Перевод с английского Марины Леонтьевой специально для портала «Православие и мир»
Почти невозможно представить себе мир без скорбей. Впрочем, давайте попробуем.
Вы думаете, что существование страданий доказывает, что Бога нет? Но позвольте, как же можно избавиться от страданий? Как будет выглядеть мир без страданий? У вас полная свобода действий – вообразите мир таким, каким вы хотите его видеть.
Давайте начнем с частного случая. Часто вспоминают рассказ Ивана Карамазова из романа Достоевского, в котором родители наказывает маленькую девочку за ночное недержание и запирают ее на морозе в отхожем месте. Иван не может принять Бога, который мог такое допустить.
Ну, и как бы вы это предотвратили? Вы можете представить себе мир, где не было бы насилия над детьми? Я имею в виду не только данный отвратительный случай – бессмысленно пытаться остановить только один конкретный эпизод насилия. Как бы вы остановили насилие над детьми вообще? Сделали бы так, чтобы у рассерженного родителя не хватило фантазии причинить вред ребенку?
Может быть родитель, который решил ударить ребенка, застывал бы парализованный, не в силах поднять руку?
Может, он мог бы ударить ребенка, но не попасть по нему?
Может быть он бы попал по нему, но ребенок не почувствовал бы боли?
Может быть, было бы лучше, чтобы родители вообще не сердились? Вероятно, тогда вообще никто и никогда бы не сердился. Почему это должно касаться только родителей?
(О землетрясениях и цунами мы поговорим позже в свое время).
Еще можно было бы развить сильный инстинкт заботы о детях, а дурным людям все же оставить некоторую свободу действий. Насилие над детьми стало бы настолько противно нормальной человеческой природе, что люди отшатывались бы от него в ужасе, как в рассказе Ивана Карамазова.
Постойте, а разве сейчас у нас не так?
Ладно, рассмотрим что-нибудь попроще. Представьте себе мальчика, который любит свою собаку. Собака состарилась и заболела, и мальчик за нее переживает. Может быть, вы хотите, чтобы домашние любимцы не умирали?
Возможно, вам придет в голову противоречивая мысль, что даже если такая потеря будет болезненна, это поможет мальчику повзрослеть и научиться сопереживать. Но вы не можете этого допустить. Мы же хотим создать мир без страданий, а не мир, в котором страдания имеют скрытый смысл. Кроме того, если мальчику придется жить в мире без страданий, то чувство сострадания ему уже не пригодится.
Предположим, вы не дадите умереть любимой собаке мальчика. А что если в следующем году он станет интересоваться девочками? Тогда пусть собака умирает?
Значит, в совершенном мире остаться в живых сможет только тот, кто любим? Как вы думаете, не приведет ли это к страданиям другого рода?
Давайте поговорим о неприязни. Например, о расизме. Сможете ли вы уничтожить расизм, сделав внешность всех людей одинаковой? Может, стоит отнять нашу способность замечать различия? Или замечать различия, но не иметь возможности допускать негативные мысли? Может быть, сотворить таких людей, которые будут всех любить и не знать ненависти, не давая им свободы выбора?
Возможно, вы не предполагаете устранить все несчастья, но захотите установить им пределы? Но такие пределы уже существуют! Убийца не может убить вас дважды. Он не может убить детей, которые еще не появились на свет. Даже если вас захватили в плен, ваши мысли остаются на свободе. Ученым не нужно искать лекарства от ужасной болезни, при которой кожа растворяется от воздействия воды, такой болезни не существует, как и многих других болезней.
Пределы существуют, но вы хотите их видеть в других местах. Давайте продолжим наши размышления.
Поговорим о землетрясениях. Вы бы сконструировали землю по-другому, без тектоники плит? Отлично! Это был легкий вопрос.
