Не вырывать из контекста всеобщей истории
Протоиерей Александр Ильяшенко
Протоиерей Александр Ильяшенко, настоятель храма Всемилостивого Спаса в бывшем Скорбященском монастыре (Москва):
Мне кажется, история – одна из основных дисциплин, и задача нашего общества – найти правильные подходы, чтобы донести правдивую историю до всех, а не только для детей.
Все познается в сравнении, а наша история – часть мировой, и поэтому необходимо изучать не только отечественную, но и мировую историю. Не так поверхностно, как это у нас делается, к сожалению, а, по возможности, обстоятельно. Чтобы человек мог сравнивать, что примерно в один и тот же временной период происходило в России и в других странах мира, например, в Германии, в Англии. Тогда можно будет делать какие-то выводы, представлять полноценную картину прошлого.
Но для этого образование должно быть полноценным, не ангажированным, чтобы ответы на вопросы не подгонялись по каким-то специально сконструированным трафаретам.
Важно, чтобы человек стремился дойти до истины, что очень и очень трудно. Ведь можно вырвать что-то из контекста и дать искаженную картину. Например, можно и нужно говорить о ГУЛАГе и страданиях людей. Да, это факт, и его нельзя обходить вниманием.
Но когда ты говоришь о ГУЛАГе и страдании заключенных у нас в стране, совсем не обращая внимание на подобные явления в мире, тогда у учеников сложится впечатление, что это исключительно отечественное явление, не знакомое больше нигде. Значит, если ты говоришь о ГУЛАГе, ты должен рассказать и о том, что впервые в истории концлагеря организовали англичане во время англо-бурской войны в начале ХХ века. Немцы были здесь вторыми.
В Советской России впервые это понятие появилось в 1918 году у Владимира Ильича Ленина, которого немцы привезли в пломбированном вагоне из Германии во время войны.
Когда освещаются все эти факты, картина получается более объективной. Еще нужно добавить, что в ГУЛАГе за 26 лет его существования умерло огромное количество людей. Это страшные жертвы – 1 млн 600 тысяч человек (я занимался этим вопросом и изучал статистику). Причем примерно половина из них – в годы войны, когда страна голодала и заключенных просто перестали кормить… Но за четыре года существования германских концлагерей погибло от 8 до 10 млн человек.
Для того чтобы воспитать патриотов своей страны, нужно рассказывать, что и у других народов есть патриотизм, что они вправе гордиться своей страной, своей историей. Греки, например, могут гордиться, что у них был царь Леонид и 300 спартанцев.
Для всех примером могут быть древнеримские герои, у которых кроме воинской доблести среди добродетелей была гражданская доблесть. Гонитель христиан, крайне жестокий император Каракалла, убивший брата, пожелал, чтобы его дело слушалось в суде. Дабы создать видимость правосудия, обратились к юристу, а тот сказал: «Защищать убийцу труднее, чем стать убийцей», и отказался. Потерял голову, но честь сохранил, оставив пример гражданской доблести на все времена.
Если учителя наших школ будут рассказывать о таких людях, живших в другие эпохи и в других странах, а также сообщать о великих деяниях наших предков, то можно надеяться, из наших учеников вырастут настоящие патриоты, которые будут любить свою Родину, которые не станут кичиться своим мнимым превосходством перед кем-то, или, наоборот, заниматься самоуничижением и говорить, что у нас всегда все было плохо.
Тоталитаризм и жертвенность
Протоиерей Георгий Ореханов
Протоиерей Георгий Ореханов, проректор ПСТГУ по международной работе:
Конечно, говорить о непростых страницах нашей истории надо. Но для христианина важно, как в этом разговоре расставлены акценты. Нужно не столько говорить о тоталитаризме, сколько о том, как в эту эпоху проявились лучшие качества русских людей – жертвенность, способность к страданию, христианское милосердие и незлобие. Таких примеров можно найти буквально тысячи.
Нужно рассказывать о жизни новомучеников, о которых, как правило, никто толком ничего не знает даже в православной среде, нужно будить интерес к этой теме в душах молодых людей, потому что подвиг новомучеников, подвиг народа – это то, благодаря чему в современном мире вообще может существовать христианская вера.
