Четверг 1-й седмицы
Источник жизни
Протоиерей Павел Адельгейм
Четвертый день мы вслушиваемся в покаянный вопль святителя Андрея Критского: «Помилуй мя, Боже, помилуй мя». Его печаль внятна сердцу грешника. Мы скорбим о грехах и молимся о прощении. Великий канон напоминает нам праведников Ветхого Завета, встречи со Христом в Новом Завете, возрождавшие грешников. Церковь зовет нашу душу проснуться для благодатной жизни, исполненной полноты и радости.
Откуда в наши серые будни придет Божественная жизнь? Суета и грехи повседневности в лучшем случае приводят нас к равнодушию и безразличию. В худшем – озлобляют. Откуда же возьмется полнота жизни, когда да возрадуется «дух мой о Боге Спасителе моем»? (Лк. 1, 47)
У нас есть источник благодатной жизни. Есть на земле вечно свежий родник, из которого можем почерпать жизнь и радость. Это Чаша Тела и Крови Христовой. Через Причастие сообщается нам благодатный дар вечной жизни. Соединяясь со Христом в таинстве Евхаристии, мы принимаем в себя Его жизнь. Нам дана возможность жить божественной жизнью. В этой жизни ликующая радость: «Вкусите и видите, яко благ Господь» (Пс. 33, 9).
Вот дароносица, как солнце золотое,
Повисла в воздухе – великолепный миг.
Здесь должен прозвучать лишь греческий язык:
Взят в руки целый мир, как яблоко простое.
Богослужения торжественный зенит,
Свет в круглой храмине под куполом в июле,
Чтоб полной грудью мы вне времени вздохнули
О луговине той, где время не бежит.
И Евхаристия, как вечный полдень, длится –
Все причащаются, играют и поют,
И на виду у всех божественный сосуд
Неисчерпаемым веселием струится.
(Осип Мандельштам)
На земле эта радость всегда растворена скорбью. Вечная жизнь на земле требует подвига. Хочешь жить вечной жизнью – преодолевай влечение ко греху. В этом трагичность духовной жизни.
Жить свято на грешной земле, жить праведно среди неправды – всегда подвиг.
Трагедию такой жизни свидетельствуют смерть и кровь мучеников, слезы и пот преподобных. Наконец, трагичность святой жизни на земле свидетельствует крестный путь Самого Христа Спасителя. Воплощенный Сын Божий шел по земле крестным путем и завещал Царство Божие и правду Его (см. Мф. 6, 33). Он подвизался «даже до смерти, смерти же крестной» (Флп. 2, 8). Соединяясь со Христом в таинстве Евхаристии, мы отдаем Ему свое бремя, чтобы Он понес его вместе с нами. Но вместе с тем мы принимаем и Его бремя, и Его судьбу по слову Его: «Возьмите иго Мое на себя, …ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко» (Мф. 11, 29-30).
Мы приближаемся к Святой Чаше со страхом Божиим, ибо пути назад для нас нет. Путь назад означает предательство Христа. Это путь Иуды. Наше единение со Христом настолько тесно, что причастник уже не один. С ним Христос связан неразрывно. Совершая грех, каждый из нас в себе самом мучительно и насильственно влечет Христа по тому пути, которым некогда влекли Его на поругание, бичевание, страдание и распятие. Великая слава и честь причастия Святых Тайн связана с великой ответственностью: «Ядый бо и пияй недостойно, суд себе ест и пьет, не рассуждая о Теле Господнем» (1 Кор. 11, 29). Со страхом Божиим и верою приступим ко Святой Чаше не в суд и в осуждение, но во исцеление души и тела, и жизнь вечную. Аминь.
18 февраля 2010 г.
Молитва преподобного Ефрема Сирина
Отцы пустынники и жены непорочны,
Чтоб сердцем возлетать во области заочны,
Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв,
Сложили множество божественных молитв;
Но ни одна из них меня не умиляет,
Как та, которую священник повторяет
Во дни печальные Великого поста;
Всех чаще мне она приходит на уста
И падшего крепит неведомою силой:
Владыко дней моих! дух праздности унылой,
Любоначалия, змеи сокрытой сей,
И празднословия не дай душе моей.
Но дай мне зреть мои, о Боже, прегрешенья,
Да брат мой от меня не примет осужденья,
И дух смирения, терпения, любви
И целомудрия мне в сердце оживи.
В русском поэтическом переводе молитвы Пушкин выражает особенное к ней отношение. Такое же особенное отношение к молитве преп. Ефрема Сирина отражает церковный устав. Молитва проходит сквозь весь Великий пост, читается за каждым богослужением. Она входит в богослужение как самостоятельное и завершенное чинопоследование. Молитва разделяется на три части, и каждая часть заканчивается земным поклоном.
Сперва прочитывается первая часть: «Господи и Владыко жизни моей! Дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не дай мне».
Совершается земной поклон.
Прочитывается вторая часть: «Дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения и любви даруй мне, рабу Твоему». Совершается второй земной поклон.
Прочитывается третья часть: «Ей, Господи, Царю! Даруй мне зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего, яко благословен во веки, Аминь». Совершается третий земной поклон.
Затем совершают 12 поясных поклонов с молитвой: «Боже, очисти мя грешного». После этого молитва еще раз прочитывается полностью, и совершается земной поклон.
