В Москве 2 марта пройдет марш в защиту детей, в котором ожидается участие от 5 до 10 тысяч человек. Участники потребуют выработать комплекс мер, облегчающих усыновление российских детей гражданами РФ, разработать систему экономического стимулирования семей с приемными детьми, улучшить условия в детских домах, ввести общественный контроль над детскими домами, призвать бизнес к социальной ответственности.
2marta.ru
На вопросы о Марше отвечает
Ирина Бергсет
Ирина Бергсет, Координатор Международного Общественного Движения «Русские матери».
- Ольга Леткова: Защита детей дает нам шанс стать единым народом
- Лариса Ефимова: Марш в защиту детей еще не состоялся, а результаты уже есть
— Ирина, для чего проводится митинг?
— Наше движение возникло в декабре 2011 года, когда россияне, пострадавшие за рубежом, в 5 странах, решили взяться за руки, чтобы вытащить наших детей из плена западных опек и западной ювенальной юстиции. Я тогда только что бежала из Норвегии в Россию со старшим сыном, а младшего — 4-летнего ребенка у меня экспроприировали и поселили в наемную приемную семью, то есть фактически в детский дом. А потом отдали отцу-педофилу.
Я сама все это пережила и была близка боль всех людей, которые ко мне потом обращались. На сегодняшний день это люди из более 100 российских семей – мамы, папы, дедушки и бабушки, которые потеряли около 200 детей на «ювенальных фронтах» в 28 странах — США, Канаде, Новой Зеландии, Австралии, Швеции, Финляндии, Норвегии и так далее.
Это наша общая боль. Поэтому когда появилась информация, что в американской приемной семье погиб уже 20-й по счету ребенок, я для себя решила, что молчать не могу. Я ничего не знаю о своем сыне уже два года, поскольку ювенальная система Норвегии запрещает мне все виды общения, включая скайп и телефон. На месте Максима Кузьмина мог оказаться мой сын, которому сейчас 6 лет. Поэтому я решила, что надо что-то делать.
Гватемала закрыла международное усыновление после убийства второго гватемальского ребенка в приемной семье за рубежом, а у нас двадцатый — и мы молчим. Кто-то должен сделать первый шаг.
Было непросто и страшно, но я решила взять на себя инициативу и призвать родителей России сказать нет западному усыновлению, как черному рынку. Чтобы приостановить его и начать формировать нормальную, прозрачную альтернативу, защищая наших детей. Второй призыв – вернуть Кирилла Кузьмина на родину.
Случилось это в понедельник, а в среду я подала заявку. Неожиданно меня поддержали движение «Спасем семью – спасем Россию» и Ассоциация родительских комитетов и сообществ России, объединяющая 60 регионов страны, а также сообщество российских усыновителей. Все они единодушно считают, что хватит отдавать детей на Запад, что мы не страна-донор и способны сами позаботиться о своих детях.
Старт дали четыре организации, представители которых выступили вчера на пресс-конференции в РИА Новости. А потом случилось самое невероятное. Мы решили действовать современными методами — разместили информацию в Интернете, создали сайт, дали объявление о марше соцсетях. Выяснилось, что очень многие люди желают принять участие в марше – из Москвы и регионов, разных религиозных конфессий и политических групп. Люди очень хорошо восприняли идею взяться за руки, сплотиться, забыть наши разногласия и различия ради наших детей. Возник такой порыв.
На сегодняшний день заявили об участии около 100 организаций. Это будет не политический марш, люди выйдут с плакатами и лозунгами за детей. Шествие закончится коротким митингом.
В Письме президенту мы обобщим все призывы людей, которые поддержали идею шествия. Выяснилось ,что всех нас объединяет одно – мы все живем по традиционным российским ценностям, у нас одни нравственные устои. Мы жили, живем и будем жить ради наших детей.
На Западе, к сожалению, совершенно другая психология. В понимании феминистских движений мы «свиноматки». Они против детей, против рождения и против биологических родителей. Они фактически уже 30 лет ведут войну за разлучение детей с родителями, за насильственное усыновление. Это программа уничтожения российской демографии. И это надо остановить, сказать, что у России свой путь.
Мы всегда жили своими семьями, мы знали, как мы хотим воспитывать детей и нам не нужны западные шаблоны образования или детских садов. Они нам не подходят.
Именно это мы и написали президенту, чтобы он, формируя модели семейной политики, учитывал волю народа. Мы собираем подписи и хотим собрать, если нужно, сто тысяч или миллион. Мы соберем их столько, сколько нужно, чтобы сказать: мы не хотим быть колонией Запада, демографическим поставщиком детей на черные рынки.
