Десять лет на одном дыхании. Рассказ приемной мамы

Мы открываем новую рубрику, посвященную приемным детям и приемным родителям. Мы хотим рассказать нашим читателям о трудном, или быть может самым обычном, счастье обретения семьи. В России растет количество детей, оставшихся без попечения родителей. Многие наши герои будут говорить анонимно – думается, что причины этого понятны нашим читателям. Будем очень рады откликам читателей!

Татьяна, 10 лет назад Вы взяли на воспитание сразу несколько детей, расскажите, как это произошло?

Я работала в православном приюте, а приют — это такое учреждение, в котором дети находятся временно, не больше полугода. Сначала мы детей из приюта отдавали в интернат, но потом увидели, что там дети, в общем-то, пропадают. Очень мало в интернате внимания и любви, не так как у нас в маленьком приютике.

Две первые девочки, которые ко мне попали, были сестры, и их должны были разлучить: одну направляли в один интернат, другую в другой. Я взяла над ними опеку. Потом была еще одна девочка «бегунок», которая все время сбегала. Когда ее в очередной раз поймали, вернее в тот раз она сама вернулась, мне сказали — если не возьмешь ее, она пропадет. Я ее взяла. Потом была еще девочка, с которой мы были настолько близкими людьми с самого начала, что тоже было понятно, не взять ее было бы предательством. То есть у меня не было идеи брать себе ребеночка домой, просто им некуда было идти. И получилось, что одновременно я взяла четырех подопечных, которым было 7, 9, 10 и 11 лет. Еще с нами сразу стала жить и 15-летняя девочка, опеку над ней я не брала, но она была сирота, маму у нее убили, а папа пил.

Так же я брала и других детей, практически всех, которых ко мне приводили. В итоге у меня под опекой было четверо детей, и без опеки еще семеро. Но те, кто без опеки, жили у меня не все это время, а временно, кто-то несколько месяцев, кто-то несколько лет, пережидая те проблемы, которые были в семье. В общей сложности получилось 11 детей.

Материально мне помогал приют и храм, при котором был приют. Нашли спонсоров, которые купили квартиру, нашли спонсоров, чтобы квартиру обставили специально с этой целью. А вообще государство дает опекунские, вполне достаточные деньги, чтобы жить. Сейчас у меня под опекой осталась одна только девочка, я на нее получаю около 10 000 рублей в месяц, это вместе с ее пенсией. Практически все дети имеют пенсию по потере кормильца, потому что дети либо уже сироты, либо очень быстро ими становятся. Когда я брала детей, у меня было только две сироты, через несколько лет у меня были сироты все. Такие родители, к сожалению, долго не живут.

А то, что детям, которые находятся под опекой, государство дает квартиры — это реальность или миф?

 Реально, по крайней мере, в Москве именно так. Все мои дети были бомжи, все кроме одной. И каждой дали по однокомнатной квартире, кроме младшей, которая пока со мною. Нормальные однокомнатные квартиры на окраинах Москвы: в Бутово, в Солнцево, в тех районах, где строят социальное жилье. Последняя девочка у меня получила квартиру этим летом на Петровско-Разумовской.

Ходят слухи, что   ужасно сложно оформить детей, какие-то бешеные взятки и т.д.

На собирание всяких бумаг на четырех девочек у меня ушло несколько дней, ну кто-то может быть будет месяц собирать. То есть, это не так страшно как говорят. Я видела разных инспекторов из органов опеки, так как все мои дети из разных округов Москвы, но никто препятствий не чинил. Наоборот, они чаще всего думают о детях и заинтересованы, чтобы детей устраивать в семьи. И очень много детей уходит. Сейчас я тоже разговариваю с ними и вижу, что раздают практически всех, какие остаются. Больших детей с еще большим удовольствием отдают. Ведь большой ребенок тоже нуждается в семье. Я ратую за то, чтобы брали больших детей, потому что, в общем-то, они вырастают обездоленными, если их не взять. Если конечно брать себе ребеночка, чтобы поиграть с ним как в игрушечку, то конечно, можно взять и маленького, но если ты хочешь просто помочь человеку, то мне кажется, лучше взять большого. Больших-то никто не берет. Дети в любом возрасте нуждаются в любящем человеке, который будет в них участвовать, помогать, заботиться о них.  

