«Не выявила инфекцию»
История началась в декабре 2016 года. Зарину Кардашину, работавшую в поликлинике №8 врачом общей практики, следственные органы обвинили в неоказании помощи больному, что повлекло по неосторожности его смерть. По версии следствия, врач амбулаторно не выявила у своего пациента – новорожденной девочки – цитомегаловирусную инфекцию, в результате чего ребенок скончался в возрасте 1,5 месяцев. Во-первых, врач нарушила составленный ею же график посещений пациента и не осмотрела его в положенный срок. Во-вторых, не обратила внимания на косвенные признаки инфекции – транзиторную желтуху и определенные признаки задержки внутриутробного развития.
Как объяснил адвокат Зарины Кардашиной Илья Сливко, органы следствия, и прокуратура, и суд абсолютно игнорируют те факты, что заболевание ребенка носило скрытую симптоматику, отсутствовали какие-либо клинические проявления болезни и не имелось никаких оснований для оказания ребенку врачебной помощи.
Илья Сливко
– В медицинской карте из перинатального центра, откуда были выписаны мать и дочь, не прописано никаких противопоказаний, ребенок рос и развивался нормально, без каких-либо отклонений – а в данном случае нужно еще учитывать, что родители у девочки некрупные, а мама, как указано в документах, никотинозависимая. Кроме того, ни желтуха, которая часто бывает у младенцев, ни задержка внутриутробного развития не являются сами по себе признаками цитомегаловирусной инфекции, а соответственно, не являются и показаниями для дополнительного обследования. Об этом неоднократно заявляли на суде эксперты, – говорит адвокат.
По его словам, врач действительно назначила график осмотра ребенка, но во время очередного посещения, которое должно было состояться в возрасте одного месяца, в поликлинике был объявлен карантин. А осматривать ребенка раньше не было никаких оснований – инфекция в данном случае протекала скрытно и до начала января никак не проявлялась. Этот факт подтверждали и врачи перинатального центра.
– Болезнь проявила себя за пару дней до смерти, когда у ребенка возникли признаки простуды. Проблема в том, что цитомегаловирусную инфекцию можно выявить, если присутствуют конкретные симптомы, причем отсеяв все другие варианты. Но никаких симптомов не было, инфекцию невозможно было заметить. Возможно, что она так бы и осталась в дремлющем состоянии, но на ее активизацию повлияло то, что в последнюю неделю перед смертью ребенок заболел – подхватил какой-то вирус, который родители лечили, как обычную простуду. И именно новое заболевание «разбудило» цитомегаловирус, – объяснил Илья Сливко.
То, что периодичность осмотров никак не повлияла на развитие заболевания младенца, подтверждает и экспертиза качества, которая проводилась департаментом здравоохранения Администрации города Тюмени в 2017 году.
– Были выявлены дефекты, которые не могли привести к наступлению смерти, такие как – дефекты в оформлении медицинской документации. Также было проведено тщательное и всестороннее рассмотрение ситуации с привлечением ведущих внештатных специалистов, в том числе за пределами региона.
Эксперты сошлись во мнении, что периодичность осмотров участковым педиатром не могла повлиять на развитие заболевания, которое протекало скрытно.
Мы приносим искренние соболезнования родителям, тем не менее, надеемся, что все обстоятельства будут предметно и объективно изучены в ходе судебных заседаний, – прокомментировали в департаменте здравоохранения Тюменской области.
Обвинение стало ударом
Зарина Кардашина поступила в Тюменский государственный медицинский университет вслед за братом, который старше ее на четыре года. Несмотря на то, что учиться было сложно, закончила вуз с красным дипломом, который получила летом 2016 года. Сейчас она находится в декретном отпуске, воспитывает маленькую дочь.
Зарина Кардашина
– Я сразу хотела быть терапевтом, потому что эта специальность включает в себя знания из многих областей, – рассказывает Зарина. – А вот врачом общей практики решила стать уже на последнем курсе, пошла работать в поликлинику.
По словам врача, обвинение в гибели ребенка стало для нее настоящим ударом. С одной стороны, она мечтала о медицине, стремилась работать в этой сфере, но признается, что после этого случая мысли о смене профессии все-таки приходили в голову.
– Сначала мы вообще никому ничего не говорили, об этом деле знал только узкий круг близких людей. Сейчас дело вышло за рамки моей личной жизни. С одной стороны, мне очень приятно, что меня поддерживает такое количество людей, но с другой стороны, я не могу делать прогнозы, как эта ситуация повлияет на мою дальнейшую жизнь.
Ни у одного врача нет цели навредить пациенту
Как считают составители петиции, дело Зарины Кардашиной – это только один из примеров кампании по так называемым «врачебным делам», которая в последнее время набирает обороты. Количество уголовных дел, возбуждаемых по отношению к медицинским работникам, растет, а объективность при оценке действий врачей отсутствует.
«Любой дефект оказания медицинской помощи, даже при отсутствии причинно-следственной связи с наступившими последствиями, оценивается следствием и судом как преступление… Несомненно, дефекты оказания медицинской помощи имеют место, впрочем, как и ошибки при принятии решений должностными лицами или судом, однако очевидно, что это не повод обязательного и зачастую безосновательного привлечения к уголовной ответственности врача, допустившего нарушение. Недопустимо, чтобы причиной привлечения к ответственности фактически являлась лишь принадлежность лица к профессии… Правоохранительные органы забывают, что врачи не роботы и не экстрасенсы, и могут допускать ошибки, но не вследствие халатности или небрежности, а вследствие объективных причин, в том числе огромной нагрузки и отсутствия необходимого оборудования», – говорится в петиции.
По мнению вице-президента Национальной медицинской палаты и члена Общественного Совета Минздрава России, председателя правления Некоммерческого партнерства «Тюменское региональное медицинское общество», доктора медицинских наук, профессора Евгения Чеснокова, подобные судебные дела – одно из направлений развития рынка юридических услуг.
Евгений Чесноков
– Сегодня государство упорядочило процессы медицинского страхования, поэтому определенным профильным организациям приходится выкручиваться и искать другие пути для заработка. Не секрет, что они специально находят подобные дела, связанные с врачебными ошибками, у многих из которых нет срока давности. Так, на врача могут подать в суд за какую-то ошибку, допущенную им в начале 2000-х годов. Но ни у одного медицинского работника нет такой цели – навредить пациенту. Однако непредвиденные ситуации встречаются. И если мы не будем в них адекватно разбираться, то врачи перестанут работать, – говорит Евгений Чесноков.
– Представьте хирурга, – продолжает он, – который спасает жизни, делая невероятно сложные операции. К примеру, из 10 пациентов он спасает четверых, а без хирургического вмешательства погибли бы все 10. Но при этом врач не будет застрахован от судебных разбирательств из-за смерти тех шестерых.
– Кроме того, второй важный вопрос – это проведение экспертизы в подобных случаях. Кто становится экспертом? Нередко те же врачи, которые бок о бок трудятся с «обвиняемыми». А если у них были непростые отношения? Я считаю, что эксперт должен быть полностью независим – пусть лучше он будет из другого региона.
«Несомненно, смерть человека – это трагедия. Но это не повод ломать жизнь врачу, на участке которого наступил трагический случай», – говорится в петиции. Как судебная система распорядится судьбой врача Зарины Кардашиной, будет известно в ближайшее время.
Елена Сидорова
Фото из личного архива Зарины Кардашиной, с сайта Тюменского регионального медицинского общества