Говорить нужно смело и открыто, отдавая себе отчет в сложности вопроса и ничего не упрощая. Во-первых, «объективный взгляд на историю» – это всего лишь совокупность наших знаний о конкретных исторических событиях, конкретной эпохе. И эти знания могут меняться, будут и меняться наши оценки.
Но одно совершенно неизменно – нравственная сторона человеческих поступков. Поэтому, во-вторых, мы должны научить наших детей видеть в истории, так же, как и в собственной жизни, доброе и злое, и научиться отделять одно от другого. Для нас, русских, нет никакого противоречия в исторических знаниях и патриотической позиции, потому что наша история, история нашей родины, нашего народа – это прекрасные страницы, преисполненные любви, славы, подвига и благородства.
Это не значит, что не было ошибок правителей, не было грехов отдельных людей и даже всего народа, не было заблуждений. Но знание этого только обогащает нравственную позицию, делает патриотизм просвещенным и творческим, рождает настоящую любовь к Родине. В этом смысле, мне кажется, нужно учиться этой любви и такому патриотизму у великих русских людей XIX века – Ф. М. Достоевского, И. С. Аксакова, К. П. Победоносцева, К. Н. Леонтьева.
Нужно внимательно изучать их творческое наследие, научиться понимать, что «просвещенный патриотизм», «просвещенный консерватизм» – это настоящее сокровище мысли, настоящая, стойкая жизненная позиция, которая так прекрасно выражена, например, в «Окаянных днях» И. Бунина. Я приведу его прекрасные слова, которые украшают могилу И. А. Ильина в Донском монастыре: «Наши дети, внуки не будут в состоянии даже представить себе ту Россию, в которой мы когда-то (то есть вчера) жили, которую мы не ценили, не понимали, – всю эту мощь, сложность, богатство, счастье…»
Христианин не может жить по правилу «есть только две точки зрения: моя и неправильная». Есть Христос и Вера Церкви, а моя позиция может быть глубоко ошибочной, если я уклоняюсь от этого, единственно правильного критерия.
Мы должны воспитывать своих детей в понимании того, что они – дети великого народа и великой страны, народа, который дал миру образец христианского служения ближнему, дал великую культуру. Но когда этот народ уклонялся от своего прямого назначения – быть хранителем Православия – он впадал в тяжелые грехи. Вот главный исторический урок, который необычайно актуален ныне – будет ли русский народ достоин того служения, на которое поставлен Богом? И будут ли достойны этого служения наши дети?
Про любовь с открытыми глазами
Ирина Лукьянова
Ирина Лукьянова, преподаватель литературы в школе «Интеллектуал», писатель и публицист:
Мне кажется, для взрослого, зрелого человека важно умение выносить несовершенство мира, в котором он живет, несовершенство его родной страны, его семьи и свое собственное несовершенство. Желание, чтобы я был самый большой и сильный, чтобы у меня была самая красивая мама, самый сильный папа, самая могущественная страна – несколько детское. Для определенного возраста это желание – совершенно нормальное, ребенку обязательно нужно это знать и так ощущать мир.
Это нормально, что маленький ребенок какое-то время живет с осознанием, что он самый сильный, все может и умеет, у него самые могущественные в мире мама и папа. Постепенно он начинает понимать, что его возможности не безграничны, что родители бывают несправедливы, что учитель порой ведет себя странно и неправильно. Ребенок растет и осознает, что мир устроен сложнее его чудесных детских представлений. Он начинает учиться терпеть поражения, проигрывать – и это тоже важная часть взросления. И его любимая команда, за которую он болеет, тоже может проигрывать.
Не надо путать нашу любовь с идеализацией. Любящие глаза могут чего-то не замечать. Могут замечать, но прощать. Замечать и все равно любить. Но если мы любим человека, это не делает его чемпионом мира или гением.
С Родиной еще сложнее. Родина – большая, разная, с многовековой тяжелой историей, населенная очень разными людьми. И любить ее такой, какая она есть – непростое умение. В детях его нужно воспитывать постепенно, не забывая об их возрастных возможностях и потребностях. Как? Для этого существует целая наука – педагогика, в коротком комментарии не рассказать.
