«С учениками шутим, что когда встретимся, не узнаем друг друга»
Наталия Смирнова, учитель русского языка и литературы в школе №91, Москва:
— При всей сложности перехода на дистанционное обучение весной, я радовалась тому, что этот опыт со мной случился, хотела взять его в новый учебный год, внедрить в обычную работу, а не забыть, как страшный сон.
Мы всем коллективом думали, как сделать процесс обучения увлекательным, передать полезные знания и при этом не перегрузить детей, и многим вещам научились — разрабатывать тесты, пользоваться «Google Классом». Оказалось, есть много инструментов, о которых я вообще не знала, а теперь они у меня в арсенале. Например, на последнее весеннее заседание нашего книжного клуба по «Гарри Поттеру» я сделала викторину в сервисе Kahoot, и это было потрясающе!
Не секрет, что учитель-словесник много сил и времени тратит на проверку работ. Мне пришлось пересматривать подход к письменным заданиям, потому что проверять скрины или фотографии упражнений, сделанных от руки, чудовищно неудобно. И теперь я приветствую, когда творческие работы — сочинения, эссе, отзывы — дети присылают в цифровом виде. Орфографические ошибки все равно делают, несмотря на возможность автокоррекции, а вот грамматику и стилистику Word не исправит — это, конечно, моя работа.
Я долго мечтала разговаривать о книгах с интересными людьми, и на карантине мы с командой «Медиалаборатории 91» провели несколько прямых эфиров на школьном Youtube-канале. Например, беседовали с книжным обозревателем Ольгой Лишиной о комиксах и графических романах, а еще провели телемост Москва — Ницца с моей коллегой — учителем истории Мариной Бреннер.
Сейчас ситуация совершенно иная. Живого общения, конечно, и весной не хватало, но я относилась ко всему оптимистично: было понятно, что дистант — это временная мера до конца учебного года, а дальше мы надеялись на очный формат. И в сентябре с огромной радостью начали учиться! Сейчас каждую неделю-две мы узнаем, что дистант продлевается, поэтому невозможно ставить долгосрочные задачи, а значит, грамотно выстроить процесс обучения.
В начале осеннего дистанта я старалась, чтобы все уроки шли в полном объеме и по программе. Сейчас, когда все очень устали, стало понятно, что онлайн усваивается иначе, что невозможно дистанционно вести все уроки и тем более в том объеме и формате, что и очно. Это неэффективно и, может быть, даже вредно.
Формы и методы работы нужны другие, но какие именно? Никто не учил учителя учить дистанционно.
Сейчас мой урок — это экран ноутбука, разделенный на квадратики. Хорошо, если в некоторых я вижу лица детей, и совсем прекрасно, если слышу их голоса. А по другую сторону экрана день за днем ребенок приседает перед экраном на физкультуре, лепит из глины на уроке труда, решает примеры и даже читает басню наизусть.
Я взрослый человек и всегда помню, что детям тяжелее, поэтому обращаю внимание на их состояние. К каждому ученику обращаюсь по имени: «Ваня, рада тебя видеть», «Маша, что нового?» Им это важно. Они очень скучают! Может, это только у нас такая школа, в которую дети любят приходить. Я уже фотографию класса ставлю перед экраном, чтобы видеть их лица, чтобы никого не забыть спросить, потому что не все включают камеры, не у всех такая возможность есть, а некоторые стесняются говорить. Не спросишь по имени, так и промолчит весь урок. Мы уже шутим, что когда встретимся, не узнаем друг друга. От этого мне грустно.
Конечно, у меня накопилась большая, просто огромная усталость от необходимости вести уроки в «Тимс», от обилия информации из разных мессенджеров, решения технических проблем — это в первой половине дня. А после трех я сажусь проверять присланные работы, планирую уроки, создаю презентации для них, ищу интересные видео, картинки и прочее, прочее, прочее… Кажется, что рабочий день бесконечный, что работа заполнила собой все пространство дома.
Мой собственный сын тоже учится онлайн. И меня беспокоит, что он полдня проводит, сидя за компьютером. Поэтому приветствую любые поводы для того, чтобы он вышел на улицу — погулять с собакой, сходить за картошкой, иначе «прилепляется» к стулу, и апатия распространяется на всю жизнь. А еще мы оба страдаем от отсутствия общения: он со своими школьными друзьями, я — с коллегами!
Весной в полном объеме сохранялся и мой книжный клуб. Мы с ребятами заранее читали книгу, встречались в Zoom, уютненько усаживались с чаем и в течение полутора часов обсуждали, спорили, перечитывали… И взрослые ученики, и самые маленькие с радостью принимали участие. Меня удивляло, что стали подключаться дети, которые раньше никогда не приходили.
Сейчас и я немного «скисла», и у детей меньше инициативности. Но вот на одном из последних заседаний мы обсуждали книгу — там все герои играют на губной гармошке — и я совершенно спонтанно спросила: «Кто из вас умеет на чем-то играть?» Выяснилось, что все. Тогда я пошла к своему фортепиано, дети взяли свои инструменты — и каждый сыграл, что смог. Получилось очень эмоциональное занятие. Мы поняли, как соскучились друг без друга.
Я стараюсь не расстраиваться и не думать, что раньше было лучше. «Раньше» прошло, есть только сейчас. Этим и живу.
