«До сих пор забываю, что у меня нет желудка». Как живет повар после гастрэктомии
Под одним из рецептов на странице Никиты Полудо в фейсбуке написали: «Какая буженина и курица, это же рак! Очнитесь, гурманы. Гастрономию развели».
Никита немного помялся, а потом нашел, что сказать. Да, рак. Но, во-первых, не умирать же теперь, а во-вторых, если человек был гурманом, он им и останется даже после операции по удалению желудка.
Сейчас Никита может съедать по 250–300 граммов за один прием пищи, но это не мешает ему получать удовольствие от процесса.
Никита Полудо
— Люблю суп из брокколи, — признается он. — А если еще хорошего сыра добавить, скажем, пармезана… А если он еще из Италии! Чтобы когда его ешь, он аж стрелял и щекотал нёбо. Тогда это просто вообще… Можно еще сверху кинуть пару-тройку креветок, хотя они там особо не нужны. Но красиво ведь. Мне говорят: нам зеленый горошек нельзя, зачем включил его в рецепт. А я так считаю: нельзя — не ешь, зато красиво.
Чешский дом и любовь к кулинарии
Первая встреча Никиты с миром кулинарии — толстая советская «Книга о здоровой и вкусной пище». Он подолгу листал страницы, особенно внимательно рассматривал раздел кондитерских изделий и думал, чем бы ему себя побаловать. Папа, летчик-испытатель, в командировке, мама пропадает на работе, суп на плите, но греть его не хочется, лучше сделать кексы из муки, маргарина, яиц, соды и уксуса — всего, что нашлось на кухне.
— Помню, мне лет девять, к отцу пришли приятели. Говорю: «Я вам сейчас приготовлю оладушки!» Там было много яиц и ложек пять или шесть муки, то есть получились такие сладкие омлетики. Меня, конечно, похвалили, но потом, когда сам попробовал, понял, что лукавят взрослые, — смеется Никита.
В 90-е Никита Полудо работал профессиональным поваром в Чешском доме — гостинице при посольстве Чехии. Про те времена он вспоминает с улыбкой, говорит, это было давно и неправда. Работы не было, сплошная халтура, а друг детства, повар с дипломом ПТУ, предложил обратиться к знакомым из Управления дипломатическим корпусом.
«Ты что, я ж не повар», — толкал Никита в бок своего друга. «Ты обалдел, что ли, — резонно отвечал тот. — Ты готовишь лучше, чем многие с образованием».
Уже работая поваром, Никита отучился на курсах и быстро освоил все премудрости чешской кухни. Потом времена и политика изменились, и он пошел на телевидение, звукооператором в новости.
Впрочем, любимое дело Никита никогда не оставлял. Кормил домашних, коллег в командировках, друзей в поездках на рыбалку в Карелию и Приполярный Урал.
Когда на второй день после операции Никита пришел в себя после наркоза, он так и подумал: всю жизнь стоял у плиты, и теперь буду.
Ввел в поисковике — «жизнь после удаления желудка»
Мы встречаемся с Никитой в кафе. Принято считать, что после гастрэктомии путь в заведения общественного питания закрыт — желудок, кроме всего прочего, защищает нас от бактерий. Но Никита есть вне дома не боится, говорит, в Москве вообще с этим просто — выбор заведений огромный. Нужно всего-то научиться внимательнее изучать меню.
— У моей мамы был рак, и, по идее, я должен был после 20 лет ежегодно делать гастро- и онкомаркеры, — признается Никита. — Но на свое здоровье я внимания не обращал. Была такая фраза: «Здоровому спорт не нужен, а больному не поможет». Здоровым питанием тоже никогда не увлекался. Любил вкусно поесть — и остренькое, и жирненькое. Доля гастрогурмана!
С 2014 года у Никиты начал побаливать желудок. По привычке он списывал все на какой-нибудь гастрит. Как иначе, если не позавтракав, сломя голову бежишь на ненормированную работу? Потом по случаю — Никита подхватил ОРЗ — решил пройти диспансеризацию. И к 45 годам понять, что происходит с организмом, а то ведь и давление пошаливает, и сахар высокий.
— Кто поверит, когда ему говорят, что у него рак? Человек надеется до последнего.
Помню, ко мне вышел хирург, который делал гастроскопию: «Крепись, у тебя образование в желудке». — «Совсем плохо?» — «Совсем». Я уже в принципе понял, но все равно надежда была, что гистологию сделают и это будет доброкачественная опухоль. Но чуда не случилось, и я пошел резать, как в том кино, «не дожидаясь перитонита».
Первую неделю после диагноза Никита маялся. Было страшно и обидно — почему с ним, за что, где справедливость. А потом собрался с силами и подумал: что изменится, если я буду реветь. Жить-то надо. Тогда Никита впервые ввел в поисковике — «жизнь после удаления желудка». Он готовил себя к худшему, к тому, что проснется другим человеком, в новом, незнакомом теле и будет заново учиться жить и есть, как маленькие дети.
Гастрэктомия представляет следующее: желудок удаляют, пищевод соединяют с двенадцатиперстной кишкой. Никита называет это «прямоходом», как на спортивных машинах, когда двигатель связан напрямую с глушителем. Дальше пациент приучает мышцы кишечника к пищеварению. Для этого несколько месяцев нужно принимать фермент креон, но лучше не затягивать — пить его только при проблемах, иначе кишечник приучится не работать.