Что с Вашими дочерьми сейчас? Они живут самостоятельно? Как они в жизни сориентировались?

Мы живем сейчас вместе с младшей, которой еще 17 лет. Остальные живут уже самостоятельно. Все они сейчас работают или учатся. Одна учится в университете на историческом факультете, и она — одна из лучших учениц на курсе.

Другая вышла замуж, очень счастлива, муж у нее умный и образованный, старше ее на 8 лет.  

Про ту девочку, которая была «бегунок», нельзя сказать, что она совсем благополучна. Она ничего не закончила, влюбилась, ушла к молодому человеку, стала жить самостоятельно. Но мы с ней общаемся очень по-дружески, теперь, спустя время, она со мною советуется во всем, потому что, в общем-то, мы все равно люди родные.

Младшая девочка, с которой мы сейчас живем вместе, несмотря на свою инвалидность по зрению и интеллектуальное отставание, работает в храме, старается и очень рада. У нее есть взрослые подруги с маленькими детьми, которые все время зовут ее посидеть с детками, так как она очень внимательная. По вечерам она учится церковному пению. Хотя она плохо видит, но голос у нее хороший, слух хороший. Ей трудно учиться, но она учится и у нее, слава Богу, получается. Если она овладеет этим хорошо, я думаю, в жизни ей бы очень пригодилось, если она будет при Церкви. А такому человечку больному лучше все-таки быть при Церкви.

Как отнеслись знакомые, соседи к пополнению семейства, не смотрели ли косо?

Первые две недели соседи действительно смотрели косо и не могли понять, кто это такие и с чем это едят, но, в конце концов, мы стали такими друзьями, что теперь, когда мы уже переехали, мы продолжаем встречаться. А тогда все семьи и все дети из нашего двора совершенно нормально нас воспринимали.

Как у Вас проходил период «притирки» друг к другу? Психологи говорят, что этот период   длится около полутора — двух очень непростых лет.

Когда выходишь замуж, то после медового месяца тоже наступает отрезвление. У меня многие знакомые через год-полтора переживали состояние, не сказать, что близкое к ненависти, но были уже готовы к разводу, а потом просто переживали это. Мне кажется, что это в любых отношениях так, даже когда на новую работу устраиваешься. Надо просто перетерпеть какое-то время. Ты живешь, сам себе хозяин, а тут оказывается, что ты не вполне свободный человек и это тебе тяжело. И другой человек тоже живет каким-то своим строем, а потом вдруг оказывается, что нарушается весь его образ жизни, все вообще меняется. И ему тяжело тоже. Но я знаю семьи, которые взяли детей, у них все это прошло.

А у вас долго этот период длился?

Мои дети были уже взрослые и мы были знакомы до того, как стали жить вместе. Но   мне было грустно, конечно, первое время услышать: «Лучше бы мне обратно в приют, зачем меня от моей любимой воспитательницы забрали?» Когда жизнь на них кладешь, а они так говорят тебе, это очень неприятно. Но ничего. И сейчас, когда моим дочерям в среднем около двадцати, взрослые девушки, то они уже начинают понимать и говорят: «Как трудно, наверное, было с нами несколько лет назад». У меня тогда было сразу несколько подростков, а переходный возраст очень тяжелый. Он в любой семье тяжелый, и моим родителям, у которых нас было четверо, я думаю, досталось не меньше чем мне. И мне не больше чем им. Наверное, это одинаково у всех.

