О частоте исповеди, подготовке к исповеди, о том, как быть, если от исповеди к исповеди мы приносим один и тот же список грехов размышляет протоиерей Феодор Бородин.
Протоиерей Феодор Бородин
Мы очень часто подходим к исповеди, как к формальному испрашиванию прощения за какое-то соделанное нарушение Божьего закона. Это так, но это только одна сторона исповеди. Преподобный Исаак Сирин говорит, что покаяние (которое должно совершаться на таинстве исповеди) — это трепет души пред вратами Рая. Какие удивительные слова! То есть благоговейное, с подготовкой, участие в таинстве исповеди — это встреча человека с Богом.
Происходит встреча человека с Богом на таинстве исповеди! Даже если мы этого в этот раз не заметили, она все равно происходит, мы верим, что исповедь — соприкосновение с исцеляющей душу благодатью Божией, с Царством Небесным. Если видеть в исповеди прежде всего эту встречу, а потом уже говорить о прощении грехов, то само собой мы признаем, что чем чаще человек исповедуется, тем лучше.
Другое дело, что мы не всегда даем себе труд хорошо подготовиться к таинству исповеди. И это, конечно, беда. Но это не потому, что частая исповедь может быть вредна, а потому что мы плохо к ней готовы.
И еще один важный аспект таинства исповеди, рассмотрим его по аналогии с таинством венчания. В таинстве венчания не только происходит некое приятие Богом союза мужа и жены, но подается помощь на строительство христианской семьи, помощь благодатная. И может быть, это даже более важная часть происходящего во время венчания: семья встречается со Христом.
Так и в исповеди — не только прощается грех, но и подается помощь на исцеление его, на преодоление тех механизмов в душе человека, которые его породили. Исходя из этого, тоже полезно чаще исповедоваться.
Частая исповедь: как подготовиться
Человеку, который живет внимательной духовной жизнью, всегда есть, в чем каяться. И чем человек напряженнее следит за собой, тем труднее его остановить во время исповеди священнику. Потому что чем чище фон, тем на нем заметнее каждая пылинка, это известно. В стакане чистой воды видна малейшая соринка, а в мутной вообще ничего не видно.
Мне кажется, человеку, который часто исповедуется, потому что он начал часто причащаться, порой достаточно просто сказать: «Делом, словом, помышлением… Пустословием, раздражением» (к примеру). И добавить: «А еще вот был такой случай, который…» — и сказать, если что-то было, в чем особенно совесть зазирает человека. Если такого не произошло, то и не надо говорить. Не следует, конечно, ничего выдумывать и вымучивать из себя.
Но вот если человек исповедовался вечером в субботу, а в воскресение утром вновь идет на исповедь, потому что ни один из нас не проживет и полчаса без греха, — это неправильно, мне кажется. Если ничего страшного за ночь не произошло, никакого тяжкого греховного падения, то не надо этого делать. Это задерживает и службу, и священника, и мешает остальным прихожанам. Делать так — только умножать грех себялюбия, занятости собой в ущерб остальным людям. Это неправильно.
Когда список грехов повторяется…
Я думаю, что любой священник, даже отслуживший 30 или 40 лет у Престола, принося свою исповедь духовнику, тоже что-то повторяет в своем списке из того, что было в начале пути. Есть грехи, которые преодолеваются, наверное, только тогда, когда человек попадает в Царствие Божие.
Ну, кто может сказать, что он, например, молится не рассеянно? Только ангелы. Каждый человек молится в разной степени рассеянно. Это зависит от навыка. Но каждому из нас надо будет в этом каяться до самого конца, и мы это прекрасно понимаем. И поэтому духовная жизнь — это постоянная борьба.
Искоренение страсти, как часть духовной жизни — это путь… Христос же сказал: «Я есмь путь и истина и жизнь» (Ин. 14: 6). Быть христианином — это идти по этому пути, все ближе к Господу, преодолевая какие-то свои страсти, пристрастия, грехи, навыки, греховные пороки. Наверное, ни один человек до конца, если честен, никогда не сможет сказать, что он преодолел хотя бы одну из страстей.
Если почитать дневники святого праведного Иоанна Кронштадтского, мы увидим, как этот великий подвижник, молитвенник, чудотворец, беспощадно судит себя за грехи. Когда ты сталкиваешься с этим первый раз, то не можешь справиться с удивлением.
Видимо, просто степень, в которой святой праведный Иоанн следил за собой, и та, в какой мы следим за собой, совершенно разные.
Грешить будем, к сожалению, постоянно. Поэтому покаяние в тех же самых грехах будет. Уныние, которое от этого может возникнуть — это как бы предложение сатаны. Уныние вообще всегда возникает от гордости. Смиренный человек не унывает никогда, ни в какой ситуации. Если есть уныние, значит, перед этим была гордость. А духовная жизнь человека должна привести его к смирению.
У преподобного Марка Подвижника есть такие потрясающие слова: «Бог дает благодать человеку не за добродетели и не за труды, понесенные ради их приобретения, а за смирение, полученное во время этих трудов». Вот, наверное, оставляя нас наедине с нашими грехами, не всегда сразу помогая нам преодолеть их, Господь промыслительно хочет, чтобы мы стяжали какую-то определенную меру смирения.
Поэтому это тоже полезно — состояние, когда ты годами не можешь что-то преодолеть, и в этом исповедуешься. Оно приводит тебя к тому, что ты понимаешь, кто ты есть на самом деле. Для духовной жизни это как раз тот результат, о котором говорит Марк Подвижник. Если ты придешь к этому результату, это будет приобретение.
А стремление быстро получить духовные результаты напоминают мне слова одного семинариста, только что поступившего семинарию: «Через три года я буду преподобным, а вот чудотворцем — через семь».