Игумен Ефрем Ватопедский: Когда старец сказал, что я стану монахом, я подумал – кошмар!

– Вы родились в верующей семье? Какова была ваша первая сознательная встреча с Богом?

– Я из деревенской семьи, из бедной деревни. Мои родители – земледельцы. Мой отец был работяга, не особенно церковный человек. Мама – Божий человек. И первое мое духовное вдохновение было от батюшки, от священника нашего села. У меня была тяга к церковной жизни: надевал полотенце на шею и совершал «литургии» в детстве. Всё понимал и схватывал, потом повторял, отпусты совершал.

– Что повлияло на ваше решение принять монашество? Кто был вашим духовным отцом?

– Моим духовным отцом был старец Иосиф Ватопедский. А монахом я стал потому, что благодать меня привлекла.

Я не мог даже представить себе этот образ жизни – в первый раз, когда я приехал на Афон, мне было 18 лет. Я учился в церковной школе, и один мой однокурсник, который тоже хотел стать монахом, но, в конце концов, стал женатым священником, сказал, что в одной гражданской газете есть статьи про Святую гору. Я начал читать эти статьи и захотел приехать на Афон. Потом через год мы приехали в богословскую школу Афин учиться, и в 1975 году я первый раз приехал на Афон.

В программе встреч была встреча со старцем Ефремом Катунакским, который почил в 1998 году. У него от Бога была сильная харизма. Нас было тогда пять студентов. Он смотрит на меня: «Ты, – говорит, – монахом станешь». Я от горя с ума сошел! «Еще епитрахиль наденешь, – говорит, – священником станешь». И плюс говорит: «Ещё будешь из нашего духовного рода – учеников Иосифа Исихаста».

Я спать не мог от этого! Кошмар – как монахом стану?! Поехали в монастырь Григориат, попросил встречу с игуменом монастыря отцом Георгием, духовным человеком. «Я, – говорю, – очень опечален: был в Катунаках, и старец Ефрем такой ответ мне дал». – «Старец Ефрем такую вещь тебе сказал? Тогда всё, – говорит, – кончено. Он никогда не промахивается». Мне ещё хуже стало, увеличилась моя скорбь. Уже другой старец подтвердил слова первого!

Поехал тогда в Буразели – это большая келья, там жил духовный брат старца Ефрема старец Харалампий, который тоже был одним из ниптиков, из трезвенных отцов. Кого встречал из духовных отцов, всем свою боль говорил: у меня были другие мысли и цели в жизни. Настолько я был глупым еще тогда! Когда читал святого Иоанна Кронштадтского, он настолько повлиял на меня, что раз у него был «белый» брак (они с женой жили, как брат и сестра), то и я хотел так жить.

Говорю старцу отцу Харалампию: так и так, горе у меня. «Старец Ефрем, – говорит, – тебе сказал?» – «Да». – «Всё кончено», – говорит. И с того времени меня называли послушником. Все между собой подшучивали: «ты послушник», «ты послушник». А я от горя умереть хотел. Через пять лет после этого я стал монахом, то есть пророчество исполнилось.

Тогда я встретил и старца Иосифа Ватопедского, который, как и Ефрем Катунакский, тоже был учеником Иосифа Исихаста. Все они внесли большой вклад в исихастское возрождение Святой Горы.

Фото ridus.ru

– В России отношение к Афону особенное. Мы воспринимаем Святую гору как место, максимально близкое к идеалу монашества. Каждый русский монах, послушник надеется подвизаться на Афоне, а простые верующие мечтают хотя бы день провести тут. Чем привлекает людей Святая гора?

– Святая гора Афон – единственное действующее монашеское государство в мире, которое сохраняет всю православную традицию. Что такое монашество? Монашество – это детальное соблюдение евангельских заповедей, Евангелия. Значит, там, где опытно переживается монашество, опытно переживается православие.

Когда мы говорим о предании, то не имеем в виду фольклор или какие-то народные обычаи. Под традицией предания мы подразумеваем искусство, технику святости, которая передается опытно от человека к другому человеку. Достижению этой цели способствует Святая гора. Наши братья русские ищут и жаждут этого неподдельного настоящего православного слова, поэтому любят Святую гору, и мы их любим тоже. Поэтому многие из них у нас гостят, и мы молимся о них.

– Традициям Святой горы уже больше тысячи лет, в каждом монастыре они свои. А какая из особенностей монашеской жизни Ватопеда наиболее близка вам?

– У каждого монастыря разные варианты исполнения устава, но православное предание, традиция – одна. Некоторые говорят, что есть традиция русская, греческая или румынская, но подчеркивают, что не имеют в виду духовную жизнь. В духовной жизни одна традиция – православная. Но то, что касается, например, церковного пения, второстепенных обрядовых вопросов – там могут быть разные особенности.

