У светлой райской двери,
Стремяся в рай войти,
Евангельские звери,
Столпились по пути.
Помногу и по паре
Сошлись от всех границ,
Земли и моря твари,
Сонм гадов, мошек, птиц.
И Пётр, ключей хранитель,
Спросил их у ворот:
“Чем в райскую обитель
Вы заслужили вход?”.
Ослять неустрашимо:
“Закрыты мне ль врата?
В врата Иерусалима
Не я ль ввезла Христа?”.
“Во град не впустят нас ли? —
Вол мыкнул за ослом, —
Не наши ль были ясли
Младенцу первый дом?”.
Он стукнул лбом в ворота:
«И речь про нас была —
“Не поит кто в субботу
Осла или вола” (Лк 13:15)».
“И нас с ушком игольным,
Пусть также помянут!” —
Так гласом богомольным
Сказал словцо верблюд.
А слон, стоявший сбоку
С конём, сказал меж тем:
“На нас волхвы с востока
Явились в Вифлеем”.
Рот открывая, рыбы:
“А чем, коль нас отнять,
Апостолы могли бы
Семь тысяч напитать?”.
И гласом человека
Добавила одна:
“Тобой же в рыбе некой
Монета найдена!”.
А из морского лона,
Туда приплывший кит:
“Я в знамени Ионы, —
Промолвил, — не забыт!”.
Взнеслись: “Мы званы тоже! —
Все птичьи племена, —
Не мы ль у придорожья
Склевали семена?”.
Но горлинки младые
Поправили: “Во храм
Нас принесла Мария,
Как жертву небесам”.
И голубь, не дерзая
Наполнить Иордан,
Проворковал порхая:
“И я был в жертву дан!”.
«О нас напомнить надо ль —
Для притчи знак обрёл:
“Орлы везде, где падаль”!» —
Проклекотал орёл.
И птицы пели снова,
Предвосхищая суд:
“Ещё об нас есть слово:
Не сеют и не жнут!”.
Пролаял пёс: “Не глуп я,
Напомню те часы,
Как Лазаревы струпья
Лизать бежали псы!”.
Но не вступая в споры,
Лиса без дальних слов:
“Имеют лисы норы, —
Об нас был глас Христов”.
Шакалы и гиены
Кричали, что есть сил:
“Мы те лизали стены,
Где бесноватый жил!”.
А свиньи возопили:
“К нам обращался Он!
Не мы ли потопили
Бесовский легион!”.
Все гады, им не стыдно,
Твердили грозный глас:
“Вы змеи, вы ехидны! —
Шипя, — Он назвал нас!”.
А скорпион, что носит
Свой яд в хвосте, зубаст
Ввернул: “яйцо коль просят,
Кто скорпиона даст?”.
“Вы нас не затирайте! —
Рой мошек пел, жужжа, —
Сказал Он, не сбирайте
Богатств, где моль и ржа!”.
Звучало в пчёл гуденьи:
“Мы званы в наш черёд,
Ведь Он по воскресеньи
Вкушал пчелиный мёд!”.
И козы: “Нам дорогу! —
Внимать был наш удел,
Как Слава в Вышних Богу
Хор Ангелов запел!”.
И нагло крикнул петел:
“Мне ль двери заперты?
Не я ль, о Пётр, отметил,
Как отрекался ты?”.
Лишь Агнец непорочный,
Молчал, потупя взор.
Все созерцали прочный
Райских дверей запор.
Но, Пётр, скользнувши взглядом
По странной полосе,
Где змий был с Агнцем рядом,
Решил: “Входите все!”.
Вы все в земной юдоли
Лишь символ благ и зол,
Но горе, кто по воле
Был змий иль злой орёл!
Перевод протоиерея Владимира Рожкова