Архимандрит Савва (Мажуко)
Христианство начинается с откровения о Воплощенном Боге. Христос – это Автор нашего мира, Сочинитель, придумавший каждого из нас. Он добровольно и свободно решил разделить судьбу сотворенного Им мира, став причастным тварному бытию однажды и навсегда. Он не просто некий сверхъестественный Поэт, один из многих возможных создателей и выдумщиков, подобно тому, как в нашем мире есть множество писателей и художников, конструирующих свои «тварные миры». Евангелие говорит о том, что наш Бог – Автор самого авторства, Творец самого творчества, Он не один из многих богов и созидателей, Он Единственный. И самое главное откровение – это то, что Он – Любовь и Человеколюбец, и мы созданы по Его образу, а потому и наше естественное состояние – любовь и человеколюбие.
Любовь к людям и миру Бог открывает не в словах и поучениях, а самим делом. Как говорит апостол Павел: «Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками» (Рим. 5:8). Смерть и Воскресение Воплощенного Бога – реальная смерть и реальное воскресение – свидетельства Его Любви и откровение о нашей судьбе, потому что Он хочет сделать нас причастными Жизни Его нетварного мира, то есть причастными Жизни Божества.
Однажды наш «выдуманный» мир вольется в мир несотворенный, приобщится Жизни Божественной, и эта новая жизнь называется в Писании Царство Небесное. Но христиане уже здесь, в тварном мире, могут пережить и переживают залог полноты этой Жизни, разделяя жизнь Церкви.
Христос пришел в наш мир, чтобы создать Церковь.
Христос – основатель Церкви. Но не религии.
Церковь и христиане
У меня на столе лежит небольшая книжечка, изданная в Петербурге в 1853 году. Автор – профессор Яков Космич Амфитеатров, известный и заслуженный духовный писатель. Книга называется «Беседы об отношении Церкви к христианам». И писатель, и его произведение вызывают у меня глубокое почтение, но речь сейчас не о содержании и идеях уважаемого богослова. Обратите внимание на название:
«Беседы об отношении Церкви к христианам».
– Возможен ли в наше время текст с таким заглавием?
– Конечно, сейчас возможно все, но выглядеть будет это не совсем уместно.
– В какой ситуации естественна и законна такая фраза?
– Когда Церковь мыслится отдельно от сообщества христиан. Ведь мы привыкли считать, что христиане – это и есть Церковь. Однако если мы исследуем современное словоупотребление, обнаружим, что даже в языке людей религиозных слово «церковь» означает клерикальную структуру, иерархию или корпорацию священнослужителей. Проще говоря, Церковь – это попы, а люди – это люди, верующие или неверующие – всё одно.
Поэтому, когда журналисты задают дежурные вопросы: как Церковь относится к Булгакову, к отстрелу жирафов, к веганским продуктам, – хотят услышать мнение клерикальных кругов. Для людей «внешних», как и для большинства верующих, христианство – это религия, конечно, мировая и влиятельная, но именно религия, одна из множества.
У термина «религия» более двухсот определений, но для рядового человека совершенно ясно, что в большинстве случаев имеется в виду определенное мировоззрение, вера в нечто сверхъестественное и, обязательно, система поведения, включающая культ, то есть конкретные символические действия.
Создал ли Христос религию? Является ли христианство религией?
Возможны разные ответы, и каждый зависит от выбранной «системы координат».
Уютный мир религии
Некто Чацкий, помнится, говорил: «Блажен, кто верует! Тепло ему на свете». Религия помогает человеку объяснить мир, понять его, принять и оправдать. Верующий человек комфортнее чувствует себя, чем безбожник, ему, действительно, тепло на белом свете, ведь он живет в понятном мире. Религия управляет его временем и организует ритм жизни, обосновывает мораль и право, примиряет с болью, объясняет таинственное, утешает перед неизбежным.
