Храм Покрова Пресвятой Богородицы в Медведкове. Берег Яузы в 1634 году явно украсился Покровской церковью. Это шатровый храм, да еще пятиглавый, а если считать главы симметричных приделов и главу над алтарем, то восьмиглавый. Храм радостный, возносящийся к небу – его фасады и стройный шатер украшены муравлеными изразцами, эти изразцы как будто кто-то случайно рассыпал по граням шатра. Медведковская церковь — предвкушение «русского узорочья», архитектурного кредо XVII века
Районы Москвы, о которых пойдет речь, стоят на берегах Яузы, река от них ведет к самому сердцу города. История Свиблова и Медведкова, хоть и кажутся они далекой окраиной, накрепко привязывает их к центру.
Храм Покрова Пресвятой Богородицы в Медведкове
Река Яуза впадает в Москву-реку ниже Кремля и Неглинной. На стрелке Москвы и Яузы высокий холм (так называемое Заяузье) — чем не место для основания города и постройки крепости? Чем руководствовался Юрий Долгорукий, когда выбрал Боровицкий холм для постройки города, отказав, таким образом, холму Таганскому? Ну выбрал и выбрал, история не знает сослагательного наклонения. Но Яуза еще поборется с Неглинной за звание второй столичной реки — после реки Москвы, конечно же. На берегах Яузы и притоков появятся царские Алексеевское и Тайнинское, петровское Лефортово и, конечно, гвардейские села Преображенское и Семеновское. Победа в этой борьбе двух московских рек оказалась за Яузой: она осталась видна, а вот о Неглинной мы все знаем, но никто ее не видит — при императоре Александре I река была заключена в «каменный туннель» — трубу. Мы отправляемся к среднему течению Яузы в Свиблово и Медведково.
Не украл, а примыслил
Название нынешнего района Москвы и бывшей подмосковной усадьбы Свиблово происходит от прозвища первовладельца — Федора Андреевича Свиблы. Прозвище говорящее: «свиблый» значит косноязычный. Несмотря на свое косноязычие, Федор Андреевич занимал при московском князе Димитрии Донском высокое положение городского воеводы. Ему князь доверяет Москву и семью, жену и детей, перед Куликовской битвой. Двор боярина находился у одной из башен тогда еще белокаменного Кремля, башня стала с тех пор именоваться Свибловой. Именно Свибла был свидетелем духовного завещания Димитрия Донского, по которому власть в московском княжестве переходила после смерти Василия Дмитриевича к его младшему брату Юрию Звенигородскому. У Василия Дмитриевича Свибла попал в опалу, а его имения московский князь «примыслил» себе. Хорошее, кстати, слово «примыслил», емкое и необидное — не украл, не отобрал, не секуляризовал, а «примыслил» (буквально: подумал, что это его). Так примысленное Свиблово впервые появляется на станицах исторических источников, в духовной грамоте Василия Дмитриевича 1423 года. По этому завещанию село на реке Яузе достается супруге князя Софье Витовтовне, то есть становится опричниной — владением княгини-вдовы.
Грань эпох
В XVII столетии Свиблово принадлежит роду Плещеевых. В 1692 году богатая вотчина становится владением девочки, рано лишившейся родителей, — Марии Семеновны Плещеевой. Маша воспитывалась в доме опекуна, Кирилла Алексеевича Нарышкина, деда первого русского императора Петра I , так как приходилась последнему дальней родственницей. К сожалению, слабая от рождения девочка рано умерла. Случилось это в 1704 году, Нарышкин недолго думая завладел имуществом Маши Плещеевой, при этом ссылался на устное завещание, данное ему умирающей уже на смертном одре. Вот примыслил так примыслил. Конечно, многочисленные родственники Маши — Плещеевы — не поверили старому Нарышкину. Но точку в конфликте поставил царь своим именным указом: Свиблово стало поместьем Кирилла Алексеевича. С именем нового владельца связано построение в Свиблове роскошной усадьбы и местной жемчужины — церкви Троицы (окончание строительства — 1708 год). Точнее, церковь деревянная уже в селе существовала, Кирилл Алексеевич строит ее в камне.
Правление Петра можно разделить на две эпохи. Условной границей этих эпох можно поставить Полтавскую викторию. Первая часть архитектурно характеризуется московским «нарышкинским» стилем, вторая «петровским» (по сути европейским) барокко. В Москве главным образцом начала Петрова царствования стала церковь Покрова в Филях (см. «НС» № 1, 2010), а новый, «петербургский», период отмечен в Москве Меньшиковой башней — церковью Михаила Архангела на Мясницкой.
