25 сентября 2010 года в одиннадцать вечера в Московском Международном байк-центре под аккомпанемент оглушительных взрывов началось светопреставление под общим названием «Дни Севастополя в Москве», организованное Всероссийским мотоклубом «Ночные волки».
По тросам на сцену спустились люди, охваченные пламенем (каскадеры), затем браво выкатились форменные фашисты на броневиках и мотоциклах с колясками, но красноармейцы смели поганую нечисть шквальным огнем, выступил Николай Расторгуев, военные песни и вальсы исполнил оркестр военно-морского флота России, все это перемежалось пиротехническими трюками, фейерверками и салютами, с которыми едва ли смог бы тягаться сам Гэндальф, — в общем, москвичи и севастопольцы, приехавшие на это шоу, не прогадали. Как и было обещано, они увидели лучшие моменты XIV Международного байк-шоу, прошедшего 23-24 июля в Севастополе и собравшего более пяти тысяч мотоциклов и пятидесяти тысяч зрителей со всего мира, включая российского премьер-министра В.В. Путина.
Главный месседж этого ответно-московского шоу можно выразить словами Константина Кинчева, чьи песни тоже звучали на нем: мы идем по своей земле к Небу, которым живем.
Для сотен людей, пришедших на это байк-шоу, было совершенно очевидно, что никаким скинхедам не растоптать нашу память о павших, и никаким политикам не стравить наши народы между собой. Были байкеры со стажем, была не моторизированная молодежь, были девушки и даже дети. Чего не было вовсе – не было ни нарко-остекленевших глаз, ни пьяных, ни даже намека на какой-либо конфликт.
И это неслучайно. «Ночные волки» позиционируют себя как своеобразный орден, отстаивающий христианские ценности в мире массовых культов и молодежных субкультур. Президент «Ночных волков» Александр Залдостанов (Хирург) и его братья по мотоклубу не просто организовали шоу, они придали ему смысл, выходящий за земные рамки, и сумели этот смысл донести.
Вся программа заняла чуть более часа. Под занавес – моя проповедь:
В одной из песен Владимира Высоцкого есть такие слова:
И рано нас равнять с болотной слизью —
Мы гнезд себе на гнили не совьем!
Мы не умрем мучительною жизнью —
Мы лучше верной смертью оживем!
Это слова песни из кинофильма «Единственная дорога». В нем фашистские офицеры заставляют русских военнопленных перегонять машины с горючкой к линии фронта. Сорок четвертый год, конец войны, Югославия, партизаны повсюду, и вот для того, чтобы немецкие бензовозы не были подорваны, за руль сажают советских солдат, приковав их наручниками к конвоирам. Но когда дорога подходит к пропасти, колонна вдруг срывается в неё. Тогда и звучит эта песня.
Есть жизнь, ведущая к смерти. И есть смерть, ведущая к жизни. И у каждого есть выбор, какой жизнью умереть и какой смертью ожить.
Но вопрос о такой животворящей смерти – это вопрос о том, можно ли измерить любовь.
Расстояние мы измеряем пройденными километрами. Вес – килограммами. Стоимость вещей у нас измеряется убитыми ежиками. По-моему, УЕ на ценниках расшифровывается именно так. Но вот как измерить любовь? И измерима ли она вообще? И каким лавмометром измерить её?
Любовь можно измерить. Её можно измерить тем, что любящий готов отдать ради любимого. Жертвой.
Что это будет? Букет цветов? Сникерс? Стиральная машина?..
Предел жертвы – это отдать себя самого. Собой закрыть другого от смерти. Именно это сделали защитники Севастополя. Многие из них легли там, закрывая нас.
Об этом мы вспоминаем сегодня. Этому был посвящен мотопробег и байк-шоу в Севастополе. Этому посвящено сегодняшнее ответное шоу в Москве.
А завтра в наших храмах мы будем вспоминать о том, как Себя отдал нам Бог. Завтра – праздник Воздвижения Креста Господня. Мера Его любви к нам – это Его Крест. В этом отличие христианства от ислама. В исламе Бог дает приказ: выполнишь – в рай, не выполнишь – в ад. В христианстве Бог не нас посылает исполнять Свои приказы, а Сам ложится на амбразуру смерти и закрывает нас Собой от неё.
Христианский крест – это символ любви Бога к нам. Поэтому его так боятся бесы. И кто бы не осенил себя крестом, Бог всегда приходит на помощь. Помните, как у Булгакова, в «Мастере и Маргарите», перекрестился буфетчик – жулик и вор, «осетрина второй свежести»,– и с его головы тотчас бежал бесовский берет, превратившись в черного котенка? Бог не делит людей по сортам, для Него все люди – дети. И Он слышит каждого из нас.
Сегодня мы вспоминаем Севастополь, а завтра – праздник Воздвижения Креста Господня.
С наступающим!
Два момента меня удивили: первое – не было свиста (дескать, мы пришли не на попа), второе – количество благословений как до, так и после этой проповеди. Очень разные люди просили их благословить…
Иеромонах Димитрий (Першин).
Справка:
Владимир Высоцкий.
Песня Солодова из кинофильма «Единственная дорога»
В дорогу — живо! Или — в гроб ложись.
Да! Выбор небогатый перед нами.
Нас обрекли на медленную жизнь —
Мы к ней для верности прикованы цепями.
А кое-кто поверил второпях —
Поверил без оглядки, бестолково.
Но разве это жизнь — когда в цепях?
Но разве это выбор — если скован?
Коварна нам оказанная милость,
Как зелье полоумных ворожих:
Смерть от своих за камнем притаилась,
И сзади — тоже смерть, но от чужих.
Душа застыла, тело затекло,
И мы молчим, как подставные пешки,
А в лобовое грязное стекло
Глядит и скалится позор в кривой усмешке.
И если бы оковы разломать,
Тогда бы мы и горло перегрызли
Тому, кто догадался приковать
Нас узами цепей к хвалёной жизни.
Неужто мы надеемся на что-то?
А может быть, нам цепь не по зубам?
Зачем стучимся в райские ворота
Костяшками по кованым скобам?
Нам предложили выход из войны,
Но вот какую заломили цену:
Мы к долгой жизни приговорены
Через вину, через позор, через измену!
Но стоит ли и жизнь такой цены?!
Дорога не окончена! Спокойно!
И в стороне от той, большой войны
Ещё возможно умереть достойно.
И рано нас равнять с болотной слизью —
Мы гнёзд себе на гнили не совьём!
Мы не умрём мучительною жизнью —
Мы лучше верной смертью оживём!
1973