Джессика Лонг — яркая блондинка с зелеными глазами. У нее больше 110 тысяч подписчиков в соцсети и 18 золотых паралимпийских медалей в плавании. Безумно много, учитывая, что Джессике всего 32 и она по-прежнему действующая спортсменка.
Джессика Лонг — она же Таня Кириллова — родилась в Братске в 1992-м. Ее маме было всего 16, а при рождении у девочки обнаружили сложнейшее заболевание — фибулярную гемимелию. Это генетический дефект, при котором полностью или частично отсутствует малоберцовая кость. У Тани в обеих ногах кости не было полностью. И мама приняла решение отказаться от дочери, оставить ее в детском доме.
Год малышка прожила в иркутском доме малютки. Пока не встретилась со Стивеном Лонгом — он проделал гигантский путь из Балтимора в Сибирь в поисках «того самого» ребенка.
— На тот момент у родителей (супругу Стивена зовут Элизабет, она оставалась в США. — Примеч. ред.) уже были двое детей, — вспоминает Джессика. — Они хотели большую семью, но врачи сказали, что больше родить не получится. И тогда они решили, что помогут ребенку из России. Из нашего детского дома они взяли меня и еще одного мальчика, Джошуа.
«Я ненавижу больницы»
Так в 13 месяцев Таня Кириллова превратилась в Джессику Лонг. Она стала одной из первых детей из Иркутска, кто был официально удочерен в США после распада СССР. На момент отъезда Таня умела очень быстро передвигаться на одних руках. Но было очевидно, что долго так продолжаться не может.
Фото из архива семьи Лонг
— У меня были не развиты ноги ниже колена, на каждой из ступней было по три пальца, — говорила Джессика. — Через полгода в США мне провели ампутацию. Только так меня можно было поставить на протезы и научить ходить. Родители были к этому готовы, но не подозревали, что это не одна операция, а много мучительных операций почти каждый год, на протяжении многих лет…
Эндопротезы невозможно установить на всю жизнь — их необходимо корректировать по мере роста ребенка. Каждая такая операция — очень болезненная, учиться ходить после нее приходится почти заново.
— Один год мы делали правую ногу, потом — левую, и так по кругу, — вспоминала Джессика. — Последнюю операцию мне сделали, наверное, года в 24! Я ненавижу больницы. В детстве всегда брала с собой любимую розовую сумку, но все равно жутко боялась оставаться там на ночь. Все время думала: «Ну почему я? Почему я должна проходить через все это?!»
Представьте, у меня даже день рождения 29 февраля. Мало того, что от меня отказалась мама и у меня нет ног, еще и день рождения раз в четыре года...
Но именно постоянные операции подтолкнули Джессику туда, где она нашла свое призвание — в воду. В саду у бабушки с дедушкой был открытый бассейн. И там девочка могла забыть о боли и дурачиться наравне с другими детьми.
— Мои протезы весили по 4,5 кг каждый, — признавалась Лонг. — Это был такой кайф: снять их в воде, почувствовать себя легкой, свободной, подвижной! Я всегда очень злилась, что у меня нет ног. И бассейн был местом, чтобы выплеснуть эту злость.
Паралимпиады Джессики Лонг
Лонги не делали для Джессики исключений и относились к ней точно так же, как к остальным детям. Она ходила в школу и занималась разными видами спорта: гимнастикой, чирлидингом, даже скалолазанием. Но везде мешали боль и постоянные операции. И только в плавании все сошлось: там не нужны были протезы, а вероятность травмировать ногу — минимальна.
Фото из архива семьи Лонг
Так уже в 11–12 лет Джессика оказалась одной из лучших в стране и попыталась отобраться на свои первые Паралимпийские игры — в 2004 году в Афинах.
— Мои первые паралимпийские соревнования были в Миннесоте, — рассказывала Лонг. — До того я плавала только со здоровыми детьми и не видела никого, похожего на меня. Я дико стеснялась протезов, не носила шорты, только длинные штаны. И вдруг вокруг меня столько людей, самых разных, но при этом уверенных и не боящихся показать свое тело. В тот момент я поняла, что тоже хочу стать такой.
В паралимпийском спорте, в отличие от олимпийского, нет ограничений по минимальному возрасту участников, поэтому 12-летняя Джессика Лонг привезла из Афин три медали, в том числе золото на самой престижной дистанции — стометровке вольным стилем.