«С учениками занималась по телефону — в селе у многих нет интернета»
Наталья Глухих, учитель математики и информатики в школе села Гололобовка, Тамбовская область:
— У нас в школе мало детей — всего 23 человека. В самом большом классе учатся четыре ученика, в каких-то — два. Но далеко не в каждой семье есть ноутбук или компьютер, поэтому весной многие дети занимались с телефонов родителей.
К тому же подключить интернет в селе проблематично. Для этого нужно порядка 8–10 тысяч рублей. Надо купить модем. Но он не будет просто так работать — связь плохая. Поэтому нужно купить антенну, установить на крышу, причем знать, в каком направлении ее повернуть. Еще нужен роутер. В селе у нас только совхоз, где зарплата — минималка. И на все это оборудование не у каждой семьи есть средства.
В общем, интернет в селе — это целая история, проще подключиться с телефона. И если кто-то из учеников пишет: «У меня нет связи», — то с одним работаем в Zoom, а с другим — по телефону. У двух школьников вообще не было ни компьютера, ни телефона, поэтому два раза в неделю водитель школьной «газели» развозил им задания, через три дня забирал и привозил новые. А все остальные ученики подключались к Zoom, и мы проводили там общешкольные собрания с детьми и родителями, педсоветы.
Учителя очень старались и все до одного вели уроки через Zoom. В школе работают еще четыре участника программы «Учитель для России», поэтому нам было проще всех научить, сделать маршрутные карты и инструкции.
Летом у нас шел онлайн-лагерь. Утром учителя проводили зарядку, потом шли какие-то мастер-классы. Например, дети делали бутерброды в виде разных животных. В другой день ребята смотрели онлайн-экскурсию по московскому планетарию, а потом обсуждали увиденное, проводили викторину. А вечером кто-то из учителей или детей читал сказку на ночь.
Год у нас начался очно, и я не помню ни одного сентября, когда и дети, и учителя были так рады вернуться в школу. И как родителю мне не хотелось, чтобы 1 сентября у моей дочки-первоклассницы прошло в Zoom.
Ходим в масках, в кабинетах работают очистители воздуха, стоят антисептики, на переменах ребята остаются в классах. Стараемся делать все, чтобы не уйти на дистанционку. Хотя на всякий случай возобновляем мастер-классы для учителей по работе в зуме. В школу недавно провели оптоволокно — теперь там есть интернет, и если встанет вопрос дистанта, то хотя бы у учителей будет связь с компьютера.
В целом каждый старался за лето найти какие-то наработки по дистанционному обучению. Причем многие сервисы ведь можно использовать не только при дистанте. Даже сейчас я использую «ЯКласс» с детьми, которые простыли, проспали, куда-то уехали по делам. Не хочу, чтобы они оставались без всего.
Конечно, мы не знаем, как быть с девятиклассниками: то ли срочно проходить темы, которые точно будут на экзамене, то ли просто идти по программе и никуда не торопиться. Потому что с семиклассниками заметили проблему: темы, которые проходили на дистанте, действительно «западают», хотя мы все разбирали. Поэтому приходится уделять им внимание.
Учителям мне бы хотелось пожелать, чтобы они давали детям тот объем заданий, который реально смогут проверить и дать обратную связь. Иначе ребенок напишет 6 страниц текста, но зачем?
Совет детям — не бояться ошибаться. Мне кажется, родители поэтому и возмущаются, что дети ждут — мама с папой обязаны им помочь. И я знаю родителей, которые начали делать за детей поделки, переводить английский, причем они уверены, что нужно обязательно получить «5». Но ребенок же учится для себя, и ничего страшного, если он сделает домашнюю работу на «3». Зато учитель увидит, где у ребенка пробелы.
Мне кажется, во время карантина дети сами все поняли: мои девятиклассники пришли очень повзрослевшими, мотивированными. Если раньше я их заставляла что-то делать, говорила: «Это нужно вам, а не мне!», то сейчас они сами понимают, что за них никто сделать не сможет.
У меня как родителя часто были мысли о семейном образовании — хотела учить дочку сама с привлечением других специалистов, но весной поняла, что нет, детям важно быть в школе, они не готовы променять ее на зум, как и учителя.
Моя мама — ей скоро будет 60 лет — работает в большой школе в Пермском крае. Учителям такого возраста было труднее освоить программы, поэтому мы с ней несколько раз порепетировали, как подключать зум, как демонстрировать экран. И потом мама помогала другим. Кстати, она сама создала во «ВКонтакте» группу для общения с классом и родителями, подключила туда всех учителей и стала широко использовать. Мне кажется, многим учителям, которые ограничивались лишь заданием в вотсапе или «ВКонтакте», просто никто не помог.
«Мы учим детей, что каждый день все меняется»
Юлия Грекова, учитель истории в лицее №49, Калининград:
— Главное, что показал мне карантин — что бы ты ни планировал в этой жизни, все может поменяться. Не зря же говорили, что главное качество, которому нужно учить современных детей, — быть готовым к переменам. Только раньше мы абстрактно рассуждали на эту тему, а оказалось, что такой опыт можно получить на практике. Мы и сами учились, и детей учили и учим, что каждый день все меняется и надо стараться сохранять трезвую голову, держать эмоции или, наоборот, разрешать себе их испытывать, нервничать, но конструктивно.
В первую волну себя успокаивали, что дистанционное образование — это какие-то другие возможности. Ведь одна дверь закрывается, а другие открываются.
Так и мы: один день расстраивались, другой — вдохновлялись. И теперь точно нельзя отказываться от многих вещей.
Например, если у ребенка нет возможности посещать уроки в силу болезни или он куда-то уехал, то с ним можно поддерживать абсолютно рабочий процесс.