Нас поддержали очень многие известные люди– политики, звезды. Но поддержать, выступить в СМИ – это одно, а сделать шаг – другое. Я, как простой человек, как мать решила сделать этот шаг одна. И думала, что если никто не придет, я пройду сама – пусть не маршем и не строевым шагом. Завтра мы увидим, что выберут другие: «плохая погода – я не пойду», или «мы сплотимся ради наших детей, за будущее России». За то, чтобы мы сами на нашей земле могли делать жизнь детей счастливой, такой, какой мы ее видим, как ее представляли ее наши отцы и деды, за которую они воевали.
— Согласно опросам, в России к усыновлению готово 4% населения, реально же усыновляют и того меньше — менее 1%. Как быть с этой проблемой?
— Проблемы на самом деле не существует. Она раздута западными СМИ на западные деньги. По официальной статистике на тысячу российских семей приходится один ребенок, нуждающийся в усыновлении. Неужели не найдутся две-три семьи, способные протянуть руку помощи ребенку?
Нужно отбросить все навязанные нам Западом трагические сценарии развития российских семей, стать реалистами и сделать шаг навстречу деткам. У нас есть люди, которые это делают — православные приходы, дома милосердия. Есть такие люди, просто они не кричат об этом. А кричат те, кто работает известно на чьи деньги и известно с какой целью.
В общем, у нас очень хороший потенциал, очень хороший настрой. Если даже взять мальчика Кирилла, которого нам не хотят американцы возвращать, то в одном Пскове уже 12 семей встали в очередь на его усыновление. У нас в Москве есть очень много семей, готовых к этому. Другое дело, что эти люди не кричат об этом. У нас нет моды кричать об усыновлении. У нас другой путь. Как раз сейчас мы сплотимся и сделаем доброе дело, если вытащим этого ребенка. Даже если у нас есть один шанс из миллиона, мы все равно будем помогать другим детям, чтобы не было двадцать первого убитого, двадцать второго и так далее.
— Следует ли запретить усыновление только в США, или и в другие страны?
— Я думаю, что следует
Кто заключал соглашения об усыновительстве – мы не знаем. Но эти договора устарели. И ситуация в этих странах изменилась. Значит, мы должны отдавать себе в этом отчет и приостановить соглашения, чтобы начать с этими странами новые отношения. На сегодняшний день договоры регулируются не Россией, а извне. Идет экспроприация наших детей. А если мы скажем: нет, это наши дети, мы больше не хотим кормить этого прожорливого дракона, который уничтожает и избивает наших детей, то мы, как родители, защитим их.
Во Франции на сегодняшний день легализованы однополые браки. Вы отдадите своего ребенка или ребенка своей сестры этим извращенцам? Нет. Значит это не подходит России, нашему менталитету. А в Италии легализовано детское донорство – фактически у любого ребенка могут вырезать почку и все остальное. И могут усыновить его только для этого. Хотим мы этого?
— Но ведь не так давно, после обращения газеты «Известия» в той же Италии именно благодаря трансплантологии удалось спасти русского мальчика Линара Хисматуллина.
— На самом деле, если посмотреть, кто делает эти операции на Западе, то, как правило, их делают врачи, получившие образование в России. Поэтому мы можем наладить здесь такие же центры. У нас есть умы и, слава Богу, еще не разрушено образование и здравоохранение. Я считаю, что нам просто нужно сплотиться и перестать подкармливать зарубежные страны демографически, а вкладывать в Россию, в развитие всех институтов, которые работают в секторе защиты детей. Если мы сплотимся, у нас все будет хорошо. Я оптимистка.
— Накануне марша в Интернете распространяется
— Это провокации. На этих сайтах написано, что люди приглашаются на флеш-мобы. Мы никаких флеш-мобов не планируем. Люди, которые это делают — провокаторы.
Два дня назад мне позвонил человек, представившийся представителем одного депутата. И попросил выступить по политическим мотивам на нашем митинге. Я вежливо объяснила, что у нас не политический митинг, не политические цели. Мой отказ был воспринят негативно и мне ответили в духе «ну, тогда мы вам покажем». И через два часа, как по отмашке, началась атака и полилась вся эта грязь.
Ольга Леткова: Защита детей дает нам шанс стать единым народом
Лариса Ефимова: Марш в защиту детей еще не состоялся, а результаты уже есть