Богословие наше – то же самое, которое опытно переживается всеми, и все мы можем быть причастниками этого богословия – богословия, которое передано нам от воплощенного Бога Слова. Я на Афоне люблю всенощные бдения, торжественные Литургии. Это не значит, что богослужения в других местах – в вашей стране или в других – второстепенного значения. Как-то одного вашего коллегу спросил, ходит он в храм или нет. «Нет, – говорит, – только на Афоне хожу в храм». «Почему?» – говорю. «Потому что только здесь, – говорит, – хорошая Литургия». – «Ошибаешься, не только у нас».

Догматически и духовно все Литургии – одно целое, но на Афоне другая духовная атмосфера. На Афоне безмолвная исихастская атмосфера больше помогает впитывать богослужение, потому что Святая гора – особенно благодатное место. В каждом монастыре пребывают молитвы отошедших отцов, молитвы живых отцов. Каждого монаха на Афоне учат, чтобы он молился непрестанно, без перерыва.

На Святой горе много чудотворных икон Божьей Матери, очень много святых мощей. Всё это духовно украшает место. И всё это так подготавливает сердца монахов и паломников, что они становятся восприимчивыми к совершаемым священнодействиям. Я сейчас четвертый день вне Афона, а думаю, что уже год прошел – так мне не хватает этой атмосферы, духовного качества, которое там пребывает, и вообще самого места.

Старец Ефрем выступает на конференции «Электронные СМИ и православное пастырское душепопечение»

– В 2016 году исполняется тысяча лет русскому присутствию на Афоне. Почти в каждом афонском монастыре есть русские монахи и послушники. Каково лицо русского афонита сегодня? Как становятся афонитами в наши дни?

– Празднование тысячелетия присутствия русского монашества на Афоне действительно оправданно. Очень много русских монахов угодили Богу за эти тысячу лет. Русский монастырь святого Пантелеймона издал книгу — можно сказать, современный русский афонский отечник. Я сейчас читаю эту книгу и удивляюсь, насколько русские подвижники понуждали свою человеческую природу к соблюдению монашеских обязанностей и обетов.

Венец русских афонских монахов – это святой Силуан Афонский. Это действительно один из самых великих святых, очень высоких духовных мер. Помню, прежде чем его канонизировали, наш приснопамятный духовный отец старец Иосиф прочитал книгу старца Софрония, ктитора монастыря святого Иоанна Крестителя в Эссексе, который был учеником святого Силуана и его биографом.

Отец Иосиф часто нам говорил, насколько он вдохновлялся книгой «Старец Силуан», и какую благодать получал, читая эту книгу. И приводил святого Силуана в пример, потому что благодаря этой книге (там важны не только слова самого святого Силуана, но и то, что старец Софроний их так богословски правильно изложил – по-моему, он тоже святой) было представлено величие православного догмата, высокая ценность православной жизни.

Я из своего опыта знаю, что очень многие люди через эту книгу становились православными, и многие молодые становились монахами, читая и изучая её.

– Современному человеку трудно представить себе ежедневную, ежеминутную жизнь с Богом. А на Афоне это проще?

– На Афоне гораздо проще. Вчера вечером я здесь в комнате читал ученика старца Софрония – отца Захарию, который передает учение своего старца своим ученикам. И пишет одну очень интересную вещь, о которой я тоже раньше думал, но не осмеливался высказать.

Старец Софроний говорил: есть очень много святых и в миру, которые получили большую благодать из-за разных трудностей, испытаний, которые у них были на жизненному пути, и из-за того, что у них было терпение согласно евангельской заповеди. Но, говорит старец Софроний, несмотря на это, только монахи могут достичь чистой молитвы, и этого они достигают из-за послушания, которое оказывают своим духовным наставникам. Это послушание дает им очень глубокую беззаботность и беспопечительность. И когда нет никаких попечений у монаха, то он может свободно заниматься молитвой.

Хочу сказать, что в сегодняшнем мире особенно важно присутствие монашества и таких мест, как Святая гора, потому что у них большой духовный эффект.

– Монах – человек, живущий наедине с Богом. А что такое любовь к Богу?

– Монах жаждет Бога, стремится к Богу. А здесь есть такая тайна, чудо такое: не только монах, но и каждый христианин, который стремится любить Бога, взамен получает Божественную нетварную энергию в своем сердце. И чем больше увеличивается эта нетварная энергия в его сердце, тем больше его любит Бог. Мы, православные христиане, придаем большое, великое значение первой заповеди – полюбить Бога всем сердцем, всей силой, всем умом, разумом.

Очень важно, чтоб человек любил Бога. У этой любви нет конца. В Книге премудрости Иисуса, сына Сирахова, написано: «Ядущие меня ещё будут алкать, и пьющие меня ещё будут жаждать» (Сир. 24:23).

Перевод с греческого монаха Феодоха

Читайте также:

• Архиепископ Охридский Иоанн: Цифровой язык – самый мощный из доступных тварным существам (+Видео)
• Протоиерей Патрик О’Грейди: «Мы никогда не положим на престол айпэд вместо Евангелия»
• Игумен Ефрем Ватопедский: «Только с соблюдением заповедей Божиих наша жизнь обретает смысл» 
• Игумен Ефрем Ватопедский: Историческая связь нашей обители с Россией — пример помощи и единства