Икона на чашке, матрешке; икона — как часть интерьера?

Этой осенью мне довелось побывать в Греции, во втором по величине и значимости после Афин городе Салоники.

На центральной улице Egnatia бросилось в глаза довольно большое количество магазинов церковной утвари, в России такое встретишь не часто. В витринах – книги, лампады, иконы и… деревянные коряги, на которых прописаны лики святых.

Своим недоумением я решила поделиться с иконописцем Евгенией Малушиной, которая живет в Греции уже много лет. «Да, – сказала она, – такая проблема существует. К сожалению, люди перестали понимать, что имеют дело со святыней. Однажды ко мне в мастерскую пришла женщина и попросила написать икону на камне. Почему на камне? Потому что это, по ее словам, хороший сувенир. А недавно молодые люди хотели заказать образ, чтобы повесить его над кроватью и как-то украсить комнату. То есть, икона становится деталью интерьера, не больше. Все это очень печально». В России есть свои «находки»: довольно часто изображения Иисуса Христа, Богородицы и святых можно встретить на матрешках, тарелках, ложках, брелоках.

Сегодня хорошо бы всем нам оглянуться в прошлое и вспомнить, как это ни странно, «Домострой»: «В дому своем всякому християнину в всякои храмине святыя и честныя образы написанныя на иконах по существу ставити на сенах, устроив благолепно место со всяким украшением и со светильники. <…> А к святым образом касатися достоиным в чисте совести. <…> В молитвах и во бдениих, и в поклонех и во всяком славословии Божии всегда почитати их со слезами и с рыданием и сокрушенным сердцем».

Гуляя по Салоникам, можно увидеть и такую картину: в витрине иконописной мастерской сидит человек и пишет икону. Это напоминает наш Арбат: прогуливаешься от одного художника к другому и наблюдаешь за их работой.

«Здесь странная система, – говорит Евгения Малушина. – Принято работать на виду, устраивать шоу для привлечения потенциальных клиентов. Как-то я услышала такой разговор: «Посоветуйте икону» – «А на какую сумму вы рассчитываете?»». Получается, что иконописное матерство станосится коммерческим делом, извлечением прибыли из богоугодного дела. Именно прибыли, а не «мзды» за труд.

Подобная ситуация встречалась и раньше. В XVI веке в крупных русских городах иконы стали писать не только и не столько церковнослужители, сколько люди светские. Федор Буслаев пишет: «Искусство сделалось предметом ремесленного производства значительно класса рабочих, которым, как бы самостоятельному цеху, потребовалось дать особую организацию, а церковное искусство предохранить от порчи, неминуемо последовавшей за распространением его производства между массами простого народа».

Предупреждение недобросовестным иконописцам помещено в 43 главе «Стоглава», появившегося как раз в XVI веке: «Не всем людям иконописцами быть; много есть и других ремесл, которыми люди кормятся, кроме иконного писания. Божия образа в укор и поношение не давать».

Эта глава «Стоглава» высоко ценилась нашими предками, в XVII — XVIII столетиях отдельные фрагменты из нее периодически появлялись в предисловиях к иконописным подлинникам, т.е. руководствам по написанию икон. Перечитывая ее сегодня, приходишь к выводу, что наши проблемы мало чем отличаются от проблем дней минувших. Главная из них – сохранение духа образа. Евгения Малушина комментирует: «Зачастую бывает, что пишущие иконы, отвлекаясь от основного, сбиваются на украшательство. Иконы делают «под новь», «под старь», увлекаются раскрашиванием, техникой, забывая о сути, о внутреннем содержании образа».

Здесь уместно вспомнить слова священника Павла Флоренского, обращающего внимание именно на духовную сторону иконописного искусства: «Каждая <икона> должна свидетельствовать возможно живо о подлинной реальности иного мира, и невнятность ее удостоверения, а тем более сбивчивость, может быть ложность, имеет нанести непоправимый ущерб одной или многим христианским душам, как, напротив, ее духовная правдивость кому-то поможет, кого-то укрепит».

Таким образом, иконописец должен каждую минуту помнить о том, что его дело – это высокое и священное служение, которое не терпит «мирской» суеты.

Отсюда и повышенные требования, как сегодня, так и в былые времена к нему предъявляемые: «Подобает быть живописцу смирену, кротку, благоговейну, не празднословцу, не смехотворцу, не сварливу, не завистливу, не пьяницы, не грабежнику, не убийцы, но и паче же хранити чистоту душевную и телесную со всяцем опасеньем…» («Стоглав»).

Не ради заработка создаются иконы. Они связывают людей с Богом.

_________________________________________

Иконы… не содержат чудодейственной силы, а Господу угодно являть чудо от них или в присутствии их: или для возбуждения веры, кем-либо проявляемой, или для того и другого вместе. Затем высокое чествование сих икон уже последует естественно, как ради того, что Господу угодно было чрез эту икону явить милость Свою, так и потому, что чают и себе сподобиться той же милости пред сею иконою.

Иконы требуются нашею природою. Может ли природа наша обойтись без образа? Можно ли, вспоминая об отсутствующем, не воображать его? Не Сам ли Бог дал нам способность воображения? Иконы — ответ Церкви на вопиющую потребность нашей природы.

Православный христианин обращается лицом к святым иконам Спасителя, Божьей Матери, Ангелов и святых различных для того, чтобы наглядно показать свою веру в присутствии их, в близость их к себе; в святых иконах – реализуют, осуществляют веру нашу православную, а без святых икон мы висим как бы в воздухе, не зная, кому молимся. Молясь Господу, пророк Давид говорил: взыщите Лица Его выну; Лица Твоего, Господи, взыщу. Лице Господне против делающих зло, чтобы истребить с земли память их (Пс. 33,17).

Господь весь на всяком месте; потому Он весь же и на иконе, и на лик Спасителя на иконе надо смотреть как на живого Спасителя.