Архитектура Троицкого храма балансирует на грани эпох. От «нарышкинского» стиля здесь много черт: цветовая гамма — белокаменные детали на краснокирпичном фоне; ярусность — композиция «восьмерик на четверике»; декор — использование так называемого разорванного фронтона. Из нового в архитектуре храма — геометрическая четкость, граненость форм: крестообразный (а не лепестковый) план, одну часть храма от другой отделяют карнизы (а не затейливые белокаменные гребни «нарышкинских» построек). Но самое поразительное — окна «второго света», арочные трехчастные окна с волютообразной дугой над ними, окна и карниз четверика, имитирующий балюстраду. Эти две последние черты — прямые ссылки на европейскую архитектуру Меньшиковой башни.
Время шло, Нарышкин умер, менялся русский император. Наконец Плещеевы добились возврата родового имения: владельцем Свиблова в 1721 году стал Иван Дмитриевич Плещеев.
Закончить рассказ о Троицком храме в Свиблове нельзя без упоминания о колокольне. Она построена в конце XVIII — начале XIX века в стиле классицизма. Усадьбу тогда полностью перестроили новые владельцы Высоцкие (дом и флигели сохранились и находятся с северо-западной стороны от храма).
Медведь Пожарский
Выше по течению Яузы находилось бывшее село Медведково, давшее имя двум современным московским районам — Южному и Северному Медведкову. Имя села, скорее всего, происходит (как впрочем, и соседнего Свиблова) от прозвища первовладельца Василия Федоровича Медведя, князя Пожарского. Медведь умер бездетным, и имение перешло к младшим представителям рода Пожарских.
Может быть, мы и не знали бы, кто такие князья Пожарские, если бы не освободитель Москвы Дмитрий Михайлович. Князья Пожарские называются по селу Пожар в Стародубском княжестве (территория сегодняшней Брянской области) и являются потомками князей Стародубских. Предки Дмитрия Михайловича давно перебрались в Москву, и Медведково впервые упоминается в 1623 году уже как «старинная отца его вотчина». Москва знает два «пожарских» адреса — его палаты на Большой Лубянке и собор Казанской иконы Божией Матери на Красной площади, ктитором которого он был. В 1634 году на средства Дмитрия Михайловича строится храм в его имении — селе Медведкове.
1634
Что это за дата — 1634 год? Дата скорбная для Московии: в этот год подписан унизительный (но, впрочем, долгожданный) для Москвы Поляновский мирный договор с Речью Посполитой, по которому русский Смоленск остался за литовцами, а Черниговщина — за поляками. Военная кампания Москвы за овладение Смоленском была проиграна, договор определял старые «послесмутные» границы государств. Как нелогично появление в этот момент каменного храма в вотчине Пожарского, тем более такого!
Берег Яузы в 1634 году явно украсился Покровской церковью. Это шатровый храм, да еще пятиглавый, а если считать главы симметричных приделов и главу над алтарем, то восьмиглавый. Храм радостный, возносящий к небу — его фасады и стройный шатер украшены муравлеными изразцами, эти изразцы как будто кто-то случайно рассыпал по граням шатра. А еще храм «горит» многочисленными рядами кокошников, они в основании восьмерика, шатра и барабана. Покровскую церковь окружает галерея, ее концы подводят к боковым приделам, галерея, как и сам храм, двухэтажная, в первом этаже зимний отапливаемый придел. С западной стороны галереи звонница, в XIX веке замененная на скромненькую ампирную колокольню. Медведковская церковь — предвкушение «русского узорочья», архитектурного кредо XVII века. Ближайшие аналоги медведковского чуда — больничная церковь Зосимы и Савватия Троице-Сергиевой лавры и «дивный» храм Алексея митрополита в Угличе, а еще митрополичья церковь в Троице-Голенищеве (о ней пойдет речь в следующем очерке).
Тайная радость
В 1634 году князь возвращается в Москву, где достраивается Казанский собор. Возвращается с нелегкого воеводства в Великом Новгороде, за год до этого возвращения здесь, в Москве, умирает сын Дмитрия Михайловича — Федор. Год выпал несчастный, и почему такая радостная Покровская церковь? Эта радость — ее тайна.
Так и останется Покровская церковь в Медведкове в нашей памяти вотчинной церковью князя Пожарского. Но ведь было продолжение. Во второй половине XVII века вотчиной владеет Василий Васильевич Голицын. Фаворит царевны Софьи, Голицын отстраивает здесь роскошную усадьбу, заказывает новый иконостас для Покровского храма. Этот иконостас не сохранился, интерьеры церкви были полностью переделаны в XIX веке (остались лишь единичные иконы). Вот они, эти переделанные иконостасы, и остались невредимы. Покровская церковь не закрывалась в советское время. Местные жители рассказывали мне, что в 1970-е перед Пасхой и Рождеством Христовым милиция оцепляла медведковский храм и доблестные стражи порядка пропускали на службу только пенсионеров, молодежь же тайно переправлялась через овраг и реку Яузу, там милиции не было.
Александр РАКИТИН