Недавно с коллегой обсуждали, что за время дистанта мы внесли вклад в экологию. Раньше за неделю у меня «улетала» пачка бумаги А4, то есть весной, сидя дома, я сохранила 10 пачек. Решила, что от этого отказываться не хочу и в офлайн-работе вместо распечатанных заданий буду использовать только онлайн-тесты. Слово свое сдержала (улыбается).
С учениками мы научились разным ноу-хау. В мае провели шикарную ученическую онлайн-конференцию, на которую собрались 90 человек — участники и слушатели из разных городов. Весной с моим классом провели онлайн-квартирник. 20 человек пели песни через Zoom, играли в «Мафию», и я тоже присоединилась.
Поняла, что с некоторыми родителями теперь можно работать дистанционно. Ведь главная причина, по которой родители не приходят на собрания, — они устали, у них нет времени. Буду назначать встречи в Zoom.
В этом году я стала классным руководителем 10-го класса, но до второго карантина мы с детьми толком не успели познакомиться, при этом желание подружиться было очень большим.
Случайно я выяснила, что ребята не в нужном объеме читают произведения по литературе, и попыталась их «напугать» — сказала, что в 21:00 каждый день в зуме буду читать им «Отцы и дети», как сказку на ночь (улыбается). Сказала и забыла. Самое же удивительное, что ребята запомнили и начали настаивать на том, чтобы мы попробовали. И вот уже две недели каждый вечер в течение часа читаем и обсуждаем «Отцов и детей».
Моя семья смотрит на меня с некоторым ужасом во время этого процесса, но я ловлю кайф от того, что читаю одно из лучших произведений XIX века (теперь смотрю на него совершенно другими глазами!), и от того, как дети начинают жить характерами героев. Иногда я останавливаюсь и даю какую-то справку как историк, иногда не могу сдержать эмоциональную реакцию. Скоро мы выйдем на очное обучение, но у нас остались 200 непрочитанных страниц, и эту традицию, наверное, оставим.
Еще весной мы два раза проводили научный онлайн-стендап, где о сложных вещах дети рассказывают простым языком, — было очень круто! На прошлой неделе на очередной дистанционный стендап собрались и нынешние ученики, и выпускники, которые живут в разных городах и странах. Получилась смесь и научного стендапа, и вечера встречи выпускников, и возникла преемственность между теми, кто придумал школьный стендап, и теми, кто сейчас его продолжает. Очень теплая атмосфера!
Если обобщать, то весной дистант был для меня интересным вызовом, поиском нового, который в хорошем смысле разнообразил жизнь. Во вторую волну дистант стал не то что рутиной, но спокойным, стабильным, вполне рабочим вариантом. В моем случае качество образования не снижается, наоборот — на уроках становится больше системности и контроля. Письменные работы проверяю на антиплагиат, чтобы у ребят не было искушения списывать с готовых эссе, при этом появилась свобода в мышлении.
Но… Очень хочется живого общения. Увидеть глаза, обнять друг друга, отдать свою энергию и получить взаимно. Через экран монитора это невозможно. Ценность таких человеческих отношений очень проявилась на дистанте. Когда мы говорим или пишем в соцсетях добрые слова друг другу, становится так радостно… Наверное, там, где с учителем контакта нет, детям комфортнее жить изолированно. А если у тебя есть контакт с детьми и у них с тобой… Дети очень расстроились, узнав о втором дистанте.
Как мама я понимаю родителей, которым пришлось быть дома, помогать ребенку на дистанте, одновременно работать — это тяжело. Первую волну мы с дочкой-одиннадцатиклассницей и сыном-первоклассником провели в одной квартире. К счастью, у нас была площадь, чтобы разойтись, мы не делили технику, но все равно отвлекали друг друга.
Не один раз мой сын ждал помощи с заданиями, но я могла подсказать только вечером, когда все уже были не в ресурсе. Поэтому в этом году я уезжаю в школу и веду дистанционные занятия оттуда.
Мой совет как педагога и родителя — учить ребенка планировать на неделю и систематизировать информацию, чуть больше доверять ему, разрешать лениться. Быть более милосердными и помогать по мере возможности, потому что дети не справляются с этой нагрузкой. Всегда быть на стороне ребенка, даже если он не прав: он также растерян, но именно на нем смыкаются эмоциональные реакции и учителя, и родителя.
И для многих детей дистант стал эмоциональным потрясением. Еще важно соблюдать режим — правильно есть, нормально спать и периодически вытаскивать ребенка на улицу, потому что нужен кислород.
«Карантин помог нам стать ближе к родителям, а родителям — к школе»
Марина Бреннер, учитель истории в русской школе «Солнышко», Ницца–Страсбург, Франция:
— В начале ноября во Франции объявили второй карантин, и с этого времени школы дополнительного образования во многих городах снова работают дистанционно. И сейчас, мне кажется, все отнеслись к этому переходу гораздо спокойнее, чем весной.
Я всегда считала себя адептом очного образования и была очень скептически настроена по поводу дистанционного. Когда в марте случился первый карантин, наша школа «Солнышко» оказалась в безвыходной ситуации: либо мы пытаемся делать что-то новое, либо… умираем. В Ницце существует несколько частных русскоязычных школ, и, как я слышала, не все смогли предложить родителям что-то сопоставимое с очными занятиями в тот период.
Правда, в марте я думала, что сойду с ума: на сборку 10–15-минутного видеоурока тратила часов 6–7.