Нужно считаться с особенностями детского возраста. Но считаются, увы, не всегда. В этом году на 1 сентября в некоторых школах показали фильм о Беслане с очень тяжелыми подробностями. Некоторые дети пугались до истерики. Потом дома заснуть не могли: «Нашу школу тоже могут захватить террористы? Меня тоже убьют?» Если мы, взрослые, решаем показать малышам предельно жесткий фильм о событии, о котором и сейчас, через десять лет, трудно вспоминать без слез, – чего мы добиваемся? Какие чувства хотим в них пробудить? Неужели ужас, что их могут тоже убить прямо в школе?
Важно понимать, что дети – это дети. Детям нельзя врать, но не стоит травмировать их кровавыми кошмарами и торопиться колебать их представления о мире; рано или поздно они поколеблются жизнью. Золотую середину трудно найти, но искать необходимо.
Обе крайности одинаково безобразны. И нарциссическая («мы самые крутые, сильные, у нас все лучше всех»), и депрессивная («мы самые плохие, у нас никогда ничего хорошего не было и быть не может»). И для народа они обе так же вредны, так же убийственно ядовиты, как для каждого человека.
Правильное отношение к патриотизму хорошо сформулировал Клайв Льюис в «Хрониках Нарнии». Лев Аслан рассказывает принцу Каспиану, что его род идет от пиратов, и на замечание принца, что он хотел бы иметь более почетное происхождение, отвечает: «Ты произошел от лорда Адама и леди Евы, и это достаточно почетно для того, чтобы беднейший нищий высоко держал голову, и достаточно стыдно, чтобы склонить до земли голову величайшего императора. Будь доволен».
То же самое можно сказать о человеке, принадлежащем к народу с трудной многовековой историей, с культурой, где были времена дивного расцвета и времена национального позора: принадлежность к этому народу, к этой культуре – это и почетно, и стыдно.
Важно помнить о собственном достоинстве, о принадлежности к прекрасной культурной традиции, и не забывать того, что заставляет смиряться, помнить об исторических ошибках – и помнить их хорошо, чтобы не повторять их. Смирение важно: надо помнить, что каждый из нас – не совершенство, что наша страна – не идеал и не свет всему миру. Важно не забывать, что свет всему миру являет не принадлежность к конкретному народу, не конкретное государство – свет этот совсем другой природы.
Так что я не вижу никакого противоречия в том, чтобы любить с открытыми глазами, а не слепо. Учиться слепой любви не следует: от нее бывает много бед, а прозрение оказывается болезненным.
Если человек видит недостатки своей страны и честно рассказывает о них, – это не клевета, не грязные нападки. Если у кого-то близкий смертельно болен и убежден, что здоров – вряд ли стоит его поддерживать в этом заблуждении. Дело любви – не поддакивать, не содействовать заблуждениям больного, которые ведут его в могилу, а убедить его лечиться.
А от постоянных повторений, что наша страна самая сильная, большая, могучая, лучше всех, – любовь не появится, она от таких заклинаний не появляется. Заставить любить нельзя, – но можно любить и делиться любовью, это самый верный способ.
Правда без соблазна
Феликс Разумовский
Феликс Разумовский, историк, публицист, телеведущий:
В вопросе, на который предложено ответить, присутствует искусственная дилемма. Мы разучились понимать самые простые и одновременно принципиально важные вещи и поэтому впадаем в подобную рефлексию.
Познание своего Отечества – это не только история. Первое, что нужно сделать – приобщить ребенка к красоте России. Красоте в самом широком смысле этого слова. И красоте русского пейзажа, и красоте Земли. Далее можно было бы процитировать знаменитое «Слово о погибели Земли Русской», ведь это подлинный гимн красоте России: «О светло светлая и красно украшенная Земля Русская! Многими красотами дивишь ты…»
Среди этих красот особое место занимает подвиг русских пустынножителей (в древности монашеский подвиг неслучайно называли художеством из художеств). Далее скажем о красоте русского искусства и литературы, красоте наших северных обителей, деревянных храмов, старинных сёл и деревень… Красоте традиционной народной жизни, исполненной высокой поэзии. Всё это и ещё многое, многое другое составляет образ России.