В центре религиозной жизни православного человека – Пасха. К ней ведет Великий пост. Это время, когда нужно обязательно исповедоваться и причаститься, посетить красивейшие службы, подготовиться к празднику, а потом уж и правильно разговеться. А за Пасхой будет Радоница – поедем к нашим покойничкам. Потом – Вознесение, Троица, Петров пост, Успенский пост – будем святить яблочки на Спаса, молиться перед Плащаницей Божьей Матери, а там уж и осенние праздники и снова пост – Рождественский с его предпраздничными хлопотами, а за ним уж Богоявление со святой водичкой и Сретение с освящением свечей. Стройный и веками освященный календарь.
И так каждый год.
И так каждый век.
Родился малыш – крестим. Подрос – на исповедь и в воскресную школу. Встретил девушку – венчание!
Святому Спиридону молятся, чтобы были деньги, преподобному Сергию, чтобы детки хорошо учились. Заболел дедушка – батюшку к нему! – исповедь, причастие, а там уж, как и всех – отпевание и поминки в третий, девятый, сороковой. Это уютный и понятный мир.
Есть у нас храмы, монастыри, чтимые святыни. Священническая иерархия – епископ, священник, дьякон. Вероучительные тексты, и главный – Символ веры. И стройная система богословских наук, со своей онтологией, гносеологией, антропологией, нравственным и каноническим богословием.
– Тут какой-то подвох! Уж не хотите ли вы сказать, что все это лишнее и мешает.
– Ни в коем случае! Ведь я сам – человек религиозный и даже священник. Вот только мы понимаем, что и в других религиях обязательно найдем те или иные универсальные формы, в которые выливается религиозный опыт.
Почти в каждой развитой религии непременно появляются эти универсалии: храм, священный текст, духовенство, святыни, аскеты, календарь, обряды годового цикла и связанные с ключевыми жизненными обстоятельствами (рождение, инициация, брак, смерть) и прочие формы, потому что религия в моем понимании – это именно оформленность, воплощение в знаке и символе интенсивного духовного опыта.
Значительное должно быть означено. Если ваш духовный опыт охватил вас по-настоящему живо и целиком, так что вы не можете жить, как прежде, он потребует воплощения в знаке, а поскольку мы живем в обществе, знаки должны быть понятны для других, должны единить людей, разделяющих один религиозный опыт. Это очень смелое упрощение, но оно, как ни странно, помогает понять силу подвига первых учеников Христа, которые имели счастье быть христианами и жить Церковью, когда христианской религии еще не было.
Фото: Александр Василюк / orthphoto.net
Еврей от евреев
Некоторые товарищи, которых мы не будем поминать к ночи, полагали, что настоящий создатель христианства – это не Христос, а апостол Павел, и кое в чем они были правы. Апостол Павел совершил настоящую революцию: он вывел благовестие Христа из религиозного и культурного поля иудаизма на вселенский простор.
Не случайно Деяния апостолов принято внимательно читать в Великую субботу, в канун Христовой Пасхи. Большая часть этой удивительной книги посвящена не деятельности двенадцати учеников, а благовестническим трудам апостола Павла. Он совершил то, на что не решились «самовидцы» Распятого Учителя, он дерзнул отделить христианство от религии.
Двенадцать апостолов проповедовали только в иудейской среде. Господь давал удивительные знамения, звавшие благовестников ко всем людям, потому что Воплощенный Бог – Сочинитель и римлян, и русских, и китайцев, и африканцев – у Него нет лицеприятия, Его Любовь к людям не знает различия на расы, народности, возраст и пол. Все люди – дети Божьи, братья и сестры – друг другу и Воплощенному Богу. Однако ученики с невероятным упорством держались «берегов» иудейской общины.
Вспомните первые главы книги Деяний. Верующие продолжали посещать иерусалимский храм, исполнять все положенные обряды. Исключением было преломление хлеба по домам – Евхаристия – единственный обряд, завещанный Учителем. Своих детей иудеохристиане продолжали обрезывать, приносить в храм, и мы можем предположить, что и религиозный календарь, и обряды брака и погребения у них сохраняли свои специфически иудаистские черты.
