Современные книги не всегда доходят до читателя
– Кажется, еще лет пятнадцать назад было модно говорить, что все, пришел конец бумажной книге, теперь все будет только в электронном виде. Но вот, оказалось, что не конец. Почему?
– Да, действительно, было время, когда тиражи начали стремительно падать и казалось, что вот-вот привычные книги исчезнут, все займет электронная литература, причем не очень понятно, в каком формате.
Почему этого не случилось, не знаю, произошло маленькое чудо. В последние годы тиражи выросли, издатели стали маневреннее, появилось книжное многообразие, и это при том, что электронная литература тоже развивается. Люди стали активно скачивать в платном сегменте и меньше пиратить.
Если говорить о детской литературе, то она, с одной стороны, стремительно меняется, а с другой – не меняется вообще. Существует старая, классическая детская литература – Носов, Чуковский, Барто, Маршак. Это объяснимо. Родители предпочитают покупать детям те книги, которые когда-то читали сами, чтобы давать то, что им кажется проверенным и надежным. Консервативность – это здоровое качество детской литературы.
Но консервативность не всегда хороша. Современные книги не всегда доходят до читателя. Предположим, сейчас какой-то ребенок полюбит мои книги. Пройдет сорок лет, и этот ребенок станет министром образования. А почему нет? Благодаря этому любящему меня министру я попаду в школьную программу, но к тому времени возникнут писатели интереснее меня, но их не пущу уже я, и вновь появится отставание на сорок лет.
– Какие жанры сегодня наиболее востребованы?
– Разные. И фантастика, и книги о животных, и детские детективы, и книги в сегменте от 5 до 9. Они в основном для девочек, потому что девочки начинают читать раньше и читают больше. Примерно три к одному. На три читающих девочки один читающий мальчик.
Во взрослой литературе новое рождение переживает жанр нон-фикшн – непридуманные книги, которые учат чему-то реальному – карьерный рост, кулинария, спорт.
Недавно я был в Артеке на фестивале «Живая классика». На начальном этапе у него около 2 млн участников – все школы, по сути. А в Артеке уже победители. Участники фестиваля читали произведения современных и не очень современных писателей. В основном выбирали рассказы, и я вдруг понял, что ниша именно рассказа сейчас пустует, при том, что другие жанры активно развиваются. Как если бы ехал длинный поезд, все вагоны были бы забиты людьми под завязку, а один совсем пустой. По сути дела, последний писатель, результативно и много писавший рассказы, которые потом войдут в историю литературы – это Шукшин. Поэтому его, кстати, много читали и на фестивале. И много читали Тэффи, Аверченко, Астафьева, Быкова… Для меня это стало признаком того, что блок классиков двадцатого века окончательно оформился.
Если сейчас появится новый Чехов – человек, который начнет писать искренние реалистические рассказы, то он может очень хорошо стартовать и быть востребованным. Но пробиться ему будет непросто. В рассказы сейчас мало кто из издателей верит. Но, может, через электронные книги и журналы что-то запустится.
Новое рождение сейчас переживает жанр семейной книги – то есть такой, которая объединяет все читающие поколения одной семьи. Сейчас все книги дифференцированы – нон-фикшн для папы, офисная проза для мамы, сад и огород для бабушки, детектив для дедушки и так далее. А семейная книга – эта книга для всех сразу.
Ни для кого не секрет, что когда родители читают вслух, то хотят и сами получать удовольствие от книги, а не только работать магнитофоном, отбывающим родительскую повинность. И семейная книга как раз для таких случаев.
Примеры семейных книг, например, «Папа, мама, бабушка, 8 детей и грузовик», рассказы Драгунского и т.д.
Я последние годы активно работаю как раз в нише семейной книги. «Бунт пупсиков», «Таинственный Ктототам», «Золото скифов», «Похищение Пуха», «День карапузов» – семейные книги.
– Что происходит с книжной иллюстрацией?
– С одной стороны, книжная иллюстрация совершенствуется. Много иностранных художников, много мультпроектов, которые идут в одном блоке с книгами, проектов по фильмам и т.д. Фотошоп и графические планшеты первые годы сильно убивали иллюстрации, но сейчас художники уже хорошо ими пользуются и отказ от них, наверное, стал невозможным.
Порой я ловлю себя на мысли, особенно когда смотрю книги, изданные в XIX веке, что книжная иллюстрация была тогда главным средством познания мира. То есть человек с широко распахнутыми глазами смотрел на нарисованного слона, жирафа, попугая, тропическую растительность – и видел это ВПЕРВЫЕ. Где он еще мог увидеть крокодила, как не в книге, если жил, допустим, в селе под Вологдой?
Сейчас иная ситуация. У всех детей перегружен визуальный канал получения информации: люди смотрят множество фильмов и мультфильмов на большом экране, на компьютерах, телевизор, листают комиксы, куча картинок в соцсетях. Люди утрачивают долговременность внимания – а это очень важная вещь. И часто не получается концентрироваться на иллюстрациях. Раньше на иллюстрацию смотрели жадными глазами и, допустим, десять минут на одну. А сейчас смотрят пять секунд, что грустно.
Книги сейчас по-прежнему хорошо иллюстрируются. Например, мои детские повести-сказки – «Дракончик Пыхалка», «Приключения домовят», «Властелин пыли», «Кусалки» – иллюстрирует Виктория Тимофеева. Новые обложки на «Таню Гроттер», «Мефодия Буслаева» рисует Ева Елфимова, очень хорошая современная художница из Петербурга.