Ко второму месяцу мы перешли на онлайн-уроки по моему предмету «История», так как вовлеченность детей через Zoom все равно выше, и мне стало полегче. Старались упростить все, что можно, внести развлекательные элементы, квестовые составляющие. Все, что мы придумали и опробовали весной, работает и сейчас.
Например, вчера с одним классом мы изучали либеральные реформы Александра II и обсуждали, что происходило с русской армией, как менялась тактика, виды вооружения. Рассматривая картинки, мы видим, что изменился крой, цвета обмундирования. То есть через онлайн тоже можно включать детскую активность!
Ну, а если дать им легальную возможность пошалить, например, раскрасить тот же костюм на свой вкус, выразить себя — выходит вполне себе увлекательная история. Если не пытаться скопировать офлайн в онлайн, а планировать урок иначе, то получается нормальный, местами даже удобный для учеников процесс. Особенно если это мотивированные дети.
Мне кажется, карантин помог нам стать ближе к родителям, а родителям — к школе. Не у всех же была возможность посадить ребенка в отдельную комнату, поэтому родители могли наблюдать за уроком. Школа пришла в каждый дом, и по реакции родителей замечаю, что тревоги и вопросы к непростому предмету «История России» у них снялись.
С января я работаю еще в одной школе — в русской секции международного лицея Страсбурга. В марте мои уроки перешли в онлайн-формат и продолжаются в таком виде уже семь месяцев. В сентябре у меня появился новый класс в 26 учеников, и наладить с ними контакт мне было уже сложнее, так как нам не удалось познакомиться лично — наши встречи начались сразу в Zoom. Наверное, только к концу триместра в моей голове совместились имена, лица и работы этих детей.
Много лет я работала в московских школах и поддерживаю общение с бывшими учениками, которые сейчас уже 11-классники. Некоторые подростки говорят, что в таком режиме получается лучше структурировать время и уделить время профильным предметам. Но ситуации в семьях очень разные, и когда читаешь, что трое детей, двухкомнатная квартира и родители, которые работают дистанционно… Знаю, что в сентябре правительство региона в Страсбурге выдавало ноутбуки тем, у кого не было собственного компьютера. Так же делали некоторые школы в Москве. Хорошо, если была бы общая для всей России работающая система технической поддержки.
Понимаю, что кому-то сейчас учиться онлайн менее удобно, но я за то, чтобы защищать учителей. И когда читаю новости, что родители устраивают акции против «оболванивания детей», видят в дистанционном образовании заговор, мне очень грустно… Моя мама — учительница начальных классов, ей 63 года, с ней живет мой 92-летний дедушка. Я бы хотела, чтобы их не подвергали напрасному риску. Все-таки надо стараться выйти из этой ситуации с минимальными потерями.
Одна моя ученица перед уроком делает какао — ее любимый напиток, наливает его в большую кружку с единорогом и сидит так на уроке за своим письменным столом, иногда покрикивая на младшего брата. Организация пространства, какие-то приятные мелочи могут помочь пережить дистант. А учителям бы я посоветовала первым делом улыбнуться ученикам: даже через камеру улыбка заряжает.
Думаю, после ковида постепенно произойдет переход от классно-урочной системы, образование будет смешанным: многие люди в этом году изменили свое представление об онлайне, я в том числе. А учитель уже давно перестал быть источником знаний — я себя ощущаю, скорее, таким навигатором, который помогает ученикам ориентироваться в лавине информации, учитывая интересы каждого, и тем, кто фиксирует прогресс и помогает увидеть собственное продвижение.
«Мы находимся на таком дне, от которого можно оттолкнуться»
Ксения Ситникова, учитель английского языка в школе № 6 г. Выкса, Нижегородская область:
— Учебный год мы начали очно, но вскоре учителя начали заболевать, дети стали уходить на карантин. Во всей Нижегородской области каникулы продлили на неделю, как и в Москве, а потом нам сообщили, что будем учить на дистанте. Но запротестовали родители, поэтому выпускников — 9-е и 11-е классы — решили отпустить на очную учебу.
Сейчас учителя у нас работают в две смены, и после очного урока подключаются к дистанционному либо из школьного кабинета, либо идут домой, если больше уроков нет, и проводят Zoom оттуда. В этом году я преподаю только у старшеклассников: 9-е и 11-е классы веду очно, а 10-е — дистанционно.
Сначала расписание было не очень хорошо организовано: я помню, как за перемену пыталась найти свободный кабинет, где можно подключиться к Zoom. Знаю, что многие учителя дают задания просто в «Гугл-классе», потому что им сложно осваивать Zoom. Для меня онлайн-уроки комфортны: я в Zoom работаю давно, даю частные уроки по английскому.
Весной учителя впадали в отчаяние, потому что весь урок могли говорить в пустоту.
Ты просишь детей включить микрофоны или камеры, а у многих кнопочные телефоны или стационарные компьютеры, где нет ни камеры, ни микрофона. И говорящей головой ты продолжаешь рассказывать лекцию, не понимая, есть ли от нее какой-то выхлоп или нет. Часто я разговаривала только с двумя инициативными ребятами, которые могли и не стеснялись включить камеру.
При этом дети очень хорошо разбираются в разных сервисах, для них не составляет труда где-то зарегистрироваться. И это большой ресурс для учителя. Например, я иду не только по учебнику, а часто готовлю свои материалы, и дистант позволяет делать много интерактивных вещей: разные квизы, короткие письменные ответы в чате. Также я часто даю ссылки на видео- и аудиоресурсы подходящего уровня языка.
