолюбить своего ребенка. Того, кто благодаря тебе появился на свет, для кого твоя любовь, внимание и понимание, тепло и забота первоначально важнее всего на свете. За все ошибки приходится платить, но за эту — самой дорогой ценой.
Фото: Warren Wong / Unsplash
Суть не в том, чтобы знать содержимое компьютера дочери или сына, регулярно просматривать сообщения в мессенджерах на смартфоне, контролировать и «блюсти». Суть в том, чтобы они сами хотели поделиться с тобой тем, что для них важно, что их беспокоит, в чем у них не получается разобраться.
Почему кто-то другой становится для них ближе, чем ты? Почему «улица», «интернет», «телевизор» выигрывают у тебя в борьбе за их душу? Потому что это они «такие»? Потому что по-другому не может быть?
Нет. Весь вопрос не в том, какие они, а в том, какой ты. И по-другому быть не просто может, а должно.
Твой ребенок — маленький, беспомощный, беззащитный лежал у тебя на руках. Он всецело зависел от тебя. От того, что ты ему дашь. Чему ты его научишь. И если в какой-то момент тебе показалось, что он потерялся или ушел от тебя, то это неправда. На самом деле это ты сам его потерял — упустил, отвлекся, хуже того — отодвинул, отстранил его от себя. В это трудно поверить? Но за редким, очень редким исключением это так. Так быть не должно. И лишь от тебя зависит — будет так или не будет. Правда.