Фото: saratov24.tv
Еще я очень люблю иллюстрации Игоря Олейникова. Его секрет состоит в том, что он открывает в книгах дополнительные смыслы, которые преображают текст. И текст становится богаче. Например, в книге написано: «Разбойник подошел к мужику и отобрал у него кошелек». И этого разбойника читатель традиционно представляет себе громадным, вооруженным, мрачным, а мужика маленьким и хилым старичком. А Игорь Олейников, если бы рисовал такую иллюстрацию, скорее всего изобразил бы громадного мужика размером с Илью Муромца и какого-нибудь маленького, не выше колена, разбойничка, которому мужик, невесть чего испугавшись, покорно отдает кошелек. Но у него нет такой иллюстрации… А есть, например, замечательный Робин Гуд, который совсем не благородный разбойник, а какой-то жулик. И это интересно… Как бы тебе рассказывают одну историю, а художник на ухо втайне от автора шепчет другую. И вторая история тебе интереснее.
Важно, чтобы у ребенка была возможность выбора
– Какие проблемы и герои интереснее современным детям?
– Я не люблю термина «современный ребенок», потому что на самом деле люди не так уж сильно меняются, и есть вечные вопросы, которые волновали и волнуют людей во все времена. Так что современный читатель и Наташа Ростова, например, психологически не так уж сильно отличаются.
Если писатель пытается гнаться за совсем уж современной современностью, то у него выходит пошлая однодневная книжка.
Поэтому в книге нужно отражать что-то важное, душевно-глубинное, волнующее людей, объединяющее их, а не пытаться, опираясь на постоянно меняющийся сленг, создавать очередную однодневку.
Книгу нужно писать для себя, для своего внутреннего читателя. Только в те моменты, когда ты испытываешь внутреннее опьянение от того, что ты делаешь, удовольствие, растворение в тексте, – только тогда получаются тексты или чаще отрывки, блоки, абзацы, которые могут выдержать давление времени. Если же ты адресуешь свою книгу некоему абстрактному читателю, допустим, условной девочке двенадцати лет или ее брату четырнадцати, даже с самыми лучшими побуждениями, то между тобой и читателем все равно будет какой-то зазор недоверия и он не пустит вас друг к другу – тебя к читателю, а читателя к тебе.
– Есть проблема, что дети мало читают?
– Одни говорят, что это связано с гаджетами. Другие – что со школьной программой. Тут важен сам подход к обучению чтению в школе. Как это происходит сейчас? Во всех школах проходят, например, «Краденое солнце». Толпы детей бросаются в библиотеки и читают это «Солнце». Или забивают в поиске интернета: «Краденое солнце», краткий пересказ. И запуска чтения – жадного, запойного чтения – не происходит.
Я верю в другую систему – это когда каждую четверть или каждое полугодие ребенок должен сдать учительнице, например, 15 или 20 прочитанных книг. Это могут быть любые книги, которые он захочет: о роботах, динозаврах, развлекательные, научно-познавательные, классика – какие он сам захочет. Главное – заинтересовать, запустить чтение. Учительница проверяет, прочитали ли дети названные книги, а также поощряет, чтобы дети обменивались в классе своими любимыми книгами.
Я помню, как мы с одноклассницей Машей менялись. Я ей Дюма – она мне Стругацкого, я ей «Черную стрелу» – она мне Булычева. Как это запускало чтение! Мы не только сами запустились, но и еще человек пять сделали запойными читателями. Друг другу дети доверяют больше, чем библиотекарю или учительнице. Когда ты видишь, как твой ровесник чему-то радуется, смеется над чем-то, тебе тоже хочется испытать такие же чувства.
Важно, чтобы у ребенка была возможность выбора книг, брать ту, что ему показалась интересней, потом другую, чередовать, самостоятельно управлять своим чтением. Фантастика, книги о животных, жизнь ровесников – нужно понять предпочтения каждого маленького читателя. Обычно это хорошо понимают библиотекари, поэтому хорошо бы записать ребенка в районную или детскую библиотеку и познакомиться с библиотекарем. Обычно это люди очень увлеченные и могут направлять детское чтение, рекомендовать что-то порой лучше родителей.
Почему ребенок со смартфоном читать не будет
– Вы против свободного доступа в интернет детей?
– По моим наблюдениям, свободный доступ детей младшего возраста к wi-fi, смартфону дает отставание на год-два, а то и больше. Ребенок читать не будет, поскольку гормоны, отвечающие за удовольствие, будут вырабатываться от взаимодействия со смартфоном, где есть иллюзия участия в неких событиях, играх и так далее.
Во многих читающих семьях родители крайне строго относятся к телефонам. Например, я был недавно в гостях в одном семействе, где у всех детей раритетные «Нокиа 3310». Дети ворчат, но в то же время гордятся, что у них не просто какая-то современная раскладушка. И это сглаживает обиду, что вот у всего класса смартфоны, а у меня нет. Зато у меня «Нокиа 3310», а у тебя несчастный «Самсунг».
Второй момент – это чтение вслух. В семьях каждый вечер хотя бы по полчаса мама и папа должны постараться читать ребенку вслух. На начальном этапе сильно помогают аудиокниги. После двух-трех сотен аудиокниг человек все равно переходит к книге бумажной.
Фото: betweencarpools.com
Аудиокнига стала главным культурным прорывом последнего десятилетия. А первоначальным толчком стало появление недорогой памяти на 8, 16, 32 ГБ, которая позволяет записывать в качественном актерском чтении огромные книги. И десятками хранить их на компьютере или в телефоне. Не радиоспектакль, не пластинка, а полноценная озвученная книга. К аудиокнигам пока относятся предвзято, но мне кажется, что они очень помогают. Это единственное, что хоть как-то борется с засильем визуальной культуры, с мельканием новостных лент, помогает тренировать долговременное внимание.
На книжном рынке появилось много аудиокниг – и классики, и новых произведений для детей и взрослых. И, кстати, благодаря этому взрослые стали чаще возвращаться к книге.