Ленты информационных агентств что ни день приносят сведения о всё новых вызывающих, провокационных, а в самое последнее время — открыто враждебных акциях нынешней киевской власти против Русского Православия. Последний по времени, но не по значению эпизод в этом ряду — демонстративный отказ украинских пограничников во въезде в страну председателю Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата митрополиту Илариону, прибывшему с Патриаршим посланием на торжества по случаю 75-летия митрополита Днепропетровского и Павлоградского Иринея.
То, что историческую Украину невозможно отделить от исторической России, не разорвав предварительно надвое «церковную светлую катапетасму» православного единства Святой Руси, — это во все времена и очень ясно понимали как друзья, так и враги русского мира. Последние как раз и руководствуются этим сознанием, ныне осуществляя всё более активное и решительное наступление на Русскую Православную Церковь Московского Патриархата и её твёрдый выбор в пользу судьбоносных приоритетов общей Киевской купели восточного славянства.
Однако вот парадокс: то, что плохо для традиционной русской духовной общности по обе стороны Днепра, отнюдь не обязательно будет хорошо для националистической этноконфессиональной химеры, в случае если таковая воровским или насильственным образом попытается утвердиться на чужом святом месте. И даже более того. К прискорбию, сегодня очень и очень немногие трезвомыслящие головы отдают себе отчёт в том, что именно духовное единство православных верующих в России и на Украине является залогом и гарантией государственной целостности Украины в её нынешнем кризисном состоянии. Ибо любая попытка светской власти в союзе с поддерживаемыми ею раскольниками и самосвятами решительно атаковать каноническую Церковь Украины с куда большей вероятностью привела бы к окончательному распаду соседней страны, чем любой другой из ныне действующих факторов её дезинтеграции.
Пытаясь в противовес Украинской Православной Церкви Московского Патриархата механическим способом слепить «незалежну церкву» из трёх других не признаваемых Вселенским Православием местных юрисдикций, сторонники и проводники этого курса либо не знают недавней истории взаимоотношений между ними, либо предпочитают не вспоминать о ней. И о той малодостойной роли, которую ещё недавно играл в этом деле Михаил Антонович Денисенко, после извержения из сана митрополита Русской Православной Церкви придумавший для себя забавную опереточную титулатуру «патриарх Киевский и всея Руси-Украины Филарет». Впрочем, для украинских верующих, знакомых с удивительными пророчествами преподобного Лаврентия Черниговского, такое чудо отнюдь не стало новостью: «В городе Киеве никогда не было Патриарха. Патриархи были и жили в Москве. Берегитесь самосвятской украинской группы (церкви) и унии».
Это уже в наши дни среди антиправительственных, антироссийских и шовинистических лозунгов на баррикадах киевского Майдана можно было видеть броский плакат: «Філарет — це годний патріарх!». Это уже в наши дни Филарет на пару с предстоятелем Украинской греко-католической церкви архиепископом Святославом (Шевчуком) приезжал в Вашингтон к вице-президенту США Джозефу Байдену, чтобы доложить ему и американским сенаторам о положении дел на Украине. Это совсем недавно в пасхальном послании Филарет называл Россию «врагом украинского народа, обречённым на поражение» («ворог українського народу приречений на поразку»).
А ведь были времена, когда местоблюститель русского Патриаршего престола Филарет обличал украинских автокефалистов и униатов как ненавистных раскольников, действующих по прямым инструкциям подрывных националистических центров, окопавшихся на Западе. Правда, в те поры — то есть ещё до вице-президента Байдена и заокеанских конгрессменов — тогдашний митрополит Филарет со всем вниманием прислушивался к своему тогдашнему куратору от КГБ и личному другу полковнику Томашевскому, который умел ценить правильных людей и активно лоббировал кандидатуру Филарета как наиболее желательную при предстоящем избрании Патриарха.
А ещё раньше, при жизни митрополита Никодима, именно этот выдающийся архипастырь Русской Церкви был тем центром силы, которая провидела будущие беды от Филарета. И выступала, в частности, против планов разгрома униатских приходов в Западной Украине, которые тот стремился уничтожить подчистую. «Форма определяет содержание!», — в полном согласии с известным постулатом, тиражируемым диалектическим материализмом, заявлял тогда Филарет. Линию Владыки Никодима деятельно поддерживал его ближайший ученик и будущий Святейший Патриарх Кирилл, а в те времена — архиепископ и ректор Ленинградских Духовных академии и семинарии. Мало кто знает, что, несмотря на запрет светских властей и реально рискуя своим положением, он принимал на обучение хлопцев, приезжавших с Западной Украины в северную столицу, потому что получить духовное образование в другом месте у них шансов не было. В то время это было чревато очень нехорошим обвинением в «тайной поддержке униатов», на что не упускали случая обратить внимание филаретовцы. Однако теперь на Западе Украины живут и служат в разных общинах десятки, если не сотни бывших воспитанников нынешнего Патриарха Кирилла, которые до сих пор сохраняют добрую память о своем ректоре.
