«Непостижимым промыслом ко благу вечному мир уготовляяй, человеком времена и образ кончины определивый, остави, Господи, от века умершим вся согрешения их, приими я во обители света и радования, объятия Отчи отверсти им потщися и услыши ны, память их совершающия и поющия: Господи, Любы Неизреченная, помяни усопшия рабы Твоя»…
В этот день, как и во все родительские субботы, народу в соборе много. Как всегда
Священник Сергий Круглов. Фото Анны Гальпериной
в большие праздники, приходят и те, кто в иные дни здесь редко бывает. От свечного ящика священникам в алтарь передают пачки заупокойных записок. Кто из помянутых в них крещен, кто нет — как всех проверишь… Доподлинно известно одно: все они уже перешли ту важную страшную черту, черту смерти, которую — кому скоро, кому еще нет, кто исповесть — предстоит перейти всем нам.
На днях ездили на отпевание. Умер человек еще не старый, причина смерти — одна из распространенных: оторвался тромб, смерть была почти мгновенной… Знакомый семьи усопшего, сидевший за рулем, по дороге рассуждал на тему, из тех, поговорить на которые любят люди не особо церковные: как покойному повезло, что умер внезапно, и что это и есть самая желанная кончина, вот так внезапно или во сне — не болел, не страдал, никому не был в тягость, не ощутил самой смерти.
Конечно, никому не пожелаешь ни страданий, ни болезненного бессилия. Но не ощутить смерти… Смерть остается чрезвычайно важным событием в жизни человека. Христианство смотрит на смерть и как на главного врага человека, результат нашего отпадения от Бога, знак проевшего мир греха и тления — и как на роды в очередной этап жизни. Да, мы чаем воскресения мертвых и жизни будущего века — но и вот этот, всем нам предстоящий срок временного пребывания души в отрыве от тела, очень важен. И к нему надо быть готовым.
Именно про эту подготовку много говорит Церковь Христова. Уйти в важное путешествие — голым, растерянным, в панике, внезапно, не собрав ни нужных вещей, ни документов, ни разу предварительно не заглянув ни в путеводители по той стране, в которой нам предстоит жить, ни в разговорник, чтоб суметь объясниться с ее обитателями?..
С этой точки зрения смерть мгновенная, неосознанная — страшная трагедия. Во многих нехристианских, но достигших высокой степени развития, культурах отражена общечеловеческая забота о подготовке умирающего к переходу в иной мир. К примеру, древнеегипетская «Книга мертвых», или «Главы о выходе к свету дня», сборник песнопений, гимнов и заклинаний, связанных с погребением и смертью, во многом исполнена именно этой заботы — как выжить душе в посмертии, как изгладить перед суровым судом богов последствия собственных злых дел, совершенных при жизни, и получить награду за добродетели.
А тибетская книга «Бардо Тхедол», или «Великое Освобождение в результате услышанного в бардо» — своего рода инструкция, которую лама читает умирающему, пребывающему в бардо, промежуточном посмертном состоянии. Задача ламы — показать умирающему, что все образы, ужасные или манящие, которые он там встречает, имеют происхождение в его собственном сознании:
«О сын благородной семьи, какие бы устрашающие видения ни возникли в бардо абсолютной сути, не забывай слова, что я скажу тебе; иди вперед, храня в сердце их смысл; именно в них — тайная суть познания:
Когда меня осеняет бардо абсолютной сути,
Я отрину все мысли, полные страха и ужаса,
Я пойму: все, что предо мной возникает, есть проявление моего сознания,
Я узнаю, что таков вид бардо;
Сейчас, в этот решающий миг,
Не устрашусь мирных и гневных ликов — моих же проявлений».
Мы, христиане, знаем, что духовный мир имеет самостоятельное бытие, что ангелы и демоны — не плод нашего воображения, а самостоятельные сущности. Но представление о том, что состояние души в посмертии, ее блаженство или мучения, напрямую связано с содержанием сердца человека, с его добродетелями или, наоборот, нераскаянными и неизжитыми греховными страстями, и что именно приложение усилий к перемене своего сердца ко благу, очищение его от страстей и есть основа подготовки к часу смертному и суду Божьему — близко и понятно нам.
Потому и говорим мы в молитве: «Избави мя, Господи, от смерти нечаянной»…
Отдельное знамение пререкаемое — нелюбимое миром сим представление о том, что предсмертные болезни и страдания могут иметь для умирающего духовную пользу, их переживание может изменить его душу, как говорят в народе, «в предсмертных болезнях наши грехи сгорают». Из-за этого представления нецерковные люди несправедливо обвиняют христиан в мазохизме.
Этим людям — да и самим себе — нелишне будет напомнить, что христианам вовсе не заповедано непременно стремиться страдать, и что в молитвах Церкви есть также прошение о кончине «безболезненной, непостыдной, мирной» и для себя, и для наших близких.
Однако первостепенное наше внимание должно быть направлено не только и не столько на внешние обстоятельства смерти, которую мы чаще всего не знаем когда ожидать, сколько именно на подготовку к ней, на то, чтобы быть постоянно трезвенными, не спать духом, чтобы в важный и великий час перехода уметь все нажитое, как библейский хлеб, отпустить по водам, предать в руки Божии «самих себя, друг друга и весь живот наш».
Есть слова: христианин всегда должен быть готов к Причастию и к смерти. И в этом плане, поминая в родительскую субботу своих усопших, мы молимся Богу и о себе самих.