Спустя четыре года в Пекине она была в самом расцвете и нацелилась сразу на семь побед — это стало бы абсолютным рекордом. Но на первой же дистанции осталась третьей. На трибунах переживали Элизабет и Стивен — они специально прилетели в такую даль, чтобы разделить триумф дочери.
— За все годы, все операции, родители никогда не видели меня плачущей, — признавалась Джессика. — Но тут я была фаворитом, всем разболтала, что выиграю семь золотых, и вдруг моя подруга по команде бьет мировой рекорд и побеждает, а я — только третья…
Прямо в бассейне я подбежала к родителям и спросила: «Вы еще любите меня?» Они были в шоке. «Мы любим тебя всегда».
Потом Джессика выиграет еще целых четыре раза, но все равно после возвращения из Пекина задумается о завершении карьеры.
— Это был тяжелый период: я все время думала, что моей маме было столько же лет, сколько мне сейчас, когда она родила меня, — говорила Джессика. — Я очень устала от спорта и нуждалась как минимум в перерыве. Родители сказали, что поддержат меня в любом случае, и я взяла время на размышления…
Возвращение в Братск
В 2012-м на Паралимпиаде в Лондоне Лонг выиграла уже пять медалей (на одну больше, чем в Пекине). А спустя год (ровно 20 лет спустя) приехала в Братск и встретилась со своей биологической семьей. Ее сопровождали младшая сестра и операторы NBC. Вот кадры из документального фильма «Long Way Home: The Jessica Long Story» — тут Джессика впервые встречается с мамой Натальей.
@jessicatatianalong Meeting my Russian biological parents for the first time 😭 #foryoupage #fromrussiawithlove #adoptionstory ♬ original sound — Jessica Long
— Я не похожа ни на кого в моей американской семье: единственная блондинка с зелеными глазами, — улыбалась Джессика. — И мне всегда хотелось увидеть: а кто моя мама? Как она выглядит? Сначала мы приехали в детский дом в Иркутске, откуда меня взяли. Там была та самая женщина, которая отдавала меня папе, и она меня вспомнила! Они мне сказали, что я единственный ребенок, кто потом вернулся к ним.
А потом мы поехали к маме в Братск, это еще 18 часов на поезде, — продолжала она. — До того мы уже примерно год общались с ней в [соцсети]. Меня шокировало, что мои биологические родители в итоге поженились, что у них есть еще дети (близнецы, у одного из которых ДЦП. — Примеч. ред.). Когда мы обнялись, я не могла в это поверить: вот мои мама, папа, сестра… С тех пор мы общаемся. Я действительно простила ее. Не знаю, что бы я сама делала в такой ситуации: тебе 16 лет, и рождается больной ребенок, о котором ты не понимаешь, как заботиться. Я благодарна, что она дала мне жизнь.
После поездки в Россию Джессика решилась на еще один важный шаг: она переехала от родителей и стала тренироваться в олимпийском центре в Колорадо-Спрингс. Это, пожалуй, лучшее место в мире: там работает легендарный тренер Боб Боуман и тренировался сам Майкл Фелпс. Лонг оказалась там единственной паралимпийской спортсменкой.
— Никто не делал мне поблажек, и я никогда не использовала отсутствие ног как оправдание, — подчеркивала Джессика. — Я делала 10 тренировок за шесть дней почти наравне со всеми. Например, если они плыли быстрые отрезки по 200 м, то я плыла по 150 метров, чтобы успеть. Старалась думать: если они надевают после бассейна обувь, то я протезы, ну и какая разница? Это был безумный драйв — работать рядом с такими легендами. Но физически я безумно вымоталась, очень похудела, травмировала плечо…
К Играм-2024 в Париже Джессика готовилась уже без Боумана. Одна из причин — она хотела быть ближе к супругу. Они поженились с Лукасом Уинтерсом в 2020-м, и пока Лонг тренировалась в Колорадо, два года почти не видели друг друга.
С этой Паралимпиады Джессика привезла два золота. Но главное — она счастлива и больше не сомневается в себе.
— Если раньше я думала: «почему я?», теперь рассуждаю: «А почему бы не я?» Может, кто-то другой бы не смог.