В зуме удобно проводить языковую разговорную практику — можно объединить ребят по сессионным залам и достаточно эффективно тренировать групповую работу. Однажды я даже подключала к уроку знакомых из Аргентины и Франции, чтобы дети могли пообщаться с иностранцами вживую.
Есть мнение, что некоторые дети ничего не хотят, и не важно, в каком формате идет учеба, — они не находят себе применения в школе. И наоборот — ученики, у которых получается абсолютно все, всегда и везде. Понятно, что это крайние случаи. Но в основном старшеклассники уже более-менее определились с будущей профессией, знают, какие предметы им нужны для поступления, и для них уже тоже не важен формат обучения. Они будут приходить и в Zoom, и очно.
Вообще ребята стали открываться с каких-то новых сторон, и мне это интересно наблюдать.
В сентябре я спросила учеников, не устали ли они сидеть дома, и они сказали, что да, хотели встретиться со всеми. Но некоторые добавили, что онлайн тоже может быть удобен, если к нему адаптироваться.
Знаю, что ребятам не нравится, когда им задают решить 120 задач к завтрашнему дню — это реальный кейс, и кто-то понимает это буквально. Они и так измотаны подготовкой к ЕГЭ и ОГЭ, все ходят на дополнительные занятия. Не могу сказать, что особо счастливы — им сложно. Но ребенок все равно приходит на уроки и делает задания, если они интересные, если учитель все объясняет и если нет серьезных проблем в семье.
Мне кажется, мы сейчас находимся на таком дне, от которого именно благодаря дистанту можно оттолкнуться. Дистант может стать лучиком, хорошим стимулом, чтобы хотя бы чуть-чуть изменить ситуацию, особенно в тех местах, где все совсем плохо с наличием учителей и со знаниями детей. Если, конечно, к нему не подходить как к «чипизации детей и цифровизации для бедных».
Те, кто понимают, что школа должна давать качественное образование и при этом растить здоровое общество, понимают и то, что дистант неизбежен. У нас катастрофическая нехватка кадров в общем и среднем образовании, и эта цифра только увеличивается — на нее накладываются демографические причины — «бумы рождаемости», старение кадрового состава. Но условия работы в школе не позволяют привлекать нужное количество новых молодых специалистов.
Например, в России дефицит учителей английского языка. Это значит, что либо класс подключается к какому-то онлайн-уроку, либо никакого английского у детей в малых городах и селах не будет.
В прошлом году я была единственным учителем английского на всю старшую школу — то есть вела часть 7-х, 8–9–10-е и 11-е классы, и это было очень тяжело. Сейчас у меня нагрузка 18 часов в неделю и только 9–10–11-е классы, но все равно работаю почти без выходных и допоздна, потому что готовлю уроки, проверяю задания, веду репетиторство.
Конечно, дистант предполагает, что должна быть техническая оснащенность в каждой школе, и, к сожалению, сейчас все далеко от идеала. В школьном образовании в России очень низкий показатель количества компьютеров на одного человека… Ниже, чем в Китае и Бразилии.
За полтора года работы в образовании я поняла, что обобщения не имеют никакого смысла, а статистика ненадежна, потому что каждый ребенок и его ситуация уникальна и нужно рассматривать практически каждую отдельно. Мне кажется, что дистант — в хороших руках и с позитивным взглядом на него — может принести пользу и конкретной школе, и конкретному ученику, и точно ничего не испортит в тех местах, где и очно все хорошо.
«Эта история про будущее — уход от массового образования к личным стратегиям»
Ярослава Мальцева, музыкант, преподаватель игры на блокфлейте, Звенигород:
— По своим занятиям я вижу только пользу от дистанционной работы, хотя совсем ее не ожидала. Потому что занятия музыкой, считала я, — слишком «аналоговые» (за что я их и люблю). Но оказалось, что в гораздо меньшей степени.
Весной в моем классе игры на блокфлейте мы полностью перешли на работу по Skype и Zoom. Я вынуждена была оперативно научиться не только проводить онлайн-уроки, но и делать виртуальные концерты. Потому что в конце апреля обычно проходит наш традиционный отчетный концерт. Следующий будет уже в конце декабря — похоже, снова виртуальный.
С сентября мы частично вернули очные уроки, но только если в семье никто ничем не болеет (кашель теперь считается) и не контактировал с заболевшими. Работаем с облучателем-рециркулятором и дистанцией. Но большинство уроков осталось онлайн.
Да, первичную постановку техники работы с пальцами, дыханием, телом я заочно делать не решусь. Но это максимум 7–10 первых уроков. Оказалось, что поставленный аппарат можно регулировать онлайн весьма успешно: можно корректировать и постановку рук, и артикуляцию. Вот этого окошка с компьютерным звуком оказалось достаточно, чтобы понять, почему возникает та или иная проблема и как ее решить! Этого я совсем не ожидала.
Наверное, единственное, что страдает — это сила и полнота звука, пропадает необходимость наполнять камерный зал, когда ты у компьютера. И очень скучаем по праздникам-концертам, у нас это всегда очень атмосферное действо, и эта подпитка незаменима, но пока недоступна.
Самая главная польза у нас стала заметна довольно быстро.
Уже за два первых месяца существенно возросла самостоятельность учеников и концентрация внимания.
Как будто от урока как процесса остался только «сухой остаток»: лишь профессиональное взаимодействие. И наша сепарация дала больше мотивации для самореализации, ускорила профессиональное взросление.