Так вот, начинать надо, конечно, с образа. И если ребёнка удалось приобщить к главному, неизменно прекрасному и великому, потом уже ничего не страшно. Потом можно говорить и о не очень приятных вещах, исторических событиях, судьбах. О том, что искажало и искажает светлый образ России. Разумеется, при этом следует учитывать возраст ребёнка, далеко не всякое зло и неправду маленький человек может вместить.
Если этого фундаментального представления о красоте нет, как это мы видим сегодня, то дальше бесполезно что-то высчитывать, дозировать: «Вот у нас, мол, столько-то было хорошего, а столько-то – плохого». Чепуха всё это. Изначально неверный путь. Необходимо правильное русское мировоззрение, миропонимание и мирочувствие. И тогда любая историческая информация, и даже самые горькие вещи найдут верное понимание. И не послужат соблазну.
Жизнь не в плоском пространстве
Павел Евдокимов
Павел Евдокимов, кандидат исторических наук, учитель истории школы «Интеллектуал» (Москва):
Конечно, детям нужно говорить обо всем, что было в нашей истории. Мы в школе изучаем историю с разными детьми – на углубленном, на базовом уровне. Кроме всего прочего существуют летние экспедиции, в частности, уже довольно давно наша школа ездит на Соловки и совершенно естественно мы затрагиваем тему, о которой нельзя не поговорить – в том числе о Соловецком лагере.
Если воспринимать историю как некий большой археологический профиль, в котором присутствуют прослойки разных пластов, где стоит фундамент, на котором мы сейчас, условно говоря, находимся, а под ним – и слои пожарищ, слои, связанные с горестными событиями, или наоборот, с радостными, то странно какие-то рассматривать, а какие-то игнорировать. Иначе мы будем делать вид, что мы ходим в плоском двухмерном пространстве, то есть существуем без истории.
Важно не перегнуть палку, не уходить от объективности, не впадать в крайности, что мы «самые-самые» (лучшие, худшие, значения не имеет)… Особенно с детьми подросткового возраста, когда они склонны к максимализму, простым и легким решениям, однозначным решениям и черно-белым выводам.
Здесь вопрос индивидуального тона, который избирает учитель. Многое здесь зависит от искренности, тем более, как только речь идет о конкретных людях, о конкретных судьбах. Если речь о ХХ веке, то мы, учителя, в этой истории более укоренены, чем ученики. С одной стороны, мы их современники, с другой – цепляемся корнями за двадцатый век и выступаем в роли свидетелей. Наша искренность, понимание того, что происходило – могут быть залогом верно выбранного тона для того, чтобы с детьми об этом говорить.
Сам факт нашей собственной жизни, судьбы людей, пришедших из того века, является основанием для того, чтобы представлять детям, что это было время сложное, трагическое, но в нем жили и их бабушки-дедушки, их родители, а значит, и они являются связанными с ним.
Много говорят о воспитании патриотизма, едва ли кто будет спорить с тем, что патриотизм – это хорошо. Ромен Гари, кажется, говорил: «Патриотизм – любовь к своим, а национализм – ненависть «к чужим»». Нередко за патриотизм у нас выдается что-то другое, кто-то на этом нагревает руки, делает политическую или иную карьеру. Но дети, особенно подростки – чутко чувствуют, где по-настоящему, а где фальшь.
Мы стараемся, чтобы ребенок выступал в изучении истории как исследователь. Одно из важных качеств, которое требуют нынешние государственные образовательные стандарты – умение человека самостоятельно критически мыслить на основании изучения источников. Самостоятельно формулировать, как гражданин, что происходит и в его родной истории, и во всеобщей истории.
Этому способствует как раз умение работать с источниками, с крупинками памяти. С другой стороны, все источники – немы, когда нет живого теплого отношения.
Когда мы говорим об истории своей страны, мы говорим о географически большой территории, с разнообразными традициями, с большим количеством культур, взаимодействующих между собой… Патриотизм идет не от какой-то гордости, самоидентификации, что мы такие, потому что не похожи на тех, кто живет вокруг нас. В нашей российской традиции как раз важно, что мы такие, потому что мы все – разные.