Татьяну хотели отдать в интернат, но главный врач ее не отдала
«Танечка была выдающейся личностью. Она была исключительной. Я не могла отдать такого ребенка гнить в детский дом-интернат (ДДИ). Я ждала чуда», — так рассказывала про будущую Татьяну Макфадден Наталья Никифорова, главный врач специализированного психоневрологического дома ребенка №13 в Санкт-Петербурге.
В ее кабинете висела золотая медаль Нью-Йоркского марафона — самого престижного соревнования для колясочников. Татьяна Макфадден успела привезти и подарить ее Наталье Васильевне. Потому что без нее точно не было бы не только медали, но и жизни, которой Татьяна живет сейчас.
Маленькая Таня родилась в 1989 году в Санкт-Петербурге с диагнозом spina bifida. Это врожденный порок развития спинного мозга и позвоночника. Родная мама от нее отказалась. В идеале операцию нужно было делать в первые дни после рождения, но Тане из-за бюрократических проволочек сделали только спустя 21 день.
С возникшими проблемами врачи справились, спустя три месяца девочка попала в тот самый дом ребенка. Она быстро научилась передвигаться на одних руках, самостоятельно справлялась с самообслуживанием, была очень любознательной и всеми способами привлекала внимание Никифоровой, очевидно, выбрав ее своим «главным взрослым».
Фото из архива семьи Макфадден
Но когда Макфадден (тогда ее фамилия была Полевикова) исполнилось четыре года, по правилам ее жизнь должна была снова круто перевернуться.
— Диагноза «паралич нижних конечностей» городской комиссии тогда оказалось достаточно, чтобы девочке с ясным умом по старой классификации поставить диагноз «дебильность», — рассказывала Наталья Никифорова газете «Невское время». — Поэтому Татьяну хотели забрать в Павловский интернат, но я ее не отдала, несмотря на два постановления прокуратуры. Попади девочка в интернат, она бы просто пропала.
«Я не говорила по-английски и ничего не поняла, но была уверена — это моя мама»
Никифорова на свой страх и риск оставила девочку в доме ребенка. Еще два года Макфадден провела там.
— Я помню из того времени запахи вареной картошки и капусты, а еще манеж, который стоял у нас во дворе, — говорила Татьяна. — Я не получала никакого лечения, образования, у меня не было кресла, я так и передвигалась на одних руках. Классно, что потом сила рук мне так пригодилась!
Еще одно, самое главное, чудо случилось, когда девочке исполнилось шесть лет. В дом ребенка приехала комиссия во главе с Деборой Макфадден — уполномоченной по правам инвалидов при администрации президента США Джорджа Буша. Это был рядовой рабочий визит, об усыновлении Дебора на тот момент даже не думала. Но Никифорова сделала все возможное, чтобы они с Таней встретились.
Фото из архива семьи Макфадден
— Я помню, как сидела у нее на руках и играла с ее видеокамерой, — вспоминала Татьяна. — Она привезла детям леденцы, хотела дать мне один, а я забрала сразу весь пакет. Она что-то пыталась мне сказать, наверное, что вернется снова. Но я ничего не поняла, я же тогда не говорила по-английски. Но почему-то внутри меня жила уверенность, что это и есть моя мама.
У самой Деборы тоже интересная судьба. Она росла здоровой, занималась фехтованием, но в юности ее полностью парализовало. Это был синдром Гийена-Барре — острое аутоиммунное заболевание. Много лет Дебора боролась за то, чтобы сначала вернуть подвижность в руках, потом — сесть в коляску, потом — заново научиться ходить. Лишь спустя 12 лет после начала болезни она впервые встала на ноги.
Так Макфадден-старшая стала активным борцом за права людей с ограниченными возможностями. Она добилась принятия нескольких нормативных актов против дискриминации и в конце концов вошла в администрацию президента США.
Маленькая Таня так запомнилась Деборе, что она задумалась. А Наталья Никифорова обрисовала перспективы: если не забрать девочку прямо сейчас, совсем скоро она попадет в ДДИ, откуда пути назад уже не будет.
Спустя несколько месяцев Дебора вернулась в Санкт-Петербург и уже вместе с дочкой полетела обратно в США.
