Покровский храм в Бутырском тюремном замке построен в 1782 году архитектором Михаилом Казаковым. После Октябрьского переворота 1917 года купол храма снесли, помещение поделили на три этажа и превратили в тюремные камеры. В 30-40-е годы в здании храма были устроены пересыльные камеры. В числе узников был Александр Солженицын, вспоминавший, что там были самые тяжелые для арестантов условия, какие только и могли быть в разоренном храме.
Первая литургия в Бутырской тюрьме после многолетнего варварского использования храма была совершена 27 апреля 1992 года протоиереем Глебом Каледой в Светлую среду Пасхальной седмицы. 25 лет понадобилось, чтобы возродить и полностью восстановить исторический облик интерьера храма.
Протоиерей Константин Кобелев, старший священник Бутырской тюрьмы (Следственный изолятор № 2) рассказывает: «Когда проект реставрации храма был готов, стало понятно, что священник Глеб Каледа служил прямо перед ликом Матери Божией, до восстановления это было помещение на третьем этаже, а сейчас это купол.
Сначала в храме не было даже икон, отец Глеб служил перед одеяльцами, натянутыми на деревянные рамки, но трудами иконописицы Ольги Клодт был создан иконостас. Возрождение храма, начатое на Пасху 1992-го, было закончено к празднику Пасхи 2017 года».
Одной из главных святынь Покровского тюремного храма является чтимая икона Божией Матери «Неупиваемая Чаша», которая была написана специально для Бутырской тюрьмы в ноябре 2005 года художником-реставратором Владимиром Артемьевым – главным иконописцем Серпуховского Владычного монастыря, в котором находится чудотворный первообраз данной иконы.
В храме находится ковчег с частицами мощей святого Апостола Петра и святителя Николая Чудотворца, привезенный из Италии, подлинность святынь засвидетельствована представителями епископата Римско-Католической Церкви, в ведении которой находятся мощи этих святых.
В советское время помещение храма использовалось для расширения площадей тюрьмы. Среди узников Бутырки оказались многие священнослужители: митрополит Петроградский Серафим Чичагов, архиепископ Можайский Димитрий Доброседов, епископ Дмитровский Серафим Звездинский, протоиерей Владимир Амбарцумов, протоиерей Иоанн Восторгов и многие другие.
Сейчас храм украшают лики 70 новомучеников и исповедников российских, пострадавших за Христа в послереволюционные годы. Через Бутырскую тюрьму прошло много святых, канонизированных Русской Православной Церковью. На данный момент в списке 219 человек, но понятно, что их было больше, потому что в ряде дел, которые удалось найти, написано: «был в одной из московских тюрем».
Из Бутырского тюремного замка заключенных отправляли либо на расстрел в подмосковное Бутово (100 новомучеников), либо в заключение на Соловки, в Казахстан и другие места, при этом многие заключенные были доставлены в Москву из разных мест.
Протоиерей Константин продолжает рассказ: «9 мая мы совершили шествие Бессмертного полка в память о бывших узниках Бутырки, чьи судьбы были связаны с этим печальным местом. Мы несли портреты ныне прославленных святых новомучеников и сотрудников-ветеранов, охранявших их.
Возглавила шествие Бессмертного полка икона святителя Луки Крымского. Рядом с его иконой прошли портреты Святейшего Патриарха Пимена, конструкторов Сергея Королева и Андрея Туполева, художника Михаила Нестерова, академика Николая Вавилова, этнографа Алихана Букейханова и многих других. Несли также изготовленные осужденными таблички с фотографиями участников боевых действий и тружеников тыла – ветеранов Бутырки. Шествие прошло под пение военных песен и крики «Ура!», которые были горячо поддержаны из окон окружающих камер, временами звучали и колокола с установленной во дворе тюремного замка звонницы.
Мы надеемся на зарождение традиции, направленной на установление исторической правды и на преодоление противодействия между сотрудниками службы исполнения наказаний и лицами, содержащимися под стражей. Святые настолько покрыли все и всех своим прощением, что нынешние сотрудники тюрьмы, находясь в нашем храме, чувствуют от них только любовь. Вместо обвинения они чувствуют поддержку святых, и это дает им силы совершать свою службу по совести: не допускать даже малейших нарушений, видеть в заключенных не «зеков», а людей. Но, главное, понемногу меняется общее отношение к узникам: сначала было одно мнение – «если сел, то виноват», а сейчас допускается вероятность ошибки».
«Правосудие – по-прежнему самый болезненный вопрос судебно-обвинительной системы, – сокрушается отец Константин, – подвижки с советских времен здесь минимальные. Вот сейчас мы стараемся не допустить явного беззакония по отношению к Максиму Хохлову. Мальчишкой он связался с плохой компанией, был осужден на девять лет, а сейчас его обвиняют в краже телефона. Так получилось, что он выпил водки со случайным знакомым. Да, поступок нехороший, но кто из нас без греха? Только вот обычно пьяных на драку тянет, а Максима потянуло на благородство. Он сам позвал полицейского, чтобы тот помог вывести из метро его приятеля, который фактически был в полубессознательном состоянии, и хотел передать полиции его паспорт и телефон. А его обвинили в краже…
В судах все сложно. Там нет ни часовен, ни молельных комнат, ничего. Церковь, получается, не должна вмешиваться. Но ведь «милосердие выше правосудия» (Святейший Патриарх Алексий II)! Пусть будет не только Православная Церковь, но и мечеть, и синагога. Духовность же должна быть в этой системе!
В итоге люди страдают. Самое страшное, что происходит, это – суициды. И часто они случаются именно у людей, которые совершенно не понимают, за что их арестовали. Больше всего суицидов происходит именно в первые дни пребывания в СИЗО. Как с этим бороться? Мне кажется, судебную систему надо менять.
В первую очередь, должно быть право на ошибку. Может и следователь, и судья ошибиться. И надо, чтобы понимание этого было в обществе».
«Тюремный срок – это испытание для человеческой личности. Никто не выходит из тюремной камеры таким же, каким он в нее вошел. Это огромный вызов для души человека. Но в то же время и очень большой шанс, данный Богом. Тюрьма способна сломать и искалечить человека, ввергнуть его в бездну отчаяния – но она способна и преобразить его, возродить к новой жизни» (Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл).
Фото: «Правмир», Тамара Амелина и с сайта helpprison.ru