С детьми на самом деле, чем старше, тем интереснее. Во-первых, открываешь новый мир,   потом у нас всегда было весело, мы очень много гуляли, когда они были маленькие. Затем, когда они подросли, у нас всегда находились дома их друзья, приходили к нам в гости с ночевкой, и я им тоже стала другом. Друзья моих детей до сих пор мне звонят, и мы с ними встречаемся. Ну не знаю, молодеешь что ли. В среднем у нас дома находилось всегда человек десять, человек семь моих и человека три подруги. Мне кажется, что это хорошо. Когда много детей они друг другом занимаются, и главное их накормить и немного с уроками помочь. Самая большая проблема у меня была с младшей, которая имеет инвалидность сразу по нескольким заболеваниям, это тяжело. Ну тоже в общем-то ничего, такое в жизни встречается.

Говорят, что в период адаптации ребенок может и кошелек у матери украсть или еще что-то подобное. Были у Вас такие ситуации и как вы их преодолевали?

У меня крала одна девочка. Когда я все-таки вычислила кто это, я просто с ней поговорила и сказала: «Ты знаешь, я понимаю, что ты это делаешь: куришь, читаешь плохие журналы, воруешь у меня, но я тебя все равно люблю и буду с этим бороться как умею. Я с тобою бороться не буду, а буду бороться с этими гадостями». После этого она и перестала. Я ей сказала, что я ее все равно люблю.

Но дети могут и не только в период адаптации воровать. Я знаю родные семьи, в которых дети воровали у своих родителей. И не одну такую семью знаю, и православные семьи. Приемные дети вообще ничем не отличаются от родных. Если ты относишься к нему как к родному человеку, его отношение к тебе ничем не будет отличаться от отношения родного ребенка. На самом деле очень много зависит от вашего отношения. Был период, когда мне было очень сложно, как раз был переходный возраст сразу у троих девочек. Они очень жестко со мною себя вели, и я просто от них на стенку лезла. Как-то раз я поговорила с классной руководительницей, и она говорит: «Конечно, любить таких красивеньких чистеньких девочек с бантиками очень приятно, а вот полюбите их любыми».

Я этот момент в себе переборола. На самом деле, мне кажется, что и опекуну и родителю больше нужно с собой работать, чем с ребенком. Я говорила себе: «Раз ты говоришь, что ты любишь этих детей, вот возьми, прочитай, что такое любовь: «любовь не ищет своего, любовь долготерпит …»», ну и так далее, все что можно было проглотить. Моя жизнь в тот период была посвящена детям полностью и целиком. Я от них не отходила, я приводила и уводила младшую, я была с ними 24 часа в сутки беспрерывно. Все время, когда мои дети были дома, я тоже была дома. Я не могла лечь в больницу, я долго не ходила к своим друзьям. Это было время как, если бы маленький ребенок появился, и ты не можешь его бросить и пойти заниматься своими делами.

У меня знакомая девушка недавно хотела взять ребенка под опеку и продолжать работать и учиться. Я думаю, что это маловероятно. Она тоже хотела взять ребенка со сложностями. Но таким детям нужно многому учиться, некоторым нужно учиться в школу ходить, им нужна помощь. Потом он еще к новому дому не привык, он ничего не понимает, его нельзя оставить одного дома и пойти по своим делам.

Витает мнение, что у брошенных детей плохие гены, и будь ты хоть трижды хорошей матерью, в значительной мере характер ребенка уже не поправить. Психологи же говорят что это сильное преувеличение. Что вы скажете?

