О друзьях и френдах (Видеоколонка прот. Максима Козлова)
800 френдов в ЖЖ, 1200 в Facebook-e — кто они? Насколько реальна дружба в виртуальности? В чем разница между «френдами» и друзьями? Беседа с протоиереем Максимом Козловым.
– В филологии, в риторике есть понятие «terminus techniсus». Это выражение, которое следует понимать только в контексте его специального употребления.
Слово «френд» из виртуальных сетей не нужно даже переводить, его даже не нужно соотносить с английским смыслом. Это вполне технический термин, означающий ничего кроме того, что два человека осуществляют коммуникацию в социальной сети. Никаких нравственных, тем более жизненно социальных и иных обязательств эти люди по отношению друг к другу не несут. Они могут друг друга не знать, они могут находиться в ролевой игре, то есть изображать из себя в социальном виртуальном общении тех, кем они на самом деле не являются.
Да все, что угодно, может происходить, и правильное, и не правильное — вплоть до совсем неправильного (как мы знаем, в разного рода социальных сетях может происходить все что угодно). Но только это никак не соотносится с реальным человеческим общением.
Если человек это понимает, то пусть у него будет хоть пять тысяч френдов. Я не имею в виду всяких «тысячников» — блоггеров Гасловых и Навальных, для которых это род профессиональной деятельности. Я имею в виду обычных людей, которые набираются в разного рода команды.
Если он понимает этому цену, то он просто пишет какие-то неплохие тексты, которые востребованы. Когда круг виртуального общения широкий, то другие люди кнопки нажимают — вот у них там и раздулись списки френдов. Ну, раздулись и раздулись.
Плохо будет, если человек две ошибки допустит. Первая: вдруг начнет придавать этому какую-то чуть большую цену, чем просто средству информационной коммуникации. И второе: если он начнет — а это на каком-то этапе случается почти с каждым — подменять виртуальным общением общение реальное, если он в этом интернет-общении начнет искать отдушину от той настоящей жизни, которую ему Бог дает.
И я не имею в виду уж очевидно неправильное, когда муж или жена вдруг находит «одноклассника», с которым когда-то что-то, однокурсницу, с которой когда-то что-то. И вот они годы спустя общаются и что-то вместе вспоминают, и опять какие-то струнки души затронулись. Ничего, конечно, нет, и не имеется в виду: и он женат, и она замужем, и дети, и вообще в разных странах и городах живут. Но зачем? Получается, это бегство, уход от той жизни, того человека, которого в твоей настоящей жизни тебе Бог дал, к тому, что у тебя уже никогда не будет, и это очень разрушительно.
Но есть и другого такого рода ныряния в мир социальных сетей: вот я на полчасика от всех этих забот, детей, мужей, жен, от телефонов, обязанностей, помойного ведра отвлекусь, и будет у меня мир, где, если даже не без конфликтов, то эти конфликты такие, что их можно – кнопку нажал «delete» – и нет у меня больше этого человека, все, решена проблема.
Это – дурно, это, можно даже прямо сказать, – греховно, если мы такому нырянию поддаемcя.
Но в остальном-то что поменялось? Дружеские отношения, они ведь усилием достигаются. Нельзя дружить без некоего отдания себя. Как любить нельзя односторонне, так и дружба, которая без любви, не существует, без внутреннего приятия и готовности себя стеснить ради этого человека. Чем-то пожертвовать, отказаться, прикусить язык и не сказать какие-то слова. Принять взгляд, с которым ты не соглашаешься, но потому, что друг твой говорит, ты сейчас помолчишь и не начнешь ругаться. Поехать за лекарством, потому что он просит. Посидеть с его детьми, потому что это ему надо или ей надо в какой-то момент. Это же усилие. В интернете этого ничего не нужно. Ах, мы перепостили «Помогите ребеночку», вот, собираем на операцию – великое дело, кнопочку нажал – я хороший, социально ответственный. Грош цена этому всему, понимать бы надо.
Записала Тамара Амелина