Внутренне связана с этой историей и очень острая для своего времени проблема легализации запрещённой в СССР Украинской греко-католической церкви (1989). И тогда тоже позиции митрополитов Кирилла и Филарета в отношении судеб православия на Украине кардинально разнились. Филарет тогда настаивал на проведении максимально жёсткой линии в отношении греко-католиков, постоянно ссылаясь при этом на позицию Верховного Совета УССР, которая была сформулирована в одном кратком, но вполне исчерпывающем тезисе: «Униатская церковь никогда не будет легализована на территории Украины». Возглавляя на тот момент Украинский экзархат Русской Православной Церкви, Филарет неоднократно публично заявлял, что никакой проблемы греко-католиков на Украине не существует и никаких репрессий по отношению к ним никогда не было.
При обсуждении в лоне Православной Церкви вопроса об униатах митрополит Кирилл выдвигал свои контраргументы позиции Филарета, исходя из вероятных сценариев развития позднесоветского общества уже в ближайшем будущем. Это приводило Филарета в ярость, которую он не считал нужным скрывать. Между двумя митрополитами постоянно происходили открытые конфликты на заседаниях Священного Синода.
Таким образом, один из оппонентов олицетворял собою идеологию «партии войны», всецело отвечающую отношению Компартии Украины и КГБ УССР к униатскому подполью. Другой выступал за необходимость диалога с греко-католиками, за предотвращение актов насилия на религиозной почве, за политику замирения сторон, втягиваемых в конфликты, — во имя сохранения «духа мирна» в украинском обществе. В практическом плане это означало: митрополит Кирилл предлагал разделить храмы, имеющиеся в трёх западноукраинских епархиях, между православными и униатами с учётом существующих реалий, а также интересов каждой из сторон. Филарет, напротив, всячески форсировал конфронтацию и отвергал возможность какого-либо компромисса с греко-католиками.
Все эти вопросы обсуждались в том числе и в рамках «Четырёхсторонней комиссии по урегулированию отношений между православными и католиками восточного обряда на Западной Украине» (в составе представителей Московского Патриархата, Римской курии, Украинского экзархата Русской Православной Церкви и Украинской греко-католической церкви). Заседания её проходили в московском Даниловом монастыре. В тот момент на переговорах возобладала установка на противоборство, и перспективы урегулирования на Западной Украине разгорающегося православно-униатского конфликта автоматически переместились в плоскость силовых решений. Тех самых, за которые ратовал Филарет, активно участвовавший в переговорном процессе. Как говорят теперь на Украине, героям слава.
Впрочем, все эти события происходили ровно два десятка лет тому назад. Но разве же мог тогда знать Филарет, что ему придётся вместе с главным украинским униатом совершать политические паломничества в Вашингтон, выступать от имени «незалежной церквы» перед радикалами бандеровского Майдана, проклинать со своего самосвятского амвона страну и Церковь, с которым была неразрывно связана его судьба на протяжении многих десятилетий? Такое даже полковнику Томашевскому и в страшном сне не могло привидеться.
Зато теперь Филарет верно служит новой власти и всецело соответствует новой генеральной линии светской власти. Так, комментируя нынешние события в Малороссии для 5 телеканала, киевский лжепатриарх не постеснялся выступить фактически с призывом к убийствам: «Церковь благословляет защищать свою Родину. И призывает к этому нашу власть, чтобы она была более решительной. Потому что время уже пришло, когда нам надо показать свою силу и свои возможности». И силы, и возможности, как всем известно, были продемонстрированы в полной мере. Тех сограждан и единоверцев Филарета, которых это трагически и напрямую коснулось, он не отпевал.
А 3 мая 2014 года Филаретом обнародовано специальное «Заявление по поводу эскалации насилия в Украине». Из этого документа можно узнать много ненового и неинтересного. Например, что «Славянск Донецкой области фактически захвачен террористами, которые берут в плен заложников, пытают и зверски убивают людей». Или что «за этой вспышкой насилия и террористическими акциями стоят специальные службы Российской Федерации». А за ними — «политическое руководство России и лично ее Президент». Ну, и без своих предателей в таком всенародном деле тоже не обойтись, и поэтому «служащие российских специальных подразделений, завербованные ими агенты среди украинских граждан, наемники из России делают все для того, чтобы раздувать противостояние, делать провокации, приумножать жертвы». В общем, вполне государственная украинская риторика. Как прежде — государственная советская.
Вот только напрасно теперешняя украинская власть в своей бесперспективной «боротьбе» с каноническим украинским Православием делает ставку на подобных персонажей. Ведь очевидно, что в первую очередь для неё же самой это неизбежно окажется худшим выбором из всех возможных. Впрочем, если именно такой выбор нынешние киевские руководители с удручающей регулярностью делают во всех других вопросах государственно-общественного бытия современной Украины, то почему только церковные дела должны здесь стать исключением?