Но если самым страшным стихийным бедствием было землетрясение, то теперь на первом месте окажется то, что раньше занимало второе место: наводнение или, может быть, извержение вулкана. Люди не будут испытывать благодарности за то, что нет землетрясений, как они не испытывают благодарности за то, что нет болезни, растворяющей кожу. До тех пор, пока существуют стихийные бедствия, одно из них всегда будет хуже другого.
И конечно несправедливо, что когда некоторые жертвы стихийного бедствия чудом выживают, другие погибают. Сделаем так, чтобы все выживали или чтобы все погибали?
Давайте пойдем дальше и искореним все стихийные бедствия, любые последствия изменения погоды, моря или суши. Но ведь можно погибнуть даже в повседневной обстановке. Вы можете упасть в бассейн и утонуть.
Вы сделаете так, чтобы этого не случилось? Измените свойства воды или свойства легких?
Можно сделать плотную оболочку на воде, чтобы вы могли удариться о поверхность и отскочить от нее. Но тогда как мы сможем ее пить? Или мы не будем нуждаться в воде? Тогда придется заменить ее чем-то другим?
Не забудьте о силе тяжести. Мы искоренили землетрясения, но при землетрясениях люди погибают оттого, что на них что-нибудь падает. Но предметы могут падать и без землетрясений. Вы сделаете, чтобы предметы под силой тяжести не падали на людей? Нет, это какой-то сомнительный ход мыслей.
Вы говорите, что если бы существовал всемогущий Бог, то он не допустил бы страданий. Значит, вы считаете, что Бог мог устроить мир по-другому? Разумеется, мы как раз это и пытаемся представить. Но если вы думаете, что Бог мог бы создать мир, в котором не было бы логики, я вряд ли вас поддержу.
От вас не требуется построить совершенный мир на самом деле, но вы могли бы хотя бы его вообразить.
Мы еще не упоминали о таком факторе как субъективность. Люди могут по-разному реагировать на одни и те же явления, воспринимать их как несчастья в одних обстоятельствах и не воспринимать в других. И заусенец на пальце может показаться вам невыносимым, когда вы пытаетесь уснуть, а двенадцатичасовые роды кажутся стоящими мучений, когда держишь в руках новорожденного малыша. Потеря пинты крови в Красном Кресте и в автомобильной аварии воспринимается по-разному.
Больше того, разные люди вообще по-разному реагируют на скорби. Некоторые поднимают большой шум из-за пустяков, в то время как другие переносят ужасные обстоятельства без жалоб и упреков. Хотя люди и не могут управлять обстоятельствами, они могут в какой-то мере управлять своей реакцией.
Вы предлагаете развить эту черту человеческой души и таким образом уменьшить скорби? А ведь многие религии внесли значительный вклад в эту сферу.
Я не хочу высмеять желание создать мир, в котором нет страданий. Мы были бы не похожи на людей, если бы мы не скорбели при виде страданий и не хотели бы немедленно их прекратить. Ваше желание основано на крепкой и искренней любви к человечеству. Но ради этого потребуется внести крупные изменения в природу человека.
Можно не допустить страданий в личных отношениях, сделав так, чтобы люди получали бы столько же любви, сколько отдавали и не имели бы предубеждений и личных предпочтений. Можно сделать так, чтобы все люди выглядели одинаково, чтобы никто не страдал от чувства неполноценности или своего уродства, чтобы не было выбора, кого полюбить, а кого отвергнуть. По той же причине придется стандартизировать свойства личности. Пожилые люди будут выглядеть так же привлекательно, как молодые. Я даже полагаю, что они могут оставаться молодыми, раз умирать все равно никто не собирается. Можно преобразовать также и мир природы, чтобы он стал предсказуем и безопасен.
Мир, который вы пытаетесь создать, без сомнения, красив, прекрасен и безмятежен. К тому же он намного проще. Ничто не может в нем измениться, потому что любое изменение будет уклонением от абсолютного блаженства. Живущие в нем люди тоже просты, спокойны и однообразно прекрасны, как мраморные статуи в уединенном саду.