Никита очнулся в реанимации после операции и не чувствовал ни боли, ни страха, а только скуку от того, что нельзя почитать книжку или посмотреть новости. Его донимала мысль: как это я буду лежать овощем и не поеду весной на рыбалку. Нравится ему не столько сама ловля рыбы, сколько антураж: лес, птицы, костер, уха и друзья вокруг. В реанимации он придумал главный и первый свой рецепт: не думать о плохом.
— Меньше думать о болезни, а больше — о хорошем, о выздоровлении. Все остальное — можно. Даже шашлык и буженину, понемногу, если сварить, если обрезать поджаренные стороны.
Продукты — это не главное. Главное психология, желание жить и смотреть вперед, — говорит он.
Там же, в реанимации, он ощутил странное: ничего как будто не изменилось. Он ждал ужасного, но вдруг оказалось, что тело его осталось таким же и даже, как выяснилось позже, он сам остался прежним — смешливым любителем рассказать забавную историю в шумной компании и вкусно поесть.
— Я это называю «редакция организма 2.0», — рассказывает Никита. — Ребрендинг прошел, живу, улыбаюсь. Я понимал, что это как техническая часть. Грубо говоря, если у машины плохо работает какая-то деталь, надо ее заменить. Честно вам скажу, я до сих пор забываю, что у меня нет желудка.
«Диета есть, а как приготовить?»
У врача в онкодиспансере не хватило времени, чтобы подробно расписать Никите питание на месяцы вперед. В интернете толком не было структурированной информации из авторитетных источников. Поэтому на пятый день после операции Никита зарегистрировал домен onkodieta.ru.
Важность своего проекта он понял, когда увидел статистику: только за январь 2020 года было 1 651 визитов на сайт, из них — 995 просмотров статьи «Меню и диета после резекции желудка».
— Хорошо, стандартная медицинская диета на сайте есть, а как приготовить? — продолжает Никита. — Есть люди, которые не умеют готовить вообще. Случается, у меня спрашивают, как приготовить картофельное пюре. А дальше тонкости — пассеровать или обжарить. Пассеровать — это тепловая обработка в жиру, а обжарка — до корочки. Жареное нам нельзя, пассерованное — можно. Опять же, если морковку съесть просто, без жира, мы не получим бета-каротин. А с жиром провитамин А активируется. Я понимаю эти тонкости, а вот подать это как диетолог не могу, вообще по большому счету не имею права говорить. Я могу быть транслятором проверенной информации.
На сайте Никита делится личными рецептами, только теми, что подходят ему самому: морковь и брокколи припущенные, суфле из куриной печени на пару, суп куриный с корнеплодами. Он всегда подчеркивает, что рецепт — это конструктор, который нужно собирать под себя. Не нравятся корнеплоды — положите овощи, не любите корицу — есть же ванилин!
Страница в фейсбуке «Жизнь после удаления желудка», которую также создал Полудо, за год стала площадкой для общения. Люди, перенесшие гастрэктомию, делятся своими успехами: кто сколько килограммов, а иногда и граммов веса набрал, кому удалось съесть что-то новое. И обсуждают, как переносить демпинг-синдромы. Демпинг — это ускоренное перемещение содержимого желудка в кишечник без надлежащего переваривания. Он сопровождается головокружением, одышкой и общим плохим самочувствием.
Никита всех поддерживает советами, а сам на жизнь никогда не жалуется.
Говорит, у него нет таких ощутимых демпинг-синдромов, а когда случаются, то он старается не замечать, что же ему теперь, на работу не ходить? Кроме того, он же решился быть примером для людей, переживших удаление желудка. Значит, надо соответствовать.
У него есть мечта: привлечь к работе с сайтом профессиональных диетологов и врачей, чтобы они сказали про его рецепты — вот это хорошо, а здесь надо ингредиенты поменять. Тогда он мог бы издать брошюру. И сам бы развозил ее по отделениям и лично отдавал прооперированным, «чтобы они видели, что болезнь не приговор и можно жить дальше, надо только захотеть».
Мечта — издать книгу рецептов и раздавать в больницах
Недавно Никита попросил в фейсбуке помощи с сайтом: «Пожалуйста, поделитесь моей историей у себя на странице. Я верю, что чем больше людей о ней услышат, тем больше шансов найти тех, кто поможет создать действительно классный и такой важный портал. Место, где врачи и специалисты поделятся своими знаниями, и эту информацию получат те, кому это так нужно».
Публикация взлетела, и неожиданно для него самого десятки людей захотели помочь.
— Мне уже из Челябинска написали, говорят, давайте печатать брошюры. Или другие говорят: давайте мы выпустим вашу книгу с рецептами, будем больным раздавать. А нечего печатать пока, я пока не могу. Нет врачей, которые скажут: да, этот рецепт подходит, а этот давай переделаем.
Никита надеется, что теперь в его команде появятся онкологи и диетологи, а сам он станет транслятором проверенной и правильной информации. Сейчас он переписывает сайт, чтобы людям удобнее было им пользоваться.
Сам Никита Полудо больше всего хотел бы поесть ухи. Но не простой, а приготовленной на костре в лесу.
Он уже планирует поездку на рыбалку и обещает записать видеодневник про лесную кухню, а после хочет даже сделать раздел на сайте про питание в условиях похода.
— Я даже плохо сплю, потому что в голове все крутится — как поднять сайт, кому написать, как расширить. Поддержка колоссальная, и не только по раку желудка. У меня спрашивают: «А почему только по раку желудка? А у меня кишечник удалили». Или — «А у меня рак молочной железы». При химии какая разница — все равно диета. Надо делать что-то большее. Не усну, буду взвинченный, пока не увижу, что все работает. Это как кататься на коньках — ноги болят, а ты доволен.
Фото: Сергей Щедрин