Я думаю, что в крещении человек заново рождается, это, во-первых. А во-вторых, мне кажется, что если берешь ребеночка себе, тогда вообще не надо его брать. Если ты берешь его для него, потому что ему плохо, потому что ему это нужно, потому что у него нет родителей, тогда ты будешь терпеть все. И все вместе преодолеете, все, что можно преодолеть. Что-то и Господь исправляет. Я сейчас смотрю задним умом, тут нужно было что-то поправить, эта девочка у меня более эгоистична, а эту я тому-то не научила. Не знаю, наверное, не правильно это было, наверное, надо было продумывать какую-то педагогическую концепцию. Я просто любила их, жила с ними их жизнью, я не задумывалась. У меня просто не было времени, меня на все не хватало. Но, в общем-то, это была счастливая жизнь. Вот эти десять лет можно назвать — 10 лет счастья. Хотя было трудно. Но трудно   от недосыпа, от физической нагрузки, спина до сих пор болит, потому что сумок я перетаскала, конечно, не меряно.

В гены я не верю, по своим приемным детям я не могу сказать, что им передались пороки родителей. Способности у моих дочерей разные. Одна хватала все на ходу, но была ленивая, в результате не выучилась. Другая была усерднее, с пытливым детским умом, все пыталась исследовать. И вот сейчас она учится в университете. И это при том что папа и мама у нее алкоголики. Еще одна девочка имела способности ниже средних, ученица была слабенькая, но она другим брала, она добрый, совестливый   человек. Сейчас замужем, и муж снисходнительно относится к ее женскому уму.

То есть патологической тяги к воровству, алкоголизму, проституции у них нет.

Нет. А тем более если ребенка крестить и причащать то, наверное, Господь исправит то, что мы не можем исправить.

Я смотрю на детей в храме, а у нас очень много детей, потому что при храме два приюта. Есть детки, которые попадают туда из очень сложных семей. Я помню, одна девочка долго не говорила, хотя ей было уже несколько лет. Но в конце концов все налаживается, все они сейчас учатся. Конечно, у кого-то больше способностей, у кого-то меньше, у кого-то к одному склонности, у кого-то к другому.

Одни мои знакомые взяли девочку «по красоте», просто приглянулась она им, а оказалось, что она очень глупенькая. Они же очень умные люди, и она от этого страдает. Но и родить ведь можно ребенка с невысоким интеллектом. У меня подруга аутиста родила, который никогда ничему не научится. Или вот у меня дочь 17-летняя тоже имеет отставание. Ей на улице мужчина говорит «иди со мной», и она идет «он же попросил, я пошла, чтобы он от меня отстал». Хорошо, что там встретились знакомые и отбили. Но я чувствую тепло от того, что у меня есть этот ребенок, тепло и хорошо. При этом она читает толстые тома духовной литературы, которые я осилить не могу. Она очень верующая и очень благочестивая, да, она многое не понимает, но ведь счастье не в уме заключается, есть простое душевное тепло. А потом когда ты хорошее что-то делаешь, этим тоже можно утешиться.

Как влияет на ребенка воспитание в детском доме, интернате?

Когда я работала в лесной школе, то видела, что люди, которые там работают, приходили и уходили. Это была их работа, а дальше начиналась их жизнь. И вот ребенок, который живет в детском доме или интернате, так же как и я, понимает, что тут люди с ним просто отбывают, потом они уходят, и там начинается настоящая жизнь. Лучше, конечно, когда ты живешь с ребенком его жизнью вместе, но мало у кого из воспитателей это получается. У родителей так должно быть, наверное. И получается, что ребенок лишен того, что есть у домашних — взрослого человека, который живет с ним его жизнью.

Я слышала, что кризис переходного возраста у детей, находящихся под опекой проходит сложнее, чем у усыновленных, большее отдаление от семьи.

Я знаю истории и про усыновленных детей, точно такие же проблемы. И не только у усыновленных, но и у единокровных родителей дети кричат: «Мама, зачем ты меня родила?» На самом деле проблема в самом переходном возрасте. Бедные дети и бедные родители. И мои родители с нами горя пережили примерно столько же, сколько я со своими. Я даже позвонила маме и говорю: «Мам, знаешь, говорят, что за нас нашим детям отомстят наши внуки, так вот могу сказать, что ты отомщена. За все мои гадости, которые я тебе делала, за то, что я тебя столько раз огорчала».

