Революция не окончена. Ее на некоторое время заморозил Сталин, и вот она снова подняла голову в России.
Причем идет не русская революционная реконкиста, а европейская. С падением Бастилии началось то, что сегодня имеется в Европе. Идеалы Руссо и Маркса никуда не делись, они пережили, как вирусы, неблагоприятное время и вновь принялись за работу с момента времени T-нулевое, установленное в двадцатых большевистских годах. Только теперь большевизм и марксизм стал глобальным. И никуда не делась идея Маркса об обществлении семьи, где дети принадлежат обществу. Смешение полов и уничтожение самого понятия «семья». А Церковь — на сегодня единственная идеологическая альтернатива идеалу противоестественной гомогенизации общества.
Вот что писал по этому поводу очевидец, писатель Пришвин:
6 Сентября 1950. Психология среднего разночинца была (по незнанию жизни) оптимистическая (в том числе, конечно, и большевики) вроде того, что все к лучшему. Каждый революционер (начиная от Руссо) так верит в лучшее (прогресс), что вера его уплотняется в действие (вера уплотняется до действия), направленное к будущему: надо уничтожить настоящее (веру, семью, государство) и «на обломках самовластья» создать новый лучший мир.
Мы плохо знаем свою историю. У нас в стране культивируется история с провалом от 1914 до 1937 года. Власти невыгодно вспоминать об этом периоде ввиду того, что массовые репрессии должны иметь не только материальные компенсации. Но, главным образом, отказ от фашисто-коммунистического идеологического наследия и как следствие – люстрацию «товарищей», связанных с преступной властью, закабалившей народ. Поэтому закрыты архивы, исследования этого периода.
Либералам неудобен этот период тем, что вчитавшись в события тех лет, становится совершенно очевидным связь сегодняшнего российского либерализма с марксистами и революционерами СССР. Например, перфоманс Пусь – как две капли воды повторяет перфоманс девушек, одевших балаклавы в двадцатые годы.
Несколько лет назад один акционер рубил топором икону, что тоже было повтором. Теперь создан новый экшн в виде иконы греха и иконы глупости. Через сакральные формы художник попытался выразить идеи неомарксизма, что тоже уже было. Были и «крестные ходы» Первого мая и Седьмого ноября, с иконами-портретами вождей, мучеников и коммунистов-праведников. Была карикатура на храм храмов – Мавзолей в стиле варварского зиккурата. Постройка этого чудовищно безобразного храма стала, наверное, самым мощным перфомансом двадцатого века. Создать в центре европейской столицы здание народа, погибшего три тысячи лет назад – поразительная по своей бредовости идея.
Постройка Мавзолея задала тон марксистскому либеральному искусству: лишить церковь монополии на сакральный язык, стили и формы. И лишить церковь права формировать святость и идеал. Отнять их и наполнить своим содержанием. Предложить иные формы святости предметов утилитарных и связанных с естественными физиологическими потребностями. В Европе уже давно никого не удивишь ПАМЯТНИКАМИ писающим мужчинам, женщинам-коровам или лягушкам и другим утверждениям ценностей мещанина. Этим, собственно, и занята все последние годы тусовка арт-либералов – отнять у Церкви ее изобразительный язык и заменить в нем смыслы.
С точки зрения искусства – это убитая тема. Настоящее искусство создает то, чего до него не было. А плагиат говорит о бездарности автора и его идеи. Более того, несоответствие формы и содержания называется пошлостью. Это не искусство, это агрессия на грани закона. И пониматься она должна не как арт-событие, а акт идеологической войны.
В который раз православные медиа ввязываются «валять дурака» с теми, кто желает их вовлечь в шоу. Эти идеологические перфомансы как раз служат наживкой нашим наивным газетам и порталам, рекламирующим этот бред. Благодаря православным медиа скандал с Пусями не затухал феноменально долго.
То, что представили эти люди, – не искусство. Это просто идеология. Совершенно неправильно делать ответные выпады, проводить исследования и начинать бороться за ум и сердце тех, кто ходит на подобные шоу. Невозможно и не нужно давать ответы безумному и плодовитому генератору глупости. Глупость родить намного легче, чем попытаться найти в ней смысл. В книге Премудрости Иисуса, сына Сирахова, очень много говорится о том, что ни в коем случае нельзя спорить с глупым человеком, и том, что глупые мысли родятся не для того, чтобы на них получить ответы.
Если их задача — привлечь наше внимание и дать нам почувствовать боль, то наша задача — не дать им этого удовольствия. Наша задача — послушаться Премудрости Сираховой и отнестись к новому перфомансу пусе-марскистов безразлично, не позволяя им находить себе места ни на православных порталах, ни в сердцах. Равнодушие и уклонение от спора – лучший способ общения с глухим, глупым и бессовестным человеком.
А революция продолжается. И новые революционеры еще не договорили до конца то, о чем мечтал Руссо, Маркс и Ленин. Но только Ленин был поумнее московской тусовки галеристов, не способных ни к чему тому, что большевики выдумывали в борьбе с церковью на раз. Печально, но процесс еще далек от завершения. Такие глобальные проекты, как революция, к сожалению, лечатся только катастрофами – неким подобием очищающей грозы или хирургической операции. Нам нужно привыкать жить в новых реалиях агрессивности, проснувшихся российских неомарксистов или, по нынешнему, агрессивного либерального меньшинства, готового действовать непрерывно и очень долго на грани юридического фола.
Это не последняя подобная акция, которая имеет жизнь только тогда, когда подпитывается нашим вниманием. Без этого она не интересна никому.
Пьяному важно, чтобы его матерщина и выходки были услышаны и увидены. Сам с собой он не куражится. Так и здесь. Спорить или ломать копья с людьми, пьяными восторгами революции сокрушившими Европу, совершенно бессмысленно.