Хранитель сокровищ
«Неподалеку от Екатерининского дворца в Царском селе, в небольшом одноэтажном флигеле, расположена Янтарная мастерская, где трудятся мастера, создающие уникальные произведения декоративно-прикладного искусства», – сообщает официальный сайт Царскосельской янтарной мастерской, известной, в первую очередь, воссозданием знаменитой Янтарной комнаты.
Борис Игдалов
Директор мастерской художник-реставратор Борис Павлович Игдалов (закончил Ленинградское профессиональное художественное училище при объединении «Русские самоцветы», Политехнический институт, Академию государственной службы) возглавлял этот проект с 1995 года. К этому времени у него уже был опыт работы камнерезом в объединении «Русские самоцветы», а также руководства бригадой по изготовлению флорентийских мозаик в Государственном музее-заповеднике «Царское село».
Между прочим, именно по найденному в Германии оригиналу флорентийской мозаики из Янтарной комнаты смогли определить: новая работа не уступает по качеству старинной.
В 2006 году Борис Павлович стал лауреатом премии Правительства РФ в области культуры за воссоздание произведения декоративно-прикладного искусства «Янтарная комната».
***
Что такое Янтарная комната?
Янтарная комната – это не просто произведение искусства, а целое явление, уже обросшее огромным количеством детективных, поисковых историй и историй воссоздания.
То, что сейчас находится в Царском селе, конечно, Янтарной комнатой не является – она исчезла из города Кенигсберга. Сегодня у нас есть только научная реконструкция. Это не просто новодел (не люблю это слово) – это серьезная творческая, научная работа огромного количества людей, организаций, каждый шаг был практически мотивирован. По существу это новое произведение искусства, являющееся научной реконструкцией того предмета, который исчез в 1943-44 году.
До 1984 года я трудился в царскосельском научно-производственном объединении «Реставраторы». Воссоздание Янтарной комнаты было поручено второй мастерской, которая существовала тут же. Меня позвали как специалиста по твердому камню и флорентийской мозаике, с которыми я сталкивался еще раньше, работая в объединении «Русские самоцветы».
В интерьере Янтарной комнаты находились четыре флорентийские мозаики. Они были привезены, предположительно князем Воронцовым, из Австрии как подарок Марии Терезе и русскому царскому двору. Русский архитектор итальянского происхождения Бартоломео Растрелли поставил эти мозаики в большие янтарные рамы, в которых первоначально были зеркала, а потом живописные картины итальянского художника Грото. Мозаики по замыслу Растрелли стали центром композиции, и это оказалось совершенно фантастическим решением.
Они исчезли вместе с Янтарной комнатой. А для их восстановления были необходимы специалисты по твердому камню.
Фото: «Коммерсантъ» / Александр Чиженок
Найдется ли оригинал Янтарной комнаты?
По этому поводу есть несколько точек зрения. Есть и вера, и надежда. Несмотря ни на что, мне почему-то кажется, что мы еще доживем до момента, когда будем иметь удовольствие пощупать, потрогать и увидеть старую Янтарную комнату.
Вполне возможно, янтарь вследствие естественных изменений, неправильного хранения и транспортировки уже превратился в труху, но что-то обязательно останется, и уже это будет любопытно.
Найти Янтарную комнату в отреставрированном состоянии мы даже не надеемся. Гипотез много, но лично мне особенно близка версия, что она была разделена на некоторое количество частей и захоронена где-то на территории Калининградской области.
Сегодня там есть один человек, который занимается поиском Янтарной комнаты – Авенир Петрович Овсянов. Он возглавляет отдел по поиску культурных ценностей Калининградской области, но, к сожалению, он в этом отделе и начальник, и подчиненный в одном лице.
Со дня окончания войны было несколько экспедиций, но я могу сказать совершенно точно, что профессионально никто ничего не искал. Калининградская область – это удивительное место. Там сконцентрировано очень много вещей.
Был там такой человек – Альфред Роде, хранитель коллекции Большого королевского замка. Он собирался организовать музей янтаря – как достояние Пруссии и Германии в целом. Он был совершенно помешан на этой теме. После него осталась замечательная монография с описанием многочисленных предметов. На тот момент в исчезнувшей Янтарной комнате находилось две коллекции крупных предметов декоративно-прикладного искусства из янтаря: берлинская и кенигсбергская коллекции. Но они исчезли из его поля зрения и нигде не объявлялись за эти годы.
Фрагмент убранства (современная копия)
Флорентийская мозаика
Так называемые мозаичные картины – это вечная живопись. На конец XVII-XVIII веков пришелся расцвет флорентийской мастерской Пьетро Дуре, в которой выполнялись такие работы. Там трудился художник Джузеппе Дзоки, ведущим камнерезом был Луи Сириус.
Основным заказчиком мастерской был венский двор, где и сегодня сконцентрировано самое крупное собрание подобных уникальных предметов. Они выполнялись из так называемых маремских кремниев, месторождение которых находилось там же.
Маремский кремень – это твердые, очень красивые, богатых пастельных тонов камни. Флорентийская мозаика, таким образом – это картина, выполненная из твердых пород камня с максимальным приближением к живописному оригиналу.
В России ничего подобного практически не делалось. На Петербургской гранильной фабрике были кое-какие потуги: русский камнерез Шустов стажировался в Италии и достиг определенных успехов в технике флорентийской мозаики. Сегодня в Государственном Эрмитаже стоят два шкафчика его работы. Есть какие-то декоративные столики с птичками и ягодками.