Но этот период проходит, просто получше себя надо помнить. Мне повезло в этом плане, потому что мне было 25 лет, когда я взяла опеку, и я еще хорошо себя помнила. И надо сказать, что они были лучше чем я, в их возрасте. Это совершенно точно. Они не делали тех грехов, которые делала я, выросшая в православной семье.

Мне кажется, что в приемной семье все зависит от вашего отношения. И я хочу сказать, что дети сейчас мои друзья. Мы встречаемся с ними в кафешке, болтаем, я и своими трудностями с ними делюсь, они принимают участие в моей нынешней деятельности, сопереживают.

А Вы позволяли своим дочерям контакты с кровными родственниками?

Я не могла оградить от контактов с матерью одну свою девочку, самую сложную, потому что она все время убегала, она с детства была сложной девочкой. И я жалею об этом, потому что мама ее жила «весело», без документов, нигде не работала, ее содержал мужчина, с которым они вместе выпивали. Моя дочка видела, что такая жизнь вполне реальна, когда человек ни о чем не заботиться, ничего не делает, живет себе припеваючи. К тому же, когда мама выпивала, она становилась особенно доброй, и дочери можно было все. Мать приезжала пьяная, вручала ей какие-то похабные журналы, снабжала ее сигаретами. Но девочка при этом ее очень любила и за нее переживала. Когда мама лежала в больнице мы за ней ухаживали, подмывали ее, так как она была лежачей больной, обрабатывали, кормили с ложечки. В конце концов, она умерла, и мы ее похоронили, но она успела посеять зерна … нехорошие, которые так и не вывелись.

А с родителями других детей?

Во-первых у нас не так много было родителей, они быстро все умерли. Основной причиной было, конечно то, что они выпивали, но умирали они не от цирроза печени в своей кровати. Смерти были несчастные, кого-то электричкой сшибло, кто-то в ванной утонул, кого-то убили. Потом сами родители не очень хотели общаться. Да и мои дети были уже большими, своих родителей они знали и тоже не горели желанием.

А что бы Вы посоветовали приемным родителям, стоит разрешать общаться детям с кровными родителями или лучше запрещать?

Стоит сначала самим пообщаться с родителями, а потом это решить. Что бы оценить насколько это для ребенка вредно. В случае, про который я рассказала, я не могла остановить общение, потому что девочка, хотя с 6 лет была в приюте, то убегала, то прибегала. Когда же ей 12 лет, и она живет с матерью в одном городе, то оградить не получается. Тогда бы она просто встречалась в тайне от меня, а все-таки лучше, если все честно проходит. Мне кажется это нужно решать, исходя из того, какой родитель, какая с ним ситуация. Но я бы не стала ограждать детей, если родители просто несчастные, больные,   например. Мне кажется,   что даже, наоборот. Как в Библии сказано «Чти отца твоего и мать твою». Они ведь действительно родители. Я никогда не разрешала говорить о родителях плохо. Когда они рассказывали иногда какие-то ужасы, я запрещала. Я считаю, что это нехорошо.

 Вы не могли бы что-то посоветовать по поводу того, как выбирать ребенка?

Надо прийти в интернат или в детский дом, приют, дом ребенка, однажды я сидела в органах опеки и видела, как женщина приходила за смотровым билетом, с которым видимо потом посещала детские учреждения. Но я думаю, что в детские дома и так директора пустят. Руководители детских домов или органов опеки рады определить детей в семьи и нацелены на это. Можно прийти в детский дом и попросить, например, заняться с детьми   рисованием,   или помочь домашнее задание сделать. В процессе общения выявляется такой ребенок, который ближе к тебе оказывается, тянется к тебе или наоборот твое сердце к нему тянется, а он даже не обращает на тебя внимание. Мне кажется, когда есть один конкретный ребенок, то очень легко взять опеку. Когда же не знаешь кого хочешь, приходишь в органы опеки и говоришь, что хотела бы кого-нибудь взять, то это немножко несолидно звучит. Но я видела и таких, когда сдавала отчеты в органы опеки. Такие отчеты сдаются раз в год, поэтому это в принципе это не страшно. Не финансовый отчет, а просто отчет о жизни ребенка, о том, что с ним в это время происходило. И справку медицинскую, о том, что он у тебя прошел в это время.

