George Gordon BYRON
THE DESTRUCTION OF SENNACHERIB
I
The Assyrian came down like the wolf on the fold,
And his cohorts were gleaming in purple and gold;
And the sheen of their spears was like stars on the sea,
When the blue wave rolls nightly on deep Galilee.
II
Like the leaves of the forest when Summer is green,
That host with their banners at sunset were seen:
Like the leaves of the forest when Autumn hath blown,
That host on the morrow lay wither’d and strown.
III
For the Angel of Death spread his wings on the blast,
And breathed in the face of the foe as he pass’d;
And the eyes of the sleepers wax’d deadly and chill,
And their hearts but once heaved, and for ever grew still!
IV
And there lay the steed with his nostril all wide,
But through it there roll’d not the breath of his pride:
And the foam of his gasping lay white on the turf,
And cold as the spray of the rock-beating surf.
V
And there lay the rider distorted and pale,
With the dew on his brow, and the rust on his mail;
And the tents were all silent, the banners alone,
The lances unlifted, the trumpet unblown.
VI
And the widows of Ashur are loud in their wail,
And the idols are broke in the temple of Baal;
And the might of the Gentile, unsmote by the sword,
Hath melted like snow in the glance of the Lord!
Дж. Байрон
ПОРАЖЕНИЕ СЕННАХЕРИБА
Ассирияне шли, как на стадо волки,
В багреце их и в злате сияли полки,
И без счета их копья сверкали окрест,
Как в волнах галилейских мерцание звезд.
Словно листья дубравные в летние дни,
Еще вечером так красовались они;
Словно листья дубравные в вихре зимы,
Их к рассвету лежали рассеяны тьмы.
Ангел смерти лишь на ветер крылья простер
И дохнул им в лицо — и померкнул их взор,
И на мутные очи пал сон без конца,
И лишь раз поднялись и остыли сердца.
Вот расширивший ноздри повергнутый конь,
И не пышет из них гордой силы огонь,
И как хладная влага на бреге морском,
Так предсмертная пена белеет на нем.
Вот и всадник лежит, распростертый во прах,
На броне его ржа и роса на власах;
Безответны шатры, у знамен ни раба,
И не свищет копье, и не трубит труба.
И Ассирии вдов слышен плач на весь мир,
И во храме Ваала низвержен кумир,
И народ, не сраженный мечом до конца,
Весь растаял, как снег, перед блеском Творца!
Перевод А.К.Толстого
1859 г.
ПОРАЖЕНИЕ СЕННАХИРИМА
Ассириец пришел, как на пастбище волк,
И сверкали в войсках его пурпур и шелк;
И был блеск его копий в закатном огне,
Словно россыпи звезд в галилейской волне.
И как листья в лесу, когда лето цветет,
Без числа был в тот вечер наш враг у ворот,
И как листья в лесу, когда холод упал,
Так и враг наш наутро засох и увял!
Ибо Ангел над станом раскинул крыла,
И под сенью их к спящим погибель сошла;
Смертный мрак пеленою коснулся лица,
Смертный холод навеки сковал им сердца.
И скакун ассирийский повергся во прах,
И не слышно дыхания в гордых ноздрях,
И с боков его пена на землю стекла,
Словно брызги волны, холодна и бела.
И наездник, с росою на бледном челе
В заржавелой кольчуге лежит на земле;
Онемела труба средь рассыпанных пик,
И затихли шатры их, и стяг их поник.
И стенание вдов над Евфратом звучит,
И язычником в ярости идол разбит…
Без сражения вспять обратился набег
И под взглядом Господним растаял, как снег!
Перевод В. Рафаилова
1985 г.