— Дома мне дали маленькое красное инвалидное кресло, и с тех пор я передвигаюсь на кресле, — вспоминала Макфадден. — У меня впервые появилась своя комната, много игрушек, я пошла в школу! Было очень много забавного: например, я впервые попробовала мороженое, а сначала просила разогреть его в микроволновке. Я была очень слаба, и врачи сказали: чтобы укрепить мой организм, нужно не только усиленное питание, но и спорт. Сначала мы попробовали плавание, но только в легкой атлетике я нашла себя. Хотя многие удивлялись: как так можно — бегать без ног? А оказывается, можно!
22 награды Татьяны Макфадден
Уже в 15 лет Таня поехала на свои первые Паралимпийские игры — как и у Джессики Лонг, это были Афины-2004. Там она взяла серебро и бронзу, победить не получилось. Потом были еще пять Паралимпиад, где в общей сложности Макфадден завоевала 22 награды, это абсолютный рекорд.
В мире паралимпийской легкой атлетики есть и не менее престижная, чем Паралимпиада, награда — «Большой шлем» за победы на четырех главных марафонах в течение одного года. В 2013-м Татьяне удалось его собрать.
На тот момент Макфадден, казалось, добилась всего, о чем мечтала. У нее была полноценная семья: вскоре родители удочерили еще двух девочек из Албании, а одна из них, Ханна, даже соревновалась с Татьяной на Паралимпиаде. Они стали первыми в истории сестрами, выступившими на одних Паралимпийских играх.
Татьяна была звездой американских ток-шоу, получила отличное образование в Иллинойсе, имела спонсорские контракты с топовыми брендами.
А еще Таня пошла по стопам мамы: не только добивалась максимума для себя, но и старалась менять мир вокруг.
Так, она дошла до Сената США и добилась принятия закона о том, чтобы в образовательных учреждениях дети с ограниченными возможностями имели право тренироваться и выступать наравне со здоровыми.
Две семьи встретились в Сочи
В 2011-м Макфадден вернулась в Санкт-Петербург и встретилась не только с Натальей Никифоровой, но и с родной мамой, Ниной Полевиковой. Ее помогла найти через соцсети Дебора.
— У меня не было никаких эмоций, я не знала даже, захочет ли она увидеть меня, — признавалась Татьяна. — Я думаю, что она была потрясена, и в то же время наша встреча ее успокоила. Ей выпала самая сложная роль: отказаться от ребенка в надежде, что его будет ждать лучшая судьба. И действительно, у меня замечательная жизнь, я очень ей благодарна.
Именно тогда у Татьяны появилась мечта: чтобы ее биологическая и настоящая семьи встретились на одном стадионе и вместе болели за нее. Впереди как раз были Паралимпийские игры в Сочи. Оставалось только одно «но»: Макфадден занималась легкой атлетикой и понятия не имела о зимних видах спорта. Но разве это препятствие?
Ближе всех к привычным Татьяне соревнованиям на колясках — лыжные гонки. Но все равно это принципиально другой вид, который требует многолетней подготовки.
— В лыжах больше работает корпус, а в легкой атлетике — руки, — объясняла Макфадден. — На моих первых гонках надо мной просто все смеялись. Я стабильно приезжала последней. Все удивлялись, зачем мне это нужно. Я сумела отобраться в американскую сборную в Сочи на заключительном этапе Кубка мира, когда попала в финал спринта. Это был мой последний шанс.
Татьяна не могла себе позволить не отобраться, потому что в Сочи все уже было организовано. Она потратила все свои призовые за марафоны за последний год, чтобы привезти туда не только Дебору из США, но и родную маму, и Наталью Никифорову. Все вместе они были на трибуне, когда Татьяна Макфадден сенсационно выиграла серебро в лыжном спринте.
Фото: usatoday.com
— Вы бы видели, у скольких людей упала челюсть, когда я приехала второй! — веселилась Макфадден.
А еще та медаль была частью ее борьбы против «закона Димы Яковлева». Год назад Татьяна была одной из тех, кто подписал петицию к Владимиру Путину и вышел на митинг.
— Меня зовут Татьяна Макфадден, и я пришла к российскому посольству с петицией, чтобы стать голосом тех, у кого его нет. Удочерение спасло мою жизнь, изменило ее. Я пришла с петицией в надежде, что и судьбы других детей могут измениться к лучшему, — заявила она тогда.
В Сочи-2014 на пресс-конференции она снова говорила о том, что, возможно, ее пример заставит задуматься о том, чтобы дать и другим детям шанс.