Меня как будто легче слышать ученику, потому что онлайн-формат не предполагает повторов, отвлечений на предметы, на дорогу до занятий, на встречу и эмоции, которые не относятся к музыке, растормаживают, перегружают сенсорику. Раньше в ноябре уже все были слишком сонные и с нулевой способностью запомнить все с первого раза, мозг и психика были перегружены. Мы буквально боролись за место в памяти. Сейчас у многих учеников мы даже убрали перерывы во время полуторачасового занятия, хотя речь идет о детях от 7 лет.
Дисгармоничная игра меня меньше расстраивает, если она онлайн — в конце концов, можно и громкость уменьшить. У меня чувствительные уши, и избыточную нагрузку на них я могу теперь регулировать кнопкой на компьютере (улыбается).
Да, я устаю больше и громче говорить, и решать проблемы связи. Появилась дополнительная нагрузка: теперь записываю по всем произведениям аккомпанирующие голоса. Эту запись отсылаю ученику, чтобы он мог играть, как будто вместе со мной во время урока и потом. Без этого в онлайне мы не можем работать с интонацией, ритмом, ансамблевыми навыками.
Я понимаю, почему онлайн вызывает столько негатива. Потому что вскрылась абсурдность массовой системы образования. Возросла нагрузка на родителей, отдыхать от детей не получается, оставить не с кем. У нас дефицит психологически зрелых людей, которые готовы взять за образовательный процесс частичную ответственность, легче переложить на маму-систему.
Общественную пользу я вижу от дистанта в том, что:
- В нашей педагогической (и не только) культуре беда с личными границами, они нарушаются в учебном процессе сплошь и рядом. И жертвой чаще всего становится именно ученик. В онлайн-занятиях всегда есть вероятность, что слова учителя услышит родитель (или сделает автоматическую запись занятия). Учитель в итоге применяет к себе больше самоцензуры, унижения ребенка минимизируются. Учителя тоже не могут просто так взять и научиться общаться не так, как с ними общались их педагоги. А нынешняя смена формата — хорошая возможность заставить себя перейти на другие рельсы.
- Из-за пандемии многие талантливейшие специалисты остались без привычных источников дохода и пошли преподавать. Сидя дома, мы смогли получить доступ к невероятным онлайн-курсам. Моя пятилетка виртуально «ходит» с биологом на болото, а потом выгоняет меня в офлайн-лес и все показывает-рассказывает. И, возможно, это будет развиваться и после пандемии.
Я считаю, что вся эта история — именно про будущее, а не про регресс. Будущее — это максимум предметов по выбору, модульное гибкое обучение, это регулируемый объем и характер социализации и нагрузки, это ранняя профориентация, это смена профессий несколько раз за жизнь, это прикладной характер многих курсов, это онлайн-доступ к специалистам высокого класса. Это уход от массового образования в сторону индивидуализма и личных стратегий. Хотя есть вероятность, что наше общественное болото все равно эти процессы затянет трясиной.
«Учитель сидит один и разговаривает — это нормально, он в зуме»
Марина Гусева, учитель информатики и математики в лицее №49, Калининград:
— Ковид оказался очень коварным. У нас переболела половина учителей, и, к сожалению, мы потеряли коллегу — она скончалась непосредственно из-за коронавируса. У одной учительницы умер супруг. Поэтому не очень радостно нам сейчас, но держимся.
Я веду уроки очно у 5-х и 11-х классов, а еще у трех классов — дистанционно. То есть полдня работаю в школе, а другую половину сижу за компьютером и обучаю оставшихся детей.
Для меня дистанционное обучение не новый опыт, на моих уроках оно было развито и до весны — при обучении информатике без тестирующих систем не обойтись. «Я на работе всегда», — сказала я девять лет назад на педсовете. То есть даю задание, а ребенок его выполняет, когда и где хочет и может. Идея может прийти ему в голову в любой момент, и если я вижу вопрос, то сразу отвечаю. Для этого мы и используем соцсети и платформы. То есть наше общение не ограничено уроком, когда 31 человек в классе не успевают высказаться или задать вопросы и тем более разобраться в сложной задаче или проекте.
В дистанционном обучении много плюсов — все близко, удобно, весь класс на экране. Когда задаешь вопрос, ребята пишут ответ в чат, который вижу только я. Вопросы можно писать тоже только мне. И если раньше на обычном уроке кто-то стеснялся спрашивать или отвечать, то сейчас с этим проблем нет.
За два месяца дистанционного обучения весной мы сделали много открытий — различных электронных платформ. Когда начинаешь с ними работать, понимаешь, где лучше применить какие-то схемы и методики. В том числе те, где можно проверить, списывают дети или нет, а списывание было самым неприятным моментом.
Дети не понимают, что делают себе только хуже, но и родители тоже, к сожалению, ищут разные варианты, как таким образом «помочь» ребенку. Поэтому необходимо подбирать более творческие, индивидуальные задания. Конечно, качество знаний упало, это грустно. Но подготовка к экзаменам весной у нас полным ходом шла онлайн, в Zoom мы встречались каждый день.
У меня выпускался 11-й класс, и мне было очень грустно. Даже не могу описать свое состояние. Последний классный час пришлось проводить в Zoom, но было трогательно и мило. Я говорила детям напутственные слова, а на последний звонок сделала им видео. Ребят расстраивало, что экзамены затянулись, а в остальном у них все было, как обычно — розовые очки, мечты. Нам удалось встретиться в августе, на море отпраздновали выпускной. Было очень здорово, ждем, когда разрешат провести следующую встречу.