Но нужно быть готовым к тому, что ребенок будет, например, заниматься рукоблудием. Все дети из интерната и даже из дома ребенка занимаются рукоблудием, но это проходит. Я знаю такой случай, когда взяли девочку 4-летнюю, а потом вернули именно из-за этого. На самом деле ничего тут страшного нет. Просто посидишь с ним рядом вечером, подержишь руку на одеяле, или просто побудешь рядом. У детей это происходит даже   не потому, что они сексуально озабоченные, а просто это способ успокоиться, укачать себя. Я замечала эту привычку в приюте и у более взрослых девочек, но потом когда они выросли, они осознали это как грех, покаялись, и, в общем-то, слава Богу, живы, здоровы, вышли замуж, и у них этих проблем нет, ни сексуальных, ни каких-либо других. А те родители, которые вернули 4-летнюю девочку, тогда выбрали ее, потому что у нее красивые голубые глаза,   черные ресницы,   золотые кудри. На самом деле по внешности нельзя брать, надо с ребенком пообщаться, чтобы он тебе на душу лег, и надо быть готовым, что он окажется не таким, как ты себе представляла.

 С маленькими наверное проще ?

 С маленькими сложнее, от них вообще не отойдешь. У меня есть знакомые, которые взяли маленькую девочку, и говорят, что им было очень трудно. На собрании опекунов, например, папа сказал что у него не было проблем с ней, а мама сказала, что она не смогла ее полюбить, как родную, не смогла через это перешагнуть. Папа решил, взял, пришел, привел ребенка, а мне с ней тяжело. Я не могу ее любить как своего родного сына. Но, кажется, потом это прошло. Как и в браке, притираются же люди. Кто-то конечно и не притирается, разводятся. В приютах тоже полно детей, которых вернули, переходный возраст начинается, и возвращают только так. Потому что куклу берут. Или как щенят, сначала возьмут, а потом выбрасывают на улицу.

 Родители, когда берут ребенка, наверное, сознательно или подсознательно рассчитывают, что он будет им благодарен за «спасение». Так ли это на самом деле?

 Совсем не так! Мои дети сейчас испытывают чувство благодарности, когда мы уже не живем вместе, когда они повзрослели. Я сама стала испытывать чувство благодарности к своей маме после 30 лет. Пусть эти взрослые люди, которые хотят взять детей, вспомнят,   в каком возрасте они прониклись благодарностью к своим родителям. Мне кажется, пока ты человек не зрелый, пока ты ребенок, юноша, девушка, то тебя другие заботы волнуют. Но после 30, когда становишься взрослым ответственным человеком, тогда уже ты можешь обратить внимание на родителей. Я, конечно, говорю только из своего опыта. Я, например, свою маму после 30 лет полюбила прямо не знаю как. И была ей очень благодарна за то, что она пережила со мною все мои подростковые глупости и все остальные. Но даже когда мне было 20-25 лет, я не испытывала никакой благодарности к маме и не думала особенно о ней. Я жила своею жизнью, у меня были свои друзья, свой круг общения. Мама только сейчас дождалась бедненькая.

Вы говорите, что эти 10 лет были годами счастья, а в чем было счастье?

Счастье в том, что живешь одной жизнью с любимым человеком, ей хочется любви, и я жила с ними одной жизнью, это счастье. Жизнь была действительно веселая и действительно интересная, как фонтан. Я очень много интересного узнала, познакомилась с интересными людьми. Материнская жизнь счастливая. Десять лет прошли на одном дыхании, скажу честно.