Но вообще в России эта культура не прижилась. Не наш промысел. В России в XIX веке широко использовалась техника так называемой «русской мозаики» – облицовка плоскостей малахитом, лазуритом, яшмой, другими материалами.
Я занимался флорентийской мозаикой во время восстановления Янтарной комнаты. Для того, чтобы приступить к этой работе, необходимо иметь очень богатую палитру материала. У художника есть краски, их много, и он может их смешивать. У нас такой возможности нет – мы должны попасть сразу, полутона должны быть найдены в камушках, которые лежат у тебя, как палитра, на столе. Узор, цвет, фактура, качество стыковки одного камушка к другому должно быть идеально, чтобы шва практически не существовало.
Подлиная мозаика из Янтарной комнаты
Не просто менеджер
Когда я пришел в «Русские самоцветы», экспериментальной группой, занимавшейся в том числе и флорентийской мозаикой, руководил Александр Александрович Журавлев. Там я отработал около десяти лет, но по сравнению с тем, что нам предстояло поднять, это были, в общем, игрушки.
Моя сегодняшняя должность директора требует несколько иных знаний и несколько иного уровня образования, чем были у меня. Нужно разбираться и в экономике, и в управлении. Я не разделяю новомодную теорию, что менеджер – это просто менеджер, и готов управлять чем угодно. Хотя и раньше могли перекидывать с культуры на молочную ферму. Это называлось «номенклатура».
Я же считаю, что любой руководитель должен как бы знать, чем он занимается, уметь это делать. В этом плане мне довольно легко. Мои мужики (непростые ребята, сложная творческая публика, художники с высшим художественным образованием, высококлассные специалисты-мастера) понимают, что голову морочить мне не получится. Я во всём разберусь, а при необходимости и сам вырезать могу. И мне частенько приходится это делать.
В Янтарной комнате, например, я работал своими руками.
6 сентября 1999 года этой ручкой было подписано соглашение о финансирования финальной стадии работ по воссозданию Янтарной комнаты между ГМЗ «Царское Село» и немецкой фирмой «Рургаз».
Агатовые комнаты
Еще одна страница нашей жизни открылась совсем недавно. Мы подписали государственный контракт на производственные работы по реставрации Агатовых комнат Холодных бань Царского Села. Это еще одна жемчужина Петербурга и Царского Села.
Они строились по типу итальянских терм. Прошлым летом во время тридцатиградусной жары в интерьере Агатовых комнат было прохладно.
Прекрасное место!
Наша задача – сохранить дух подлинности. Если Янтарная комната – это научная реконструкция, то Агатовые комнаты – это научная реставрация. И это другая задача: более ответственная, сложная, требующая совсем другого подхода.
У нас серьезная проблема с реставраторами. Но сегодня удалось собрать очень серьезную компанию реставраторов-профессионалов, которые еще есть в нашем городе. Это специалисты самых высших категорий, аттестованные при Министерстве культуры Российской Федерации. За спиной у этих людей – воссоздание и реставрация очень многих объектов нашего города.
За профессиональную подготовку специалистов, которые сегодня привлечены к этой работе, я не беспокоюсь. Единственное, что меня волнует – эти люди не очень молоды. Обидно, что за нашими спинами молодежь не очень сегодня рвется в профессию. Потому что для того, чтобы сегодня в реставрации зарабатывать какие-то деньги, необходимо что-то уметь и что-то знать.
Главный архитектор-реставратор Царского Села А.А. Кедринский и директор ООО «Царскосельская янтарная мастерская» Борис Игдалов
Подлинники и реконструкции
После войны Екатерининский дворец представлял собой руины. Дворца фактически не существовало в природе. Можно говорить, конечно, о том, что надо было эти руины законсервировать. Но, к счастью, было принято другое решение: весь архитектурный ансамбль был восстановлен, у нас есть научное воссоздание дворца.
Елена Зелинская: Это не только научное воссоздание. Петербуржцы добровольно приезжали и помогали расчищать, строить. Для них возрождение пригородов и этих пригородных парков и дворцов было по существу символом восстановления жизни.
Борис Игдалов: Конечно. Это дело жизни очень многих реставраторов, художников, искусствоведов и простых петербуржцев. Вокруг Петербурга существует жемчужное ожерелье необыкновенной красоты: Петергоф, Царское Село, Гатчина, Павловск… Какие прекрасные ансамбли! Что бы мы имели, если бы тогда было принято решение о консервации?
– Но всё же: что там подлинное? Агатовые комнаты, о которых сейчас много говорят, – подлинные?
– Единственный сохранившийся на территории музея-заповедника «Царское Село» архитектурный ансамбль – это Камеронова Галерея. Чарльз Камерон – это был совершенно удивительный архитектор, талантливейший человек, любимец Императрицы.
Шотландец по происхождению, он очень много работал в Петербурге, много строил и вообще, и конкретно в России. Он обладал уникальным видением интерьеров.
Ты идешь по Золотой анфиладе Екатерининского дворца, и от этого золота можно сойти с ума – оно несколько шокирует обычного человека. А когда анфилада заканчивается, ты вступаешь в другой мир – в камероновские комнаты. Мир Камерона – более человеческий.
– Это часть жизни каждого петербуржца, потому что каждого из нас мамы, бабушки водили гулять по аллеям Царского сада. Спасибо вам за то, что вы делаете для Царского села!