В сравнении с этим мир, в котором мы живем, такой чудной. Он устроен намного сложнее, чем представляется необходимым. Зачем было создавать такие радикально разные ландшафты? Зачем нужна такая палитра цветов? Рыбы – это прекрасно, но зачем нужны 20000 видов? Чем больше думаешь об этом, тем более нелепым и даже смешным кажется наш мир.
Проектируя человека для своего совершенного мира, вы, возможно, откажетесь от существующей системы пищеварения. Планируя размножение, вы, вероятно, изобретете какой-нибудь более благородный способ. Симптомы метеоризма испокон веков вызывали у людей смех, но в совершенном мире этому не будет места.
Существующий мир далек от спокойствия и неизменности. Он непрерывно и решительно меняется, и все же остается самим собой, как лес или океан. Не думайте, что Бог сидит где-то там, наблюдая за нами с расстояния, как поется в одной глупой песне. Нет никакого расстояния. Его жизнь пронизывает мироздание, наполняя каждую букашку, каждую травинку, защищая каждую молекулу. «Не наполняю ли Я небо и землю? говорит Господь» (Иеремия 23:24), и пророк Исайя слышит, как вторят этому ангелы: «вся земля полна славы Его!» (Исайя 6:3).
Однако скорби, бесспорно, существуют. За всякой скорбью скрываются изолированность, одиночество и острая потребность самозащиты. Можно на долгие годы затвориться в унылом чулане своих дум в страхе и бесплодных размышлениях. Наша основная трагедия, несомненно, в том, что мы чувствуем себя оторванными от чего-то вечного и прекрасного.
Почему так получается? Мы часто забываем о том, что мы с Богом не одни во вселенной. Есть духовные силы, у которых нет милосердия. Все вместе они составляют влиятельную силу.
Господь, который сотворил мир таким, какой он есть, продолжает любить своих заблудших детей и вновь пытается призвать их соединиться с Ним. Он хочет, чтобы они пребывали в мире и внутреннем покое, потому что тогда, что бы с ними не случилось, они не будут считать себя несчастными. Даже если их гнать и ненавидеть, они будут отвечать любовью. Но как Он может достучаться до них?
Весь проект под названием «Планета Земля» необычен, поэтому у Бога может оказаться тоже неожиданный подход к решению этого вопроса. Для нас стало привычным, что он делает попытки обратиться к каждому поколению через своих пророков и сообщает им послания, призванные вернуть Его возлюбленных чад в отчий дом. Такие писания существуют в большинстве религий.
Но мы, христиане, верим, что Он предпринял еще нечто необычное: Он стал младенцем. Священные книги это хорошо, но больше всего человеку нужна любовь. Поэтому Он явился младенцем и день за днем прожил собственную земную человеческую жизнь. Слова, которые Он произносил и дела, которые Он творил в этой жизни все так же убедительны спустя две тысячи лет. Сила Его личности ощущается сквозь века.
Под конец Он прошел через ужасное страдание. Он как будто хотел сказать: «Вот так вы должны поступать», и пошел на крест, проявив мужество, любовь и, как ни удивительно, прощение.
Но это был не конец. На третий день Он воскрес из мертвых, поправ смертию смерть, и поразил те силы, которые ранят и рвут нас на части. Он доказал нам, что окончательная победа осталась за Ним.
Если вы верите в произошедшее — это радует. Когда исчезает страх смерти, то все меняется. Наша жизнь не лишена скорбей, но мы можем взглянуть на скорби иначе, потому что с нами Победитель. «В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир» (Иоанн 16:33).
Это рассказ может показаться нелепым, но он не более нелеп, чем сам мир; в этот контекст он как раз вписывается. Что же с вашим идеальным миром, таким красивым и неизменным? Вы можете искренне сказать, что любите его? Согласился бы кто-нибудь умереть за ваших мраморных людей?