Молитва представляет отдельное чинопоследование, которое вставляется в каждое богослужение Великого поста. Таким способом Церковь заостряет наше внимание на этой молитве, заставляет углубиться в нее умом и прочувствовать своей совестью. Это не случайно. В этой молитве раскрывается один секрет духовной жизни, имеющий особенное значение в дни Великого поста. В первой части молитвы изображается состояние падшего человека. Это состояние духовного бесплодия: «дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не дай мне».
Праздность означает не только безделье или физический отдых. Она означает «пустоту», опустошенность души, погрузившейся в суету:
Я, не спеша, собрал бесстрастно
Воспоминанья и дела;
И стало беспощадно ясно:
Жизнь прошумела и ушла.
(Александр Блок)
Заботы о хлебе, о продолжении рода, о самосохранении кажутся такими значительными, а суета такой важной, что в их необходимости не возникает сомнений. Но проходят годы, оборачиваешься назад и сознаёшь бессмысленность усилий. Того ли достиг, чего хотел? Зачем суетился, куда спешил? Вот и просим защитить от душевной пустоты и бессодержательности. Вслед за праздностью приходит уныние, упадок душевных сил, та печаль, от которой «опускаются руки» и наступают сумерки души. Мы заглушаем тоску кто работой, кто вином, кто развратом, но она постоянно грозится из-за угла. Подвижники называют уныние «бесом полуденным». Мы молим Бога избавить нас от духа уныния.
Дух любоначалия открывает гибельную страсть обладания. Любоначалие – стремление к власти, господству над другим. Оно проявляется во многих страстях: в похоти, ищущей обладания человеком, в порабощении другого, в насилии над слабым, стремлении использовать его в своих интересах. Это страсть, от которой предостерегает в Евангелии Господь: «Князья народов господствуют над ними, и вельможи властвуют ими; но между вами да не будет так: а кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою; и кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом» (Мф. 20, 26-27).
Празднословие – не меньший грех перед Словом. Мы называем «Словом» Единородного Сына Божия, воплотившегося «нас ради человек и нашего ради спасения» (см. Символ веры). У христиан трепетное отношение к слову обосновано Евангелием от Иоанна: «И Слово стало плотию, и вселилось в нас, и мы видели славу Его» (Ин. 1, 14). Господь говорит: «За всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда, ибо от слов своих оправдаешься и от слов своих осудишься» (Мф. 12, 36-37). Слово отличает человека от животных и является признаком образа Божия в человеке. Газеты, телевизор, реклама, радио – не дарят общения. Их слова обращаются в гул, оглушая слух и обесценивая слово.
Слова Твои, Господи, чистые, как серебро,
от рода сего сохрани, переплавить не дай на монеты.
Где низкий возвысится – в мышь превратится герой.
И правых здесь нету.
(Елена Пудовкина)
От духа праздности и любоначалия просим Бога избавить нас. Христос говорит апостолам: «Не знаете, какого вы духа» (Лк. 9, 55). Этого духа Христова просим у Бога во второй части молитвы преподобного Ефрема:
«Дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения и любви даруй мне, рабу Твоему». Вторая часть молитвы изображает состояние плодоносной души.
Целомудрие для одних потеряло смысл, стало «устаревшим» словом, для других означает лишь телесную чистоту. В христианском смысле целомудрие означает восстановление целостности человека, которую раздробил грех. Ту цельность, которую обрел Бог в Деве Марии, благовестив рождение от нее Спасителя мира.
Смиренномудрие означает смирение, которое несет не унижение человека, а возвышение его достоинства через преодоление греха, восстановление образа Божия, некогда оскверненного грехом, но признавшего свою вину и готового к покаянию: «Возьмите бремя Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем» (Мф. 11, 29).
Дух терпения – не равнодушие к злу, а доверие Богу и человеку. Это доверие Промыслу, вера в любовь Бога, ищущего нашего спасения и возрождения: «Терпением вашим спасайте души ваши» (Лк. 21, 19). Вера в то, что образ Божий в человеке неистребим.
Наконец, Любовь – вершина, на которую мы восходим, как по ступеням, через целомудрие, смирение, терпение и прощение. О духе Любви молим Бога. Это и есть дух Христов.
Но если праведники здесь, на земле, уже живут по законам жизни вечной, в чем они каются, о чем плачут? Здесь открывается нам секрет духовной жизни. Покаяние никогда не перестает. Душа не сможет приносить плодов, если в ней угасло покаяние. Духовное состояние, противоположное покаянию, называют самодовольством. Это духовный тупик. Чем выше поднимается подвижник к небу, чем более преуспевает в духовной жизни, тем опаснее для него почувствовать себя достигшим святости. Осознанная святость всегда оказывается самообольщением. «Я не почитаю себя достигшим, а только, забывая прошлое и простираясь вперед, к почести вышнего звания Божия во Христе Иисусе» (Флп. 3, 14). Как птица согревает яйцо теплом своего тела, чтобы вывести птенца, так праведники покаянием возгревают плоды духовной жизни. Церковная песнь называет их жизнь равноангельной. Став «в телеси ангелами», преподобные не оставляют подвиг покаяния вплоть до смертного часа. Покаяние никогда не перестает – в этом заключается секрет духовной жизни.
Ключ к подвигу покаяния мы находим в третьей части молитвы Ефрема Сирина: «Ей, Господи Царю! Даруй мне зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего». Преподобный научает нас начинать подвиг покаяния с познания своих грехов. Переставший видеть свои грехи духовно болен. Осуждающий чужие грехи близок к духовной смерти, обольстившись самодовольством. Только через подвиг покаяния возможно стяжать благодать Святого Духа, которым «всякая душа живится» (Антифон 4-го гласа).
18 февраля 2010 г.