Мой совет родителям — быть готовыми ко всему, как можно раньше начинать учить ребенка планировать свое время, в том числе записывать (можно уже и в гаджет, с сигналами и напоминалками) все свои задачи на день-неделю.
Классные руководители еще и координируют все обучение — нагрузка, конечно, больше, но детям очень тяжело организоваться самим. Произошли большие изменения и в школе: с нового учебного года во всех классах установлены интерактивные доски, гаджеты для учителей, и даже пожилые педагоги смогли их освоить. Благодаря дистанту многие учителя открыли для себя еще миры (улыбается). Если в кабинете сидит учитель ОДИН и разговаривает, то теперь это нормально — он в зуме.
«Учителя уже привыкли к маскам и шлемам»
Валентина Некрасова, учитель начальных классов в школе №43, Нижний Тагил:
— Весной мы с ребятами и родителями договорились, что я посылаю табличку с заданиями на всю неделю, а сделанные работы за каждый день жду к вечеру. В Zoom заниматься отказались, так как не у всех детей родители работали из дома и могли помочь настроить программу.
Сначала мы, учителя, давали такой объем заданий, как если бы изучали предмет на уроке в школе, плюс домашнюю работу. А потом поняли: детям это очень сложно. Одно дело — разбирать на уроке вместе, а другое — самостоятельно. К счастью, с моим 4-м классом мы за три четверти успели пройти весь материал. То есть в апреле-мае только проверяли пройденное и готовились к выпускным проверочным работам.
Большинство детей, конечно, говорили, что им хочется в школу, и скучали по привычному общению друг с другом, с учителем. А мне было очень приятно, когда два стихотворения наизусть ребята присылали не голосовым сообщением, а записывали себя на видео.
Конечно, иногда я получала некачественные фотографии, и приходилось по-всякому их поворачивать, просить сфотографировать заново. Так что за компьютером сидела с утра до вечера. Конечно, терпение нужно (улыбается).
Но всех родителей и детей надо стараться понять: если кто не успевает вовремя сделать задание, присылает его позже. Некоторых коллег даже приходилось успокаивать: «Не переживайте, все сделают», «Девочки, на детей надо посмотреть по-другому, им тяжело дома заниматься, не надо их нагружать».
Конечно, плохие оценки я не ставила — все вышли хорошистами и отличниками. Но многие родители были очень недовольны, что «за учителя выполняют работу», хотя нам тоже было сложно.
Параллельный класс провел выпускной онлайн: поздравляли друг друга, классный руководитель давала напутствие. Наш класс отказался от такой формы, потому что всегда лучше личный контакт. Надеемся, что обязательно встретимся и все-таки проведем праздник прощания с начальной школой, что ребятишки смогут прийти. У меня остались их первые тетради, которые обычно вручают на выпускном. Но пока все мероприятия запрещены.
Перед началом учебного года мы очень волновались: откроют нас, не откроют. В итоге работаем пока в очном режиме, но все строго: родителей в школу не пускают, они доводят детей только до дверей, на входе всем измеряют температуру, в столовой обедаем по два класса. И к маскам уже привыкли, недавно нам выдали шлемы.
С первоклашками дистанционное обучение, мне кажется, вообще невозможно — слишком маленькие дети. Буквы-то не все умеем писать!
К тому же если в первую волну родители в основном находились дома с детьми, то сейчас с работы никто их не отпустит. Линейка 1 сентября тоже прошла без родителей.
Плюс в том, что дети становятся более самостоятельными. Но эти пять месяцев сидения дома, вне коллектива, на детях, конечно, очень сказываются. Через каждые два урока мы выходим на полчаса на школьный двор, и если раньше сначала играли с детьми в игры, которые они любили в садике, а потом они сами резвились, то сейчас дети просто бегают и кричат. Да и родители, которые приводят ко мне второго-третьего ребенка, сами говорят: «Валентина Викторовна, наши дети одичали».
Когда весной говорили, что жить «как прежде» мы уже не будем, как-то не верилось. Зато после карантина думаешь: какое же счастье ходить на работу!
«Ученик сидит в кровати с ноутбуком, и ему шикарно»
Анна Макарова, учитель русского языка и литературы в классической гимназии №610, Санкт-Петербург:
— В начале дистанционного обучения весной мы боялись разного. Например, того, что родители будут сидеть рядом и подсказывать, что дети станут резвиться в чатике. Сорвать урок в Zoom намного проще, чем в классе — дети десять раз успеют отобрать права организатора во время урока.
Но в моей школе дети совершенно адекватно воспринимали, если я не могла включить демонстрацию экрана, презентация зависала или кто-то вылетал из Zoom, так как интернет-соединение было неустойчивым. Ребята не подрисовывали рожки, не выводили свои картинки.
Да, мы меньше успели пройти по программе, зато учителя давали материал, а не ребенок сидел дома и пытался в чем-то разобраться самостоятельно. То есть учебный процесс был не такой продуктивный, как в офлайне, но он был. Наш крутой информатик настроил всем электронное расписание — каждый ребенок открывал его, кликал на предмет и сразу переходил на Zoom-конференцию. Но такая организация была скорее исключением среди школ, чем правилом.
Наши дети могли не включать видео, чтобы не уставали глаза — они могли просто слушать и обсуждать. У нас получился скорее такой большой читательский клуб, а не традиционный урок литературы. Хотя у меня всегда так было. Мы читали книжки, я задавала вопросы, какие-то вещи ребята делали в письменной форме. Например, дети читали «Гаргантюа и Пантагрюэль» Рабле и рассказывали, как у героя была построена система образования.