Апостолы творили невероятные чудеса. Дух Святой был с ними. Но даже эти откровения с большим трудом подвигли апостола Петра навестить сотника Корнилия, который не был иудеем, и апостол, согласно Закону, не должен был с ним общаться и уж тем более приобщать его к великой тайне Мессии. Но пока Петр колебался, Дух Святой сошел на Корнилия, и это случилось до того, как он был крещен.
Эта история «перевоспитания» святого Петра очень помогла апостолу Павлу на знаменитом Иерусалимском соборе, где первоапостолы решали судьбу христиан из язычников.
В результате проповеди «апостола языков» Церковью стали люди неиудейского происхождения. Это значило, что они вышли из своих традиционных языческих общин, отказались от религии и привычных обрядов – от календаря, понятного ритма жизни, практически необходимых обычаев, имеющих кроме всего прочего серьезное психотерапевтическое значение, в особенности ритуалы, связанные с рождением ребенка, браком, погребением, и собрались в общину, у которой еще не было религии.
Вещественные начала
Мы привыкли подчеркивать исповеднический и мученический подвиг первых христиан, но меня не менее восхищает эта почти самоубийственная для того времени решительность, с которой они практически отказывались от религии. Не случайно язычники обвиняли первых христиан в безбожии.
У них не было не только храмов, но даже и потребности их строить, не было клерикальной структуры – трехчастная иерархия появилась столетием позже, – не было никакого Символа веры, священных предметов, календаря и, конечно, годовой структуры праздников, не было даже Священного Писания, ведь первые новозаветные тексты написал тот самый апостол язычников, и лишь к четвертому веку они собрались в канон. Самое сложное, как мне кажется, – это было отсутствие обрядов погребения и поминания усопших, ведь первые христиане не собирались задерживаться в этом мире и ждали возвращения Учителя каждый день.
При этом апостол Павел еще и успевал бороться с «религиозным дурманом». Людей можно понять: не все выдерживали этой символической неоформленности, ведь так устроен человек – он не может без религии, это его природная особенность, законное желание облекать свой духовный опыт в язык символа, означивать значительное. Бывший фарисей из колена Вениаминова жестко «прижигал» эти поползновения: «Ныне же, познав Бога, или, лучше, получив познание от Бога, для чего возвращаетесь опять к немощным и бедным вещественным началам и хотите еще снова поработиться им? Наблюдаете дни, месяцы, времена и годы» (Гал. 4:9-10).
В те благословенные первохристианские времена возможно было не только существование Церкви без религии, но и мирное сосуществование христианства в двух различных религиозных «редакциях» – иудейской и эллинской. Фактически это была одна вера в двух религиях, и этот факт требует вдумчивого богословского осмысления.
Покойный Гораций мудро заметил: «Гони природу вилами, она вернется все равно». Религия – природная особенность человека, воля к оформленности и организации внутреннего духовного опыта, опыта встречи с Богом.
Фото: tatarstan-mitropolia.ru
Нормальный человек обычно не отличает религию от веры, ведь здоровый не станет думать, как он дышит и не забыл ли в этот раз выделить желудочный сок.
Из наших размышлений о «безрелигиозной» жизни первых христиан не следует делать вывода против религии хотя бы потому, что религия у них все-таки была – крещение и, самое главное, Евхаристия были сердцевиной жизни христианской общины, впрочем, как и теперь.
Однако такие размышления, или, если угодно, духовные упражнения, следует позволять себе, потому что жизнь верующего опасна и сложна. Бывают моменты, когда нужно дать честный и точный ответ на вопрос: что главное, а что вторичное, что относится к естественной духовности – тварной и универсальной, – а что есть подлинный залог Царства Небесного? Что я могу упустить без вреда, а что убьет меня как христианина?
Что моя жизнь – Христос или религия?