Мне кажется, что дистанционное обучение — это хороший опыт. В школе всегда есть дети, которые отсиживаются или не приходят на первый урок, потому что проспали или не хотят.
У меня есть мальчик, который с трудом ходил в школу, а весной он сидел в кровати с ноутбуком, и ему было шикарно.
Сейчас я работаю очно, как и раньше, но воспринимаю все как-то спокойно, и если будет дистант, так дистант, что поделать. В его виде мы приобрели еще один механизм работы — он больше никого не пугает, все спокойно им пользуются. Конечно, нет личного общения, теряется динамика, но как альтернатива — почему нет? Это еще одна возможность коммуникации с детьми не только с 9:00 до 15:00, но и вечером — консультации и кружки можно безболезненно провести в Zoom.
Например, сейчас в моей школе все дополнительные занятия идут дистанционно, так как параллельные классы смешивать нельзя. Также мы подключаем Zoom, если ребенок или учитель болеют. Думаю, мотивация к учебе у детей зависит, как всегда, от их внутренней потребности, а не от условий вокруг.
«Все тренировки мы перевели в онлайн»
Роман Александров, режиссер, театральный педагог, до осени 2020-го — художественный руководитель Цирка для хулиганов, Санкт-Петербург:
— В середине марта я был на семинаре в Москве, и на следующий день мне написала мама одного из хулиганов: «Рома, у сына температура. Он никогда так не болел. Переживаю, что встречаться сейчас уже опасно». Мы ушли на карантин за неделю до весенних каникул и перевели тренировки в онлайн.
Я горжусь командой «Упсала-Цирка». Тренеры и педагоги отреагировали тут же. Они записывали видео с комбинациями движений, упражнениями, заданиями и отправляли их детям. Хулиганы повторяли, отрабатывали, тоже записывали видео и показывали нам, чтобы тренер смог прокомментировать. Через две недели мы стали проводить онлайн-тренировки. Некоторые из них были для всех, другие «по любви» — для тех, кто хотел больше времени уделять дисциплине, которая пришлась по душе.
Мы запустили телеграм-канал, чтобы выкладывать туда информацию о цирке, его истории и жанрах. Дважды в неделю собирались с детьми в онлайн-кафе, чтобы говорить и поддерживать друг друга. Понимали, что важно сохранить атмосферу, за которой дети приходят в цирк.
Однажды пригласили в наше онлайн-кафе родителей хулиганов. Говорили о том, как они справляются с хулиганами, которых «заперли» дома, и чем мы можем их поддержать. На этой встрече мама одного из мальчишек сказала: «Я очень вами недовольна: началась школа… — мы насторожились. — И проблема в том, что сын вообще ничего не хочет, кроме цирка!»
Весной команда «Упсала-Цирка» делала цирковые онлайн-проекты для детей в регионах, которые раньше не имели возможности прийти в Цирк для хулиганов. Моя квартира превратилась в рабочую студию: кроме занятий с детьми я веду курс «БеZOOMный карнавал» в Zoom. Мы учили ребят из России, Канады, Финляндии, Штатов цирковым трюкам, делали с ними маски и придумывали образы для карнавала.
В марте я и подумать не мог, что дистанционная работа затянется так надолго. Но эта ситуация, этот вызов принес качественный опыт. Мы учились слышать и понимать друг друга.
Конечно, ничто не заменит личный контакт, и нам повезло, что дети, пришедшие в цирк, успели узнать нас. Возможность так легко общаться через экран все равно базируется на том, что мы друг друга успели почувствовать. Но многие дети открылись на встречах Zoom по-новому.
Есть у нас одна девчонка, которая на тренировках постоянно «закатывала» глаза, и я думал: «Ну когда ты уже “растаешь”!» В Zoom она приходила на все занятия, на встречи в онлайн-кафе и совсем иначе себя вела. Однажды вышла в эфир со словами: «Рома, можно я проведу игру для всех?» Я мечтал об этом!
Появилось и другое качество взаимодействия с родителями. Раньше дети сами приходили в цирк, а если их приводили, то с мамами и папами мы успевали перекинуться лишь парой слов, общались примерно так: «Здравствуйте! — До свидания». А здесь родители — «амбассадоры» тренировочного процесса в своих домах.
Сейчас я делаю авторские проекты: в одной школе веду театральные занятия, в другой — арт-мастерскую, с ребятами из детского дома мы снимаем видео на экологическую тематику. Также с друзьями я провожу прогулки с детьми по городу, и это такой живой проект. Мне стала очевидна ценность встречи людей. Видеть глаза друг друга — это невероятный подарок!
Я не стал хуже относиться к дистанционному опыту весенних месяцев. Мне кажется, это была уникальная возможность посмотреть на мир по-другому и самое главное — начать ценить то, что есть, но может стать недоступным.
Оказалось, что спектр проектов, которые можно перевести в онлайн, гораздо шире, чем я раньше думал. Главное — отважиться и попробовать.
И если человек не может приехать на очное занятие, то теперь он будет присутствовать на нем онлайн. Или преподаватель заболевает, но занятие не отменяется. Говорю: «Группа, ну что, давайте работать из дома в зуме?» И все говорят: «Да, давай».
Как будто порог неприятия или опасения онлайн-встреч был преодолен весной и возможностей взаимодействовать